Хозяин шелковой куклы - Анна Князева

Проследив за ним взглядом, Ашот Гургенович опустился в кресло, достал платок и вытер потную лысину. После чего затих.

Вячеслав Алексеевич пересек кабинет и сел напротив него. Помолчав с минуту, многозначительно процедил:

– Нужно поговорить.

– О чем? – Управляющий застыл в неудобной позе, повел головой и расстегнул ворот рубашки.

– Не стоит так нервничать, – по-доброму сказал Вячеслав Алексеевич. – Мы скоро уйдем.

– Да? – с надеждой в голосе поинтересовался толстяк.

– Поговорим – и уйдем.

– Слушаю вас, товарищи.

– Вот видите, мы с вами товарищи, а значит, поймем друг друга. – Вячеслав Алексеевич придвинулся ближе. – Голубченко. Знакома эта фамилия?

Ашот Гургенович автоматически покачал головой, но, взглянув на Сергея, кивнул.

– Она работала у вас, – напомнил Вячеслав Алексеевич.

– Официанткой.

– Где она сейчас?

– Уволилась.

– Это я знаю. Я спрашиваю, куда вы спрятали ее тело?

– Я?! – воскликнул Ашот Гургенович и вскочил с места. – За кого вы меня принимаете?!

Сергей дернулся, как будто вытаскивая пистолет, но управляющий мгновенно притих.

– Сядьте, – приказал Вячеслав Алексеевич. – Я знаю, что это вы убили Голубченко.

– Товарищи из полиции? – живо поинтересовался толстяк.

– Хуже, – веско заметил Сергей Вешкин.

Одно это слово вдавило Ашота Гургеновича в мягкое кресло.

– Ну так что?

– Я не причастен к этому делу! – выкрикнул он.

– Причастен. Зачем она приходила к вам после увольнения?

– За расчетом.

– Через месяц? Не врите!

– Вам нужны деньги? – догадался Ашот Гургенович и сунул руку под столешницу.

– Руки на стол! – скомандовал Вешкин, но было поздно – по довольному лицу управляющего было ясно, что он успел нажать тревожную кнопку.

Прокрутив в голове возможные комбинации, Вячеслав Алексеевич откинулся в кресле и сказал:

– Они не приедут. – Он действительно надеялся на то, что Крапивин блокирует тревожную группу.

– О чем вы? – Ашот Гургенович вытер платком лысину.

– Зря рисковал.

– Что? – Напуганный управляющий балансировал на грани истерики.

– Кнопку, говорю, тревожную зря нажимал.

Скрючившись, Ашот Гургенович осатанело застучал кулаком по кнопке.

– Где тело Голубченко?! – взревел Вячеслав Алексеевич, вложив в этот рык всю свою злость и тревогу за дочь.

– Я видел ее. Три недели назад. Она была жива! – с готовностью зачастил управляющий. – Взяла пакет и ушла. Все. Больше я не видел ее. Клянусь вам. Это все!

– Что за пакет?

– Пакет? – Он удивился. – Разве я сказал про пакет?

– Вы отдали Голубченко пакет. Что было в нем?

Ашот Гургенович запрокинул голову и завыл, как волк на луну:

– Он убьет меня!

– Но раньше это сделаем мы. – Вячеслав Алексеевич решительно обернулся: – Сергей! Пристрели эту сволочь!

Вешкин ринулся к столу твердым шагом, словно эсэсовец.

– Деньги! – закричал управляющий. – Там были деньги!

– Сколько?! – еще громче крикнул Вячеслав Алексеевич.

– Сто двадцать тысяч!

– Рублей?

– Долларов!

В тот же момент дверь открылась, и в кабинет вошел Крапивин:

– Все свободны! – Он перевел взгляд на управляющего. – Кроме вас, дорогой товарищ. Вам придется остаться. – Герман Сергеевич оглянулся. – Приступайте, ребята!

В кабинете появились двое мужчин в форме сотрудников Следственного управления.

Сергей Вешкин и Вячеслав Алексеевич вышли.

Около получаса ушло на то, чтобы снять с их тел прослушивающую аппаратуру. При этом не обошлось без выдранных волос на груди. Перенеся экзекуцию, Вячеслав Алексеевич выбрался из фургона на улицу, где уже стояли Крапивин и Вешкин.

– Хорошая работа, – похвалил его Герман Сергеевич. – Из вас получилась превосходная подсадная утка.

– Лишь бы не утка по-пекински, – буркнул Вячеслав Алексеевич.

Сергей Вешкин улыбнулся:

– Как в сказке: делай что хочешь, только в печь не сажай.

– А я и вправду как будто в печи побывал. – Вячеслав Алексеевич вытер вспотевший лоб, а потом шею. – Тревожная группа приезжала?

– Хорошо, что вы это озвучили. Мы перехватили их на подъезде. Кроме шуток, – сказал Крапивин. – Разговор дал результат. Есть с чем работать. Сто двадцать тысяч долларов просто так не дают. Бьюсь об заклад, что к вечеру директор даст показания.

– Хотите знать, за что заплатили Голубченко? – спросил Вешкин.

– Хочу знать, кто заплатил.

– Есть рабочие версии?

– Есть, – кивнул Герман Сергеевич и жестом пригласил их сесть в свой автомобиль. В салоне продолжил: – Фактически ресторан «Перикола» принадлежит одному известному человеку, но оформлен на подставное лицо. Все нити ведут к нему. Думаю, это он передал Голубченко деньги. Уверен, что пакет прошел через несколько рук. Доказать его причастность к убийствам будет нечеловечески трудно. Теперь насчет «Фольксвагена». – Он обернулся к Сергею. – Лицо, совершившее наезд на вашу жену, установлено. Мужчина, шестьдесят седьмого года рождения. Две судимости: одна за разбой, вторая за угон автомобиля.

– Как его нашли?

– Отчасти с помощью вашего шефа. – Он перевел взгляд на Вячеслава Алексеевича. – Отчасти с помощью Алтухова. Его личность установили по татуировке на руке. Татуировку нашли в следотеке. Дальше – больше. Выяснилось, что пятнадцать лет назад он и Алтухов отбывали наказание и сидели в одной камере. Нашли его адрес проживания, взяли тепленького, и уже есть признательные показания о наезде.

– Кто приказал? – глухо спросил Сергей.

– Имя не называет, пока молчит. Но это дело времени – рано или поздно расколется.

– А если нет?

– Сами найдем.

– Не разделяю вашего оптимизма.

– Не нужно путать оптимизм с профессионализмом, – заметил Крапивин. – Две разные вещи.

– Значит, Алтухов отдал свою машину другу с татуировкой? – уточнил Вячеслав Алексеевич.

– Не просто отдал. Продал и уже купил новую. По условиям договора Алтухов должен был сжечь «Фольксваген» в каком-нибудь лесу или карьере. Но он пожадничал и спрятал его на даче у матери. Автомобиль, кстати, изъяли. Алтухов арестован.