Хозяин шелковой куклы - Анна Князева

– Пожелаю, – с волнением проронила Дайнека.

Кармелло Бенничи приблизился к старинному гобелену, отвернул его, и они зашли в помещение, на противоположной стене которого расположились пять или шесть фигур в человеческий рост. Они как будто шли друг за другом, пряча лица под мраморными драпировками капюшонов. Идущая впереди женщина несла в руках красно-пурпурную порфировую[28] урну, которая выпадала из общей цветовой композиции: белый мрамор и вдруг – яркое, кричащее красным цветом пятно.

– Куда они идут? – спросила Дайнека.

– Вероятно, к месту упокоения. Барельеф изготовили для фамильного склепа, но то ли он не был закончен, то ли не понравился князю, о нем постепенно забыли.

– Но зачем барельеф оставили в замке?

– Говорят, в этой комнате над барельефом работал скульптор. Его, кстати, выписали из Рима.

Дайнека отошла на пару шагов и оценила работу:

– Вполне себе произведение искусства. Как в Пушкинском музее.

Судя по всему, управляющий Кармелло Бенничи не бывал в Пушкинском музее и потому никак не отреагировал на ее замечание.

– С этим барельефом связана весьма неприятная история…

– Вы про Сальваторе? – кивнула Дайнека. – Он мне рассказывал.

– Будучи мальчиком, он сильно испугался и долго потом лечился.

– Да, я знаю об этом.

– Ну что же… – Бенничи отступил и, придержав гобелен, выпустил Дайнеку в залу.

Войдя, она удивленно застыла. На пыльной банкетке неподвижно сидел бледный Джедже, рядом с ним лежала его кукла.

– Зачем вы здесь? – спросила Дайнека.

Джедже посмотрел на нее мутными глазами, потом перевел взгляд на управляющего:

– Альма прилегла отдохнуть. Мы до утра танцевали.

– Где? – поинтересовался Бенничи.

– В гостях у Красивой Дамы.

Управляющий махнул Дайнеке рукой, дескать, не обращайте внимания, и назидательно, но с почтением посоветовал Джедже:

– Вам стоит пойти к себе. Вот и Альма ваша устала. Ей бы поспать.

Ни слова не говоря, Джедже поднялся с банкетки, взял на руки куклу и уверенно направился к выходу.

– Он не заблудится? – спросила Дайнека.

– Лучше синьора Джедже эти лабиринты не знает никто. Можете быть спокойны: он доберется до места. Нам – туда. – Быстрыми шагами Кармелло Бенничи пересек круглый зал.

Они вышли в коридор, оттуда – на лестницу с коваными ступенями, которая увела их куда-то вниз. Дайнека поежилась:

– Это – подвал?

– Piano interrato[29], – ответил управляющий и подошел к металлической двери.

Отомкнув дверь ключом, который висел на гвозде, распахнул ее настежь, шагнул в темную комнату, пошарил в шкафу и зажег фонарь. Затем хорошо поставленным голосом объявил:

– Это и есть лаборатория князя Фабрицио.

Дайнека вошла в помещение. В пространстве, освещенном фонарем, стоял пыльный шкаф. Она тронула дверцу, и та вдруг открылась. В темной глубине блеснули странные инструменты.

– Сюда водят туристов?

– Никогда, – ответил Бенничи. – Я сам в последний раз был здесь два года назад. – Он встревоженно огляделся, приблизился к столу, на котором стояли стеклянные колбы, и посветил. – Но, кажется, здесь кто-то побывал после меня.

На пыльном столе были отчетливо видны следы чьих-то рук.

– Свежие, – проговорила Дайнека, взяла у Бенничи фонарь и посветила вокруг.

Высокие стеллажи, прикрытые стеклянными дверцами, были пусты. На столе, кроме стеклянных колб, стояли небольшая горелка и старинная керосиновая лампа. Дайнека двинулась в глубь помещения и увидела поверхность, похожую на стол массажиста. Притронувшись к ней, отдернула руку – ее буквально пронзил холод металла.

– Что это?

– Могу только предположить. Возможно, здесь князь Фабрицио производил огнеопасные опыты. – Кармелло Бенничи склонил голову, и его волосы блеснули в свете фонаря сединой. Он осторожно провел рукой по столешнице. – Кажется, это – цинк.

Дайнека вернулась к шкафу с инструментами. Посветив внутрь – ужасно испугалась. На нее в упор смотрела глазастая бледнолицая женщина.

– Господи!

– Что такое?! – крикнул Бенничи.

– Ничего… – Дайнека вдруг поняла, что в глубине шкафа стоит потускневшее зеркало и в нем отразилась она сама.

Дайнека подняла глаза на сводчатый потолок, покрытый темными пятнами. Они сползали на стены, принимая самые жуткие очертания. Ей сделалось страшно.

– Уйдемте отсюда! – Она бросилась к двери.

Управляющий Кармелло Бенничи вышел вслед за ней в коридор и, замкнув дверь на ключ, сунул его в карман.

– Нужно рассказать принцессе Франческе. – Он покачал головой. – Ума не приложу, кто мог сюда влезть.

* * *

Проходя через гостиную, Дайнека бросила взгляд на часы и не поверила глазам: было всего девять. Ей же показалось, что они с управляющим бродили по замку несколько часов кряду.

Она прошла к мраморной лестнице и поднялась на третий этаж. Открыв незапертую дверь своей комнаты, увидела Настю, которая рылась в ее сумочке.

– Что ты делаешь?

Настя распрямилась, в ее руках было несколько бумажек достоинством в пятьсот евро.

– Воруешь?! – возмутилась Дайнека.

– Свое беру. – Настя невозмутимо сунула украденные купюры в карман и направилась к двери. – Деньги своего мужа.

– Он – мой отец. – От обиды у Дайнеки брызнули слезы. Она выбежала в коридор и крикнула ей в спину: – Он – мой отец!

Вернувшись в комнату, она немного поплакала, потом успокоилась. Ей не было жалко денег. Ее мучила обида за отца, который связал свою жизнь с мелочной, глупой и распущенной девкой.

– Которая к тому же воровка… – Дайнека проверила сумочку – кредитка оказалась на месте, и это ее успокоило.

Она спустилась вниз и отыскала управляющего:

– Мне нужно в Палермо.

– К которому часу подать машину?

– Прямо сейчас.

– Машина будет подана через пару минут.

Дайнека вышла на улицу, спустилась по ступеням и прошлась до фонтана. Из гаража тем временем выехал лимузин и остановился напротив входа.

Она забралась в салон и попросила водителя:

– Отвезите меня туда, где продается одежда.

Он обернулся: