Часть 2. Классическая поэзия - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Источник: "Резной дракон. Поэзия эпохи Шести династий (III-VI вв.) в переводах М. Кравцовой", 2004
"Песнь вырвавшемуся духу"
"Шесть драконов — мне кони..."
Шесть драконов — мне кони,
А ветер — моя колесница.
Ну так в путь —
за пределы Великих пучин!
Проносясь
над далекими царствами птицей,
Через кручи летя неприступных вершин,
Обретаюсь в ущелье средь тайных теснин.
Устремляюсь в дорогу на облаке белом,
В запредельные дали — скорее, вперед!
На востоке громада Тайшань вырастает,
Где бессмертные
вместе с Нефритовой девой
Отдыхают, спустившись с высот.
Подстегнул посильнее шестерку драконов,
Чародейский напиток до дна осушил,
Иссякают по руслам текущие воды,
Реки вспять повернулись,
Навечно свободу
Я от бренного тела теперь получил!
И волшебного странствия дар обретя,
На востоке достиг наконец-то Пэнлая,
Где на небо ведущие вижу врата.
Очутился у входа Нефритовой башни,
И, помедлив, в нее осторожно иду.
Там Учитель-Сосна —
и приветлив, и ласков,
И стою, озирая, что вижу вокруг.
Взор слепя,
потрясая всевластным сияньем,
Повелителя мира застыла звезда.
Та, что сущее силой своею питает...
Рассказать бы о том, да немеют уста!
Вечен дух,
неземною охваченный страстью;
На востоке несется к просторам морским,
В единенье придя с Небесами, в согласье,
И богов и бессмертных познаешь пути.
К сокровенному хочешь — вернешься,
желаешь — покинешь.
Вот таким наслаждаться
тебе предстоит бытием...
Только есть ли то место,
где мирское всецело отринешь?
А как сладко мечтать,
затворившись в покое своем!
Да, мечтать, чтобы дух с Небесами
пришел в единенье,
Чтоб божественность
сущность твоя обрела,
Чтобы править,
летя, белоснежным оленем,
Колесницею стали б тебе облака.
Врат достигнуть бы тех,
что уводят на небо,
В дар чудесный напиток
из рук божества получить,
И его воспринять,
преклоняя смиренно колено,
И за это хвалы
небожителям всем возносить!
Да, так будет —
я в том совершенно уверен:
Путь имея, и сам доберусь я до цели!
Примечания
Цикл "Песнь вырвавшемуся духу" — одно из первых в китайской лирической поэзии произведений на даосскорелигиозные темы, на что указывается уже в его названии: в оригинале "Ци чу чан", куда входит опорный для натурфилософии и даосизма термин ци (принятые переводы — "эфир", "пневма"). Он передает идею континуальной, динамической, пространственно-временной, духовно-материальнои и витально-энергетической субстанции, конкретизирующуюся на трех главных смысловых уровнях: космологическом (универсальная субстанция Вселенной), антропологическом (своего рода "наполнитель" телесной оболочки, анналог "жизненных духов" европейской философии) и психологическом. В последних двух случаях ци коррелирует с так называемой душой-хунь, отождествляемой с жизненной энергией, ментальной и психоэмоциональной деятельностью человеческого существа, которая после смерти человека (или гибели его телесной оболочки) поднималась, согласно натурфилософским представлениям, вверх и растворялась в небесной ци (изначальной пневме-эфире). По представлениям даосско-религиозной традиции (даосской алхимии), ци в ее модусе жизненной энергии как раз и претерпевала ту качественную трансформацию, в ходе которой человек превращался в бессмертного-сяня. Важно, что, помимо вечной жизни, сяни наделялись и многими другими сверхъестественными свойствами, в том числе способностью к свободному полету в небесном пространстве, общению с собственно божествами. В первом стихотворении цикла воспроизводится сюжет мистического странствования даосского адепта. Сюжет этот, восходя к мифолого-религиозным представлениям южного региона древнего Китая (к культуре царства Чу), вплоть до творчества Цао Цао был принадлежностью прозаических произведений, перелагающих исходно мифологические сюжеты, и одической поэзии. Как таковое это стихотворение оказывается своего рода связующим звеном между древней одической поэзией и последующей лирикой, открывая одно из популярнейших ее тематических направлений — стихи на даосско-религиозные темы; многие относящиеся к этому направлению тексты имеют однотипное название "Путешествие к бессмертным". Все три стихотворения цикла насыщены образами-мифологемами и специфическими даосскими терминами, которые, убедительно свидетельствуя о глубине познаний Цао Цао в оккультных науках и даосских верованиях, вновь требуют отдельных пояснений.
Шесть драконов — образ, идущий от солярного колесничного мифа, согласно которому солнце совершает свой дневной путь в колеснице, запряженной шестью особыми драконовидными существами — драконами-чи.
За пределы Великих пучин — согласно древнейшим китайским космографическим представлениям, по четырем углам земной поверхности-квадрата находятся четыре безбрежных водных пространства — моря или пучины. Все это выражение в целом означает выход за пределы земного пространства.
Тайшань — в данном случае название горного массива на востоке Китая (в центральной части современной провинции Шаньдун), который особо почитался в даосизме как место обитания сяней.
Нефритовая дева — Юй-нюй — так могли именоваться различные персонажи: во-первых, девы-прислужницы бессмертных высших рангов; во-вторых, женское божество, покровительница эзотерических мистерий оргиастического характера, культ которой утвердился как раз в эпоху Шести династий; в-третьих, владычица горы Тайшань.
Чародейский напиток — то есть эликсир бессмертия.
Иссякают по руслам... — в этих четырех строках угадывается намек на одну из древнейших даосских практик — "повернув сперму, напитать мозг", заключавшуюся в том, чтобы повернуть вспять все жидкости, циркулирующие в человеческом организме, что и вело к его трансмутации. Кроме того, даосская алхимия предполагала, что даосский адепт в процессе его превращения в сяня должен пройти через физическую смерть (практика "освобождение от трупа"). Пэнлай — название архипелага из нескольких островов, который мыслился обителью сяней и помещался где-то в Восточном море. Представления о Пэнлае имели автохтонное
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!