Королева у власти - Хлоя Пеньяранда

волосы резко выделялись на фоне обсидиановой шерсти лошади, и это сочетание света и тьмы невольно притягивало взгляд. Словно ночное небо с луной. Он лениво развалился, частично повернувшись, чтобы наблюдать за ней, и свободно держал поводья в одной руке.

Хотя она изо всех сил спешила в конюшни после заседания совета, но была ошеломлена, обнаружив, что генерал уже ждал ее там. Он даже не задержался переодеть тяжелый официальный костюм, в котором был на встрече. К счастью, он не выглядел встревоженным при ее появлении, и она была уверена, что он не видел ее, так как в противном случае тут же выдал бы и подтвердил свое заявление, что она шпионила для Орлона.

– Верховая езда требует обоюдного доверия, – холодно продолжил он.

Ей не хотелось признавать, что его спокойный голос удивительным образом успокаивал ее бешено бьющееся сердце. Голос, который мог придать сил и вселить страх в зависимости от ситуации. Она расслабила плечи и ослабила хватку на поводьях. Еще через минуту, поняв, что ее не собираются выбрасывать из седла, на губах появилась легкая торжествующая улыбка. Ей действительно нравилось ездить верхом. Высоко сидеть на другом ходячем существе – это была мощная идея.

Фейт посмотрела на Рейлана.

– Почему тебя называют белым львом юга? – спросила она, скорее чтобы отвлечься.

Он недовольно фыркнул:

– А ты все замечаешь, я смотрю.

Она молчала.

– Во времена Великих битв я надолго перенял способности Оборотня, чтобы превратиться в неестественно большого белого льва, и уничтожил большую часть вражеского легиона.

Он говорил об этом совершенно равнодушно, но Фейт все равно разинула рот. Она никогда не видела Оборотня и побледнела при мысли о том, что фейри рядом с ней обладает способностью превращаться в кого-то настолько сильного и ужасающего. Эта мысль породила еще один вопрос.

– Как именно работает твой дар? Я имею в виду, ты сказал, что Повелитель огня не заметил, что ты перенял часть его способностей, но в первую ночь ты полностью забрал мои силы, ведь так?

Он бросил косой взгляд, решая, насколько может доверять ей.

– Я чувствую способности каждого в помещении – их суть и мощность – и могу взять сколько пожелаю. На время, разумеется.

Фейт хранила молчание, впитывая информацию.

– Можешь представить мое удивление, когда я почувствовал тебя, человека, с большей силой, чем у любого во дворце. А ведь ты даже не осознаешь этого. – Их глаза встретились, и Фейт с трудом сглотнула под его напряженным взглядом. – За свои четыреста лет я никогда не сталкивался ни с чем подобным. Поэтому перенял их полностью, просто чтобы испытать в полной мере. Я и раньше забирал способности полностью и мог удерживать их в течение нескольких дней, но твои… они истощают. Не думаю, что мог бы пользоваться ими хотя бы день. Во всяком случае, не в полной мере.

Фейт отвела взгляд, чтобы посмотреть вперед. Она почувствовала, что слегка покачивается, и не знала, была ли причина в откровениях или неровной рыси лошади. Прежде всего ее удивил возраст Рейлана. Может, столетие ничего не значило в жизни фейри, но, учитывая, что он выглядел не старше Ника, Фейт не ожидала такой разницы в возрасте. Во-вторых, ее сильно расстроили его слова о ее способностях. Он постиг их в полной мере, тогда как она едва понимала основы.

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Ты можешь использовать только одну способность за раз?

– Я могу удержать несколько, но частично. Мой рекорд – четыре, в Великих битвах и других сражениях. Полезно иметь много вариантов, которые можно использовать. Но чем больше я беру, тем быстрее выгораю. У всякой магии есть пределы. Если бы это было не так, уверен, мы все уже уничтожили бы друг друга.

– Мы и так недалеки от этого.

– Да, недалеки.

Чтобы не поддаться унылому настроению, Фейт быстро спросила:

– Значит, ты магический вор?

Рейлан рассмеялся, низко и искренне, и Фейт проклинала себя за то, что наслаждалась этим звуком.

– Телепат, – поправил он. – За свою жизнь я встречал всего пару таких фейри.

По крайней мере, он знал, как назвать себя. Фейт не знала, чувствовала ли свободу от того, что ее нельзя было причислить ни к одной группе, или еще больше отдалялась от мира.

– Должно быть, тебя боятся, – размышляла она, – раз ты можешь лишать способностей.

Рейлан оценивающе посмотрел на нее, словно решая, намекает ли она на свой собственный страх. И она не знала, почему ее больно ранило то, что он ожидал этого, хоть и не хотел.

– Те, кто ничего о них не знает или не умеет блокировать, – да, они могут быть… бесчувственны к моему виду.

На мгновение Фейт почувствовала какую-то печальную связь с генералом, будто они оба понимали, каково это – быть изгоем, непохожим на других, что не оставляло окружающим другого выбора, кроме как поддаться страху неизвестности.

Взглянув на нее, он, похоже, прочитал ее мысли и добавил:

– Есть два типа людей: те, кто боится силы, и те, кто жаждет ее. Нас часто судят по тому, какие мы, а не по тому, кто мы.

Фейт ничего не сказала, хотя слова задели за живое. Пока она узнала о генерале лишь то, что он был головоломкой из разрозненных деталей, но так и было задумано – на случай, если кто-то пытался понять его, недостающие осколки скрывались глубоко внутри. Ему было все равно, каким люди видели его без этих частиц. И Фейт поймала себя на том, что восхищается им, даже завидует этой его черте характера.

Рискуя потерять бдительность, она сменила тему:

– Как можно блокировать твои способности?

И снова Рейлан помолчал, но, очевидно, решил, что она не представляет серьезной угрозы.

– Способности как у тебя и Ночных странников всегда можно блокировать. Мы не атакуем физически; мы проникаем в разум, наши силы гораздо мощнее. И можно помешать нам, если хозяин об этом знает, – объяснил он, не сводя с нее глаз. – Полагаю, все сводится к тому, кто в итоге окажется сильнее.

– Тебе уже удавалось обходить защиту, – заключила она.

Рейлан коротко кивнул:

– Да. Но насильственный захват способностей может плохо закончиться для их хозяина. И я поступал так только перед лицом опасности.

Значит, он не лишен нравственности. Успокаивающая мысль. Фейт снова вернулась к интригующей ее теме:

– Как ты узнаешь, что близок к пределу?

Он слегка прищурился, и она забеспокоилась, что зашла слишком далеко в поисках знаний и дала понять, что сама не владеет ими. Хотя она чувствовала, как его недоверие возрастает, но все же немного