Миражи - Оксана Хващевская

чугунных абажуров, а название, которое девушка не успела прочитать, украшала некая витиеватость.

Почему-то Шарапова решила, что парень привез ее в закрытый элитный ночной клуб, но на самом деле это был французский ресторанчик.

Маленький и очень уютный. Юльке сразу в нем все понравилось: и неяркий золотистый свет, лившийся из матовых абажуров, и круглые столики с белоснежными скатертями, и маленькие букетики в вазочках, и свечи, и музыка скрипок и арфы. Все было необычно и очень утонченно.

Метрдотель провел их за столик на двоих и помог сесть. Не успел он удалиться, как к ним тут же подоспел официант и предложил меню.

Кушать Юльке не хотелось, но чтобы не обидеть ни официанта, ни Матвея, она заказала десерт из свежих фруктов, мороженного и взбитых сливок. Матвей заказал бутылку шампанского и фрукты.

Ее брови приподнялись чуть вверх в немом вопросе, а Матвей в ответ, лишь рассмеялся, обнажая ровные белые зубы.

— Все нормально. Ну что случится, если мы с тобой пропустим по бокалу шампанского? По-моему, у нас есть повод! — попытался шутливо оправдаться он.

— Это какой такой еще у нас повод?

— Наше знакомство!

— Считаешь это поводом, достойного шампанского?

— А ты нет?

— Ты не знаешь меня, — заметила Юля.

— Это предупреждение? После шампанского, ты… Как бы это сказать, перестаешь владеть собой?

— Ты несешь какую-то ерунду! — отрезала она, едва заметно улыбнувшись.

А парень от души рассмеялся.

— Ты не возражаешь, если я закурю? — спросил он, через несколько секунд.

— Нет, — покачала головой девушка.

Он прикурил и махнул официанту, который тут же предупредительно поставил перед ним пепельницу. А потом и шампанское, уложенное в ледяное серебряное ведерко.

Матвей сам открыл бутылку и разлил искрящийся напиток в высокие бокалы.

— Ну что ж, за знакомство, — произнес он, ударяя краем своего бокала об ее.

— Если только ты не довезешь меня до дома… — предупредила девушка.

— Я довезу тебя до дома, что такое бокал шампанского? Ладно, два!

— Особенно после виски, — пробормотала девушка.

— Что?

— Я говорю, здесь очень красиво, — улыбнулась она.

А Матвей снова рассмеялся.

— Да, это весьма уютное и атмосферное местечко, как раз подходит для романтических свиданий. А ты в самом деле первый раз в Москве? — спросил он, небрежно откинув волосы с лица и зарывшись в них пятерней. Он оперся локтем о стол, и не сводил с нее глаз, глядя чуть из-подо лба.

— Да! И, наверное, в последний, — ответила она, делая глоток шампанского.

— Почему? Тебе не понравился город? Да, конечно, ты мало увидела сегодня, если хочешь, я могу показать много интересного. Ты ведь погостишь у Старовойтовых?

— Нет, я уеду домой сразу после свадьбы. Послезавтра. Может быть, в Москве и есть что посмотреть, но я не уверена, что меня здесь хоть что-то может заинтересовать! — спокойно отозвалась девушка.

— Почему? Москва предлагает много заманчивых перспектив для таких девушек, как ты! Неужели нет честолюбивых планов? Ведь все смазливые девчонки в твоем возрасте мечтают покорить столицу. Особенно, если приехали с периферии.

Шараповой очень хотелось послать Матвея куда подальше, но она решила промолчать, игнорируя то, что он говорит.

— Ну так как, Юля, звездой экрана, подиума или сцены ты хотела бы стать? — продолжил парень.

Уж неизвестно на что он ее провоцировал, но девушка на эту уловку не клюнула и даже бровью не повела. Чуть прищурив глаза, она с легким презрением взглянула на него, вертя в руках бокал.

— Без лишней скромности, мне кажется, я имела бы успех во всех трех направления. Тебе так не кажется?

— Мы можем остановиться пока на одном, скажи, с чего ты хотела бы начать? И уже завтра, нет, послезавтра начнем работать над этим! — серьезно произнес он.

Несколько секунд она смотрела на него, выдерживая паузу, а потом сделала еще глоток.

— Послезавтра я уезжаю домой. И меня абсолютно не интересует, ни сцена, ни телевидение, ни подиум.

Матвей затянулся сигаретным дымом, и уже знакомая усмешка появилась на его лице.

— Ты хочешь убедить в этом меня или себя? Брось, Юля. Я понимаю, возможно, ты трезво смотришь на вещи и осознаешь, что без связей и знакомств вряд ли сможешь пробиться в мир шоу-бизнеса, но я, правда, могу тебе помочь. Я все организую…

— Нет, спасибо! «Звездная» жизнь меня не привлекает, как и весь этот дешевый показной блеск! И если я говорю, что мне это не нужно, значит, не нужно. Со своим выбором я определилась еще в школе. И иду по выбранному пути осознанно. Знаешь, с детства не люблю шума, предпочитаю классику в фортепианном исполнении, всему тому, что сейчас зовется шоу-бизнесом. Единственное, что я еще могу слушать, так это индийскую музыку, и только потому, что мне вообще нравится все в индийской культуре, да и сама страна тоже. Я никогда в жизни не променяю свою деревню на московскую суету. Уж не знаю, что тебя могло ввести в заблуждение. Возможно, мое смазливое личико… — Юля говорила завершенными фразами, будто пыталась что-то объяснить глупому ребенку.

Матвей, конечно, не был ребенком. Наверное, он даже старше Ариана. По крайней мере, на вид ему было лет двадцать шесть, а то и больше. Просто он из тех людей, которым с детства ни в чем и никогда не отказывали. Возможно, как и у Старовойтова, его родители занимали какие-то посты, а потом, подавшись в бизнес, могли многое себе позволить и ничего не жалели для сына. Круг общения и общество, в котором вращался парень, не допускал мысли о том, что эта жизнь и ценности, которые правили ею, не всем могут быть желанны. Юлька знала, сотни, тысячи девчонок стремятся в Москву, в надежде выиграть счастливый билет и подцепить олигарха, но она не относилась к ним. И мысли ее, помимо воли, снова вернулись к Ариану. Он ведь во многом схож с Матвеем, но вместе с тем они совершенно разные люди. Старовойтов без слов понимал все, что происходило в ее душе, причем с самого начала их знакомства, только одного не смог рассмотреть…

Матвей курил, пил шампанское и молча буравил ее взглядом.

— Значит, ты не такая, как все, — задумчиво изрек он.

— А разве я должна быть как все? Я это я. У меня свои мечты, интересы и желания! Уверена, и у тебя тоже! Взять хотя бы моих подружек в деревне, они, трезво оценивая свои возможности и способности, выбрали то, что хотели. Они никогда не мечтали о чем-то заоблачном. Их вполне устраивают и местный клуб, и мальчишки деревенские, и то, что, возможно, им никогда не придется что-то