Девушки здесь все такие милые - Лори Элизабет Флинн

как наши собственные уста. Мы по очереди прижимались ухом к стене, отделявшей комнату Салли от моей, и пытались что-нибудь услышать – хоть какой-нибудь сигнал, что Кевин приехал. Я согласилась освободить комнату, чтобы они с Флорой могли остаться наедине. Но слышали мы только музыку, бухавшую где-то в другой комнате, так что весь коридор содрогался от говенных басов.

Мне не хотелось уходить далеко от Баттс-С, чтобы не пропустить Кевина, но Салли убедила меня, что это будет неверный ход.

– Все равно они явятся на вечеринку. Может, она вообще договорилась с ним встретиться сразу там, чтобы отсрочить неизбежное.

Я не понимала, откуда у нее такая уверенность. Я по-прежнему допускала мысль, что Кевин передумает и вообще не приедет.

Лорен, пялившаяся в свой телефон, внезапно сняла наушники и посмотрела на нас как на сумасшедших.

– Слушайте, потише нельзя? Зачем вы шпионите за Флорой? Что надеетесь услышать?

– Может, мне нравится слушать, как люди трахаются, – ответила Салли. – Где, кстати, твоя близняшка?

– Я договорилась пойти с Эллой, но она заболела и в итоге не идет. Может, вы меня с собой возьмете? Третий не лишний!

– Это не по правилам, – возразила я. Мне не хотелось, чтобы Лорен тащилась с нами. Лорен, которая называла Салли чокнутой, которая сознательно не позвала меня в Хамптонс. – Мы должны быть двойняшками, а не тройняшками.

– Да кому какое дело? Ведь это просто дурацкая тема для вечеринки.

– Я не собираюсь ни с кем делиться девушкой своей мечты, – заявила Салли, обвивая меня руками. – Если хочешь на вечеринку, пожалуйста. Но у нас сегодня дело!

Я дала ей по рукам. «Ты что несешь?» Еще не хватало, чтобы Лорен что-то заподозрила! Я прямо-таки видела, как она бежит ябедничать Флоре и ластится к ее ангельским крылам.

Когда мы уходили, я бросила взгляд на дверь в нашу комнату. Мне хотелось туда заглянуть, но Салли поволокла меня прочь.

В Бете мы с Салли взялись под руки, а Лорен так и плелась за нами в своих портках из кожзама. Всюду толпился народ. Толклись у бочки, огромной компанией резались в пиво-понг, совокуплялись по углам и обжимались у всех на виду. От диско-шара во все стороны летели брызги призрачного неона.

У меня в сумочке лежал мобильник. А в мобильнике – фотография Флоры с летчиком. Оружие, к которому я прибегну, если понадобится.

– Что-то я их не вижу! – прокричала я, когда Салли, наклонившись ко мне, гаркнула, что пойдет раздобудет нам спиртного.

– А кого вы ищете? – поинтересовалась Лорен. Мы дружно ее проигнорировали. Так ей и надо – пусть почувствует себя невидимкой.

Чья-то рука скользнула мне под юбку и цапнула за попу, но, когда я обернулась, сзади никого не оказалось. Я по восьмерке обошла весь первый этаж. Лорен шлепала за мной как приклеенная – вот уж не мечтала о такой компаньонке!

– Ты Флору не видела?

Я крутанулась на месте.

– Нет, а должна? Я ей что, нянька?

Лорен вздернула губу:

– Нет, всего-навсего соседка. Но она в последнее время сама не своя. Мы договаривались встретиться в Олине и позаниматься, а она меня продинамила. Не похоже это на нее.

– Нет, я ее не видела. Отправь ей эсэмэску, да что угодно!

Мне хотелось добавить: «Если вы такие близкие подруги, ты должна лучше меня знать, где она». Это было бы очень в духе Салли. Но куда мне до Салли…

– Уже отправила. Не отвечает. А что у тебя за дело сегодня, кстати? – Она постукивала мыском в ожидании ответа.

Я решила приоткрыть завесу тайны – все равно она никогда не сложит этот пазл.

– Да есть тут один парень – мы с ним так, болтаем иногда… Мне кажется, он в меня влюблен.

Мне самой понравилось, как это прозвучало.

– А кто он? – Нотка ревности в ее голосе тоже пришлась мне по душе.

– Ты его не знаешь.

Она не нашлась, что ответить. И вместо этого ляпнула совершенно безо всякой логики:

– Ты с ней все-таки поосторожнее. Со Слоан. Ты понятия не имеешь, на что она способна.

Я подумала, что неправильно расслышала ее за грохотом музыки.

– Что? – крикнула я. Но тут за ее спиной возникла Салли. Я взяла стакан, который она мне протянула, и не отказалась от ключа с дорожкой кокаина. Лорен отвалила, качая головой.

Губы Салли изогнулись в улыбке. Когда я прокручивала в памяти этот вечер – а я делала это часто, несмотря на напускное безразличие, – первой проступала именно эта улыбка – самая крупная картинка в коллаже.

– Смотри-ка, кто там! Я же тебе говорила, что он придет!

«Там» обнаружилась Флора – она танцевала перед камином: волосы развеваются, джинсы висят на тощей попе. На ногах шлепанцы – розовые в горошек, те самые, в которых она обычно ходит в душ. Она даже не попыталась одеться как Кевин – тот был в зеленой дартмутской кепке, красивый и совершенно обалдевший, губы – прямая линия.

– Он что, пьян? – проорала я, поворачиваясь к Салли. Но ответа не получила – на лице у нее играла та же самая улыбка, только теперь она стала еще шире, прорезала щеки до самых скул. Я снова оглянулась и увидела, как Кевин пытается утащить Флору с танцпола. Она отпихивала его, вместо глаз у нее были кляксы размазанной туши.

– Все, готова, – сказала Салли.

Эти два слова снова и снова отдавались в моей голове. Словно Флора – кусок мяса, который наконец-то дожарился.

25. Сейчас

Кому: «Амброзия Веллингтон» [email protected]

От кого: «Совет выпускников Уэслиана» [email protected]

Тема: Встреча выпускников 2007 года

Дорогая Амброзия Веллингтон!

События набирают обороты! Если Вам уже невмоготу сидеть на месте, надевайте кроссовки и присоединяйтесь к нашему дружескому забегу. Здесь не будет ни победителей, ни проигравших – только спорт, только дружба! Не оглядывайтесь на своих преследователей: главное – дойти до финиша!

Искренне Ваш,

Совет выпускников

По дороге назад в общежитие мы вынуждены пройти мимо Флоры. Она прилеплена к стене Никса, ее голубые глаза буравят нас. Такие же постеры в натуральную величину развешены по всему кампусу. «Фонд памяти Флоры Баннинг – за психическое здоровье!» Я не смотрю на нее – так же, как старалась не смотреть на ее имя во всех почтовых рассылках: Фонд памяти Флоры Баннинг, сразу под списком членов Совета выпускников. Будь она жива, непременно была бы одной из них. Вышла бы замуж за мальчика из хорошей семьи, носила бы в церковь свои ободки и плиссированные юбки. Стала бы детским психологом и терпеливой матерью. Стала бы всем