Зелье предательства - Эмили Аррентс

своего места. Никогда прежде я не был так напуган.

– Что она делает? – рявкнул я на Дариуса.

Наставник бросил на меня взгляд, ясно говоривший «я тебя предупреждал».

– Я не предатель, – сказал я спокойно.

– Ты убьёшь их всех. – Панический страх плескался в её глазах. – Предатель, предатель, предатель.

– О ком она говорит? – Я потерял самообладание. – О ком?!

Она кинулась на меня, растопырив пальцы, как когти. Дариус схватил её за талию и держал железной хваткой. Она царапалась связанными руками, её взгляд стал диким и бессмысленным. Я оцепенело уставился на неё, прижавшись спиной к стене и не в силах произнести ни слова.

– Уходи, – кричала она. – Уходи, уходи! – Извернувшись, она вцепилась Дариусу в лицо.

Я съёжился от её злобы, её враждебности, направленной на меня. Они были правы. Сахир и Дариус были правы, а я не послушал.

– Мне жаль, – выдохнул Дариус. – Тебе нужно уйти.

Она продолжала кричать.

Меня мутило от разочарования, когда я вышел из погребального покоя, прислонился к стене, чтобы не рухнуть на пол, и сполз по ней. Крики звучали приглушённо. Я слышал, как санджи говорит с ней. Судорожно смахнув слёзы с глаз, я ударил рукой по плитам из песчаника, которыми был выложен пол.

Дариус вышел из комнаты и запер дверь. Её ногти оставили след у него на щеке. Она продолжала кричать.

Я вскочил на ноги, стараясь не думать ни о чём, кроме боли в ладони и запястье.

– Простите меня. Я должен был попытаться. – Наверное, я сказал это, желая оправдать свою настойчивость или объяснить Дариусу свой выбор. – Вы знаете, о чём она говорила?

Он покачал головой.

– Она спутала тебя с кем-то другим.

Или несла совершеннейшую чушь.

– Что можно сделать? – Мне был известен ответ на этот вопрос, и всё же… – Несправедливо держать её в состоянии такого безумия.

Я сжал зубы, борясь со слезами.

– Вы можете ещё немного подержать её в сознании? Завтра мой последний день здесь, и я бы хотел попрощаться с ней. Я хочу посмотреть, не улучшится ли её состояние. Может, тогда она меня узнает. – Я слышал безнадёжность в собственном голосе и ненавидел себя за это.

Дариус кивнул.

– Но после тебе придётся оставить её нам.

* * *

Возвращение в шатёр зияло в памяти смутной пустотой. Я понятия не имел, как дошёл. Я схватил перевязь с метательными ножами и швырял их в мишень один за другим, раздираемый гневом. Я потерял матушку во второй раз и всегда буду помнить такой, как сейчас. Безумной. Она не знала, кто она, она даже не узнавала своего собственного сына. Она видела во мне предателя.

Мне было больно, что она смотрела на меня так. Считая меня предателем.

– Амир? – Аиша отвела в сторону полог шатра и бросила взгляд на метательные ножи у меня в руках. – Ты в порядке?

Я рассказал ей обо всём.

– Что, если всё повторится и завтра? – спросила она.

– Тогда мне придётся поступить милосердно, – ответил я. – Я не могу требовать, чтобы она была в сознании, пока она в таком состоянии. Они должны погрузить её в сон, пока лекарство не будет найдено.

– Ты собираешься сделать то, что лучше для неё.

– Я знаю.

Аиша взяла мою руку и стиснула в ладонях.

– Ты хорошо поступил.

Я изо всех сил старался поверить ей. Я ничего больше так не хотел.

– Попытайся сосредоточиться на Игре и как можно больше отдыхать, – сказала Аиша. – Вместе мы справимся.

Вместе? Не было никакого «вместе».

– Ты боишься? – спросил я.

Аиша выпустила мою руку и зашагала взад-вперёд по шатру.

– Амир… – Она убрала с лица прядь волос.

– Что такое?

Она натянуто улыбнулась.

– Ничего.

С ней явно что-то творилось, но я не стал настаивать. Давление и секреты одинаково тягостны для всех. Скоро всё закончится, но что тогда? Узилище или победа, где победитель только один? Если я хотел снова увидеть Тарана, я должен был победить.

– У меня есть идея, как нам произвести впечатление на людей там, на платформе, – сказал я, чтобы развеять мрачное настроение.

Аиша нахмурилась.

– Произвести впечатление?

– Я думаю, это поможет нам завладеть вниманием меценатов.

Она покачала головой:

– Нам не положено привлекать к себе внимание.

Я улыбнулся.

– Никто нам этого не запрещал.

– Почему ты так стремишься помочь мне? – Аиша в мучительном смятении посмотрела на меня. – Тебе не приходило в голову, что я не достойна твоей помощи?

Я открыл было рот, но слов у меня не было.

– Я сам решу это, – сказал я наконец.

Её взгляд скользнул куда-то вдаль и замер.

– Ты не знаешь, что я сделала.

Я подошёл к ней.

– Так скажи мне.

Аиша вышла из шатра, унося ответ вместе с собой.

* * *

Следующим утром я пошёл на кладбище без Дариуса. Я хотел сделать это один, без наставника, ни на что не отвлекаясь. Надежда, поселившаяся в моём сердце, пустила глубокие корни, что, пожалуй, было не к добру. Такая надежда может завладеть всем твоим существом.

Моя рука дрожала, когда я вставил ключ в замок и отпер дверь. Она сидела ко мне спиной, настолько неподвижно, что казалась статуей.

– Матушка? – Я не повышал голос, боясь, что она испугается или набросится на меня. Я попытался прогнать это воспоминание. Нужно помнить, что матушка – прежняя матушка – заперта в этой оболочке.

– Я узнала секрет. Я узнала, и ты держишь меня здесь, чтобы мир ничего не узнал, – сказала она.

– Какой секрет? Что ты узнала?

Она отказалась отвечать.

Я потёр лицо. Что с ней? Почему она потеряла рассудок? И главное, какая в том корысть Яссину?

Я поднял голову, когда дверь со щелчком открылась. Сан Сахир удивлённо посмотрел на меня.

– Ох. – Он улыбнулся. – У нас посетители. – В руке он держал деревянный ящичек. – Теперь я понимаю, почему ты задавал те вопросы. Сурайя твоя мать?

– Что вы здесь делаете? – Вопрос прозвучал резче, чем я хотел.

Он поднял ящичек.

– Противоядие. Мы продолжаем попытки. Это новая формула, разработанная сан Дзарзой. – Сахир поколебался. – Я могу вернуться позже, если ты хочешь.

Меня затопило чувство стыда.

– Нет, сан Сахир. Пожалуйста.

Я обхватил себя руками и настороженно наблюдал, как мастер подходит к моей матери.

Сурайя растерянно взглянула на него.

– Имран? – пробормотала она.

Имя Бабы, слетевшее у неё с губ, пробрало меня до костей. «Может, она и впрямь безумна», – в отчаянии подумал я. Если Таран узнает, что матушка спутала санджи с Бабой… Брату нельзя было видеть её в таком состоянии.

Сахир посмотрел на меня и понизил голос.

– Кто такой Имран?