Зелье предательства - Эмили Аррентс

Я работаю над решением. Мой план покончит с этой угрозой раз и навсегда. Или ты сомневаешься?

Я сглотнул.

– Разумеется, нет. Только меня не отпускает неотвязное чувство, что нам необходимо действовать быстро.

«Пока он не уничтожил всю мою семью», – подумал я.

Ильхан сурово взглянул на меня.

– Неужели после всех этих лет ты начал его бояться? – Я мог поклясться: в вопросе прозвучала лёгкая насмешка. – Вот и хорошо, Сахир. Людям, которым не ведом страх, суждена короткая жизнь.

Нет. Мастеру не следует бояться. Особенно если он является главой Совета. Я знал это, однако не мог опровергнуть его утверждение. Я подавил желание расколотить что-нибудь.

– Я умоляю вас как правителя и как друга. Не ждите до тех пор, пока станет слишком поздно.

– Учитывая малое число пострадавших, я разрешу этот вопрос со всем возможным спокойствием. У нас всё под контролем, и скоро с ним разберутся. А теперь у меня на уме более настоятельные дела.

Я сжал кулаки. Ситуация была недостаточно серьёзной?

– Какие, например?

Ильхан помассировал себе виски.

– На Турате что-то происходит. Проблемы с Мёртвой магией. Возможно, даже восстание, Сахир.

Я не удивлюсь этому. Тех, кто владел Мёртвой магией, пожизненно заточали в узилище. Однако при прежнем султане их вывозили на Турат – остров, где прежде проводились Игры в Лабиринте. Где пешек предоставляли их судьбе и убивали. К счастью, Ильхан положил конец этому жуткому ритуалу. Теперь практикующих Мёртвую магию приговаривали к пожизненному заточению, но больше не высылали на остров.

– Что именно происходит? Расскажите мне, – настаивал я.

Ильхан свёл вместе кончики пальцев.

– Кто-то овладел Туратом. Стражники, которых я послал, не вернулись. Обладающие Отклонением собрались и готовят восстание.

У меня перехватило дыхание.

– Вы уверены?

Он поджал губы.

– Теперь ты понимаешь, что это большая проблема.

– И Яссин тоже.

– Я делаю всё возможное, но ты должен понимать, что я пытаюсь подавить мятеж, – слегка напряжённо ответил султан. – С Яссином разберутся, обещаю. Я обеспечил дополнительную охрану для Рахамада. Стражников здесь больше, чем когда-либо. Я хочу, чтобы ты поступал, как сочтёшь необходимым, чтобы городу и Игре ничего не грозило.

Я боялся, что его меры будут приняты слишком поздно. Как долго мне придётся заставлять Ясмину всякий раз брать с собой служанку, выходя из дома? Что я мог ещё сделать? Упасть на колени и умолять, как нищий побирушка?

– Вам недостаточно жертв? – осмелился я сказать.

Взгляд его посуровел.

– Довольно. Этот разговор окончен. Я полагаю, у тебя много дел, связанных с подготовкой Лабиринта.

Сжав зубы, я поклонился и вышел из комнаты. Была задета не только моя гордость. Моему главенству, моей уверенности в себе и моей верности также был нанесён удар. Разумеется, мне было дозволено распоряжаться Игрой, однако обо всём прочем полагалось молчать.

Пускай мой брат обладает особой силой, но я не мог признать его непобедимым. Яссин обучился искусству Мёртвой магии, что позволило ему стать великой угрозой как простолюдинам, так и хассани. Он был живым доказательством: подобные способности, стоит их лишь развить, становятся опаснее, чем можно было ожидать.

Я смирил себя, чтобы не повернуть назад и не ворваться к султану. Это лишь сильнее разгневает его.

Яссин всегда являл собой проблему. Я помнил бесчисленные ссоры, вспыхивавшие у нас дома.

– Наш сын опасен, – сказала мать тем вечером. – Мы должны прекратить его обучение.

Баба серьёзно кивнул, но не произнёс ни слова. Я видел всё сквозь щель в двери.

– Мне страшно, – продолжала она. – Я боюсь, что он…

– Не произноси этого вслух, – велел Баба. – Это позор.

Я внимательно слушал разговор, спрятавшись за дверью и боясь, что стук моего сердца выдаст меня. О каком позоре они говорили? Кажется, они говорили о какой-то болезни. Надеюсь, не заразной. От этой мысли мне сразу сделалось стыдно.

Сердце подскочило к горлу, когда, откуда ни возьмись, рядом со мной возник Яссин. Запалённо дыша, я прижал руку к груди.

– Они прервут моё обучение, верно? – спросил он.

Я мог лишь кивнуть. На сокрушённое выражение лица брата было тяжело смотреть, и я отвернулся.

– Они не должны так поступать. – Его охватила паника. Прежде чем я успел его остановить, Яссин ворвался в гостиную.

– Я могу это контролировать! – вскричал он. – Я обещаю, что буду стараться изо всех сил! Мама, Баба, дайте мне ещё один шанс.

– Яссин, ты хоть понимаешь, как дороги уроки? Мы больше не собираемся впустую тратить деньги, – заявил Баба.

– Но это моя мечта! – отозвался Яссин с глубочайшим негодованием.

– И наш кошмарный сон. Ты страдаешь Отклонением, сын! – воскликнул Баба. – На это больше нельзя закрывать глаза.

– Я вас ненавижу! – выпалил он.

Они сделали то, что у них получалось лучше всего. Мама плакала, а Баба схватил Яссина за шкирку и задал ему трёпку.

Я тоже сделал то, что у меня получалось лучше всего.

Я молчал и смотрел.

Мои детские воспоминания не были наполнены радостью. Недостатки брата вынуждали меня работать с удвоенным усердием, словно возмещая родителям за их разочарование в Яссине. Я должен был стать самым лучшим, самым умным, самым великим из всех хассани в Сарадане. Мои родители решили так за меня.

Только когда Яссин вырвался из-под родительской опеки, он сделался настоящим чудовищем.

– Я сам учусь магии, – сказал он однажды в чайной.

– Яссин, ты не можешь, – ответил я, шокированный. – Это преступно.

– Тогда пускай меня арестуют. Мне всё равно.

– Какой во всём этом смысл? Что ты стремишься доказать? Подумай о своей семье. О сыне, о жене!

– Не отчитывай меня, – огрызнулся он. – Ты никогда за меня не заступался. – Глаза его возбуждённо блестели. – Магия меня исцеляет, и однажды я стану лучше тебя, Сахир.

Вот к чему всё сводилось. Он должен был доказать, что лучший – он. В этом были виноваты наши родители.

А спустя несколько месяцев, когда злоба и ревность приумножились, Яссин потерял равновесие и принял Мёртвую магию. Его жена лишила себя жизни. Часть Яссина умерла вместе с ней. Выжила лишь злоба, и я мог со всей определённостью сказать, что в этом виноват был я.

Глава 30

Таран

Каждые четыре часа мне следовало пить противоядие, которое передал мне Сахир. Через несколько дней стало ясно, что это замедлит процесс и, быть может, даже исцелит меня.

Мы с Заидом ехали на арбе. Поскольку Рахамад кишел соглядатаями, стражниками султана и ужасающими тварями Яссина, мотоцикл простаивал без дела.

Город постепенно начал выглядеть иначе, толпы на улицах редели по мере того,