Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке - Джаред М. Даймонд

Что касается новогвинейцев, рассматривающих свиней на равных с женщинами как причину войны, вспомните, что свиньи на Новой Гвинее — это не просто еда и самый важный источник белка; они также главный признак богатства и престижа и конвертируются в женщин, будучи основной составляющей платы за выкуп невесты. Как и женщины, свиньи склонны бродить и “изменять” своим хозяевам, их легко похитить или украсть; тем самым они провоцируют бесконечные конфликты.

Для других народностей свиней заменяют другие виды домашних животных, в первую очередь коровы и лошади, как величайшая мера богатства и причина споров. Нуэры так же одержимы коровами, как новогвинейцы — свиньями, и главной целью нуэров являются набеги на динка и другие племена нуэров с целью украсть коров. Для нуэров крупный рогатый скот становится причиной раздоров в ходе торговли и выплат компенсаций (“ты заплатил мне не теми коровами, которых обещал”). По словам одного нуэра, которого цитирует Эванс-Притчард, “больше людей умерло ради коров, чем по любой другой причине”. В разжигании войн между индейцами Большого Бассейна Северной Америки и среди народов азиатских степей роль коров и свиней играли лошади. У других народностей помимо женщин и домашних животных, которых желают, крадут, из-за которых спорят, в такой роли выступают многие иные материальные объекты.

Малочисленные сообщества ведут войны ради приобретения не только женщин-жен, но и других индивидов для других целей. Нуэры захватывают детей динка, чтобы воспитать их как нуэров и пополнить численность своего народа. Длинный список охотников за головами, отправлявшихся на войну, чтобы захватывать и убивать врагов ради их голов, включает новогвинейские племена асмат и маринд, ровиана с Соломоновых островов, разные народности Азии, Индонезии, островов Тихого океана, Ирландии, Шотландии, Африки и Южной Америки. К каннибалам, поедавшим захваченных или убитых врагов, относились жители Карибских островов, некоторых районов Африки и обеих Америк, Новой Гвинеи и многих островов Тихого океана. Захват врагов для использования в качестве рабов практиковался некоторыми сложными вождествами и союзами племен, такими как население северо-запада Новой Гвинеи и западных Соломоновых островов, коренными жителями северо-западного побережья Америки и Флориды, Западной Африки. Крупномасштабное рабовладение было распространено во многих, а может быть, и в большинстве государств, включая полисы Древней Греции, Римскую империю, Китай, Оттоманскую империю и европейские колонии в Новом Свете.

Существуют еще по крайней мере два часто встречающихся явления, которые представители традиционных сообществ называют в качестве поводов для войны. Одно из них — колдовство. На Новой Гвинее и в других малочисленных общинах обычная практика — винить в любой беде (например, болезни или смерти, которые мы сочли бы вполне естественными) враждебного колдуна, которого необходимо выявить и убить. Другим поводом является общепринятый взгляд на соседей как на исконно плохих людей, врагов, недочеловеков, предателей, заслуживающих нападения на них независимо от того, совершили ли те какое-либо преступное деяние. Я уже приводил пример в главе 3: ответ мужчины вилихиман женщине дани на вопрос о том, почему он пытается убить видайя: “Они наши враги, почему бы нам их не убивать? Они же не люди”.

В добавление ко всем этим конфликтам из-за людей и домашних животных регулярно называются земельные споры. Типичным примером является спор из-за земли, который я описывал в главе 1, между моими друзьями-горцами и их живущими у реки соседями за вершину хребта между их деревнями.

Причины войн, перечисленные членами малочисленных сообществ: желание захватить женщин, детей, головы врагов и т.д., — это еще не весь список. Впрочем, достаточно объяснить, почему названные мотивы сами по себе не являются удовлетворительным объяснением начала военных действий. Соседи, независимо от того, к какой народности они принадлежат, всегда имеют женщин, детей, головы, съедобные тела; многие или большинство традиционных сообществ обладают домашними животными, прибегают к колдовству и могут рассматриваться соседями как плохие люди. Жажда заполучить все перечисленное выше и споры из-за этого не приводят с неизбежностью к войнам. Даже в особенно воинственных сообществах первая реакция на конфликт — попытка разрешить его мирно, например с помощью выплаты компенсации (см. главу 2). Только в том случае, если эти попытки не приносят результата, обиженная сторона обращается к насилию. Почему же переговоры по поводу компенсаций у одних народностей с большей вероятностью заканчиваются неудачей, чем у других? Почему возникают такие различия, если захват женщин и прочие вышеупомянутые мотивы заявляются повсеместно?

Глубинные факторы возникновения войн суть необязательно те, которые сами участники осознают или провозглашают. Например, одна из теорий, обсуждаемая антропологами, называет глубинной причиной войн среди яномамо желание получить недостающий в рационе белок путем расширения охотничьих угодий. Однако ведущие традиционный образ жизни яномамо не знают, что такое белок, и продолжают называть в качестве причины войны женщин, а не доступность охотничьих ресурсов. Значит, даже если бы протеиновая теория была верна (что необязательно так), мы никогда не узнали бы об этом от самих яномамо.

К несчастью, определение глубинных факторов, о которых вы не можете узнать, расспрашивая людей, — вещь гораздо более затруднительная, чем понимание тех непосредственных мотивов, которые люди могут вам описать. Достаточно вспомнить трудности в осознании глубинных причин Первой мировой войны, существующие, несмотря на доступность огромного количества документов, изучению которых посвятили свои жизни сотни историков. Все знают, что непосредственным поводом для начала войны было убийство эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника трона империи Габсбургов. Покушение совершил в Сараево 28 июня 1914 года сербский националист Гаврила Принцип. Однако множество других глав государств и наследников престола бывали убиты в результате покушений, и это не повлекло столь тяжелых последствий; каковы же глубинные причины того, что именно это убийство привело к Первой мировой войне? В качестве возможных причин рассматриваются существовавшие до войны системы союзов, национализм, угроза стабильности двух основных многонациональных империй (Габсбургской и Оттоманской), территориальный спор из-за Эльзаса и Лотарингии, разногласия по поводу правил судоходства в проливе Дарданеллы, рост экономической мощи Германии. Но раз мы не можем прийти к согласию относительно глубинных причин Первой мировой войны, то нам не приходится ожидать, что и понимание глубинных причин традиционных войн окажется более легким. Тем не менее ученые, занимающиеся военными действиями малочисленных народностей, обладают значительным преимуществом по сравнению с теми, кто изучает мировые войны: мы имеем для сравнения почти неограниченное число войн.

Глубинный фактор, который чаще всего называют как причину традиционных войн, — приобретение территории или других недостающих ресурсов, таких как места промысла рыбы, солеварни, копи или человеческий труд. Если не считать суровых и переменчивых условий окружающей среды, делающих плотность населения временно или постоянно низкой, человеческие сообщества сначала растут, используя собственную территорию и ресурсы, а расти дальше могут только за счет других сообществ. Поэтому люди начинают войны, чтобы захватить земли или ресурсы, принадлежащие другим группам, или чтобы защитить свои земли и ресурсы, которые пытаются захватить другие группы. Например, Гитлер писал и говорил о том, что Германия нуждается в увеличении жизненного пространства на восток, но к востоку от Германии жили русские и другие славяне, так что цель завоевания жизненного пространства заставила Гитлера напасть на Польшу, а затем на Россию, чтобы захватить, поработить или уничтожить живших там славян.