Охотники и жертвы - Райчел Мид

Или она все же закончила? В конце концов, всего месяц спустямы с Лиссой сбежали из Академии. Я всегда считала, что это была моя собственнаяидея, но, может, внушение госпожи Карп подспудно действовало на меня?

С выражением вызова на лице Лисса скрестила руки на груди,но, судя по ее эмоциям, она испытывала при этом беспокойство.

— Прекрасно. Ну так что? Хорошо, она такая жененормальная, как я. Это ничего не означает. Она сошла с ума потому, что… ну,просто потому, что сошла. Это не имеет никакого отношения ко всему остальному.

— Но речь идет не только о ней, — медленно сказалая — Есть и еще кое-кто сродни вам обеим. — Я заколебалась. — Знаешь,святой Владимир…

Ну, тут я ей все и выложила. О том, что она, госпожа Карп исвятой Владимир могли исцелять и использовать принуждение таким образом, какоедругим мороям и не снилось. Видя, как она поеживается, я тем не менеерассказала ей, что они все чаще впадали в депрессию и даже причиняли себе вред.

— Он пытался совершить самоубийство. — Я отвелавзгляд. — И я заметила шрамы на коже госпожи Карп — она царапаласобственное лицо. Она прикрывала царапины волосами, но при желании их можнобыло разглядеть и даже отличить свежие от старых.

— Это ничего не означает, — стояла на своемЛисса. — Просто совпадение.

Чувствовалось, она верит в это, хочет верить. Но частью душиона давно и отчаянно хотела убедиться в том, что это не ненормальность, что онане одна такая. И пусть сказанное мной не радовало, по крайней мере, теперь оназнала, что есть и другие такие же.

— Это тоже совпадение — что никто из трех не имелспециализации?

Я пересказала Лиссе разговор с госпожой Кармак, изложиласвою теорию о специализации во всех четырех стихиях. Я также сообщила ейзамечание госпожи Кармак о том, как, используя сразу несколько стихий, можносгореть.

Когда я закончила, Лисса потерла глаза, слегка размазавмакияж, и улыбнулась мне бледной улыбкой.

— Прямо и не знаю, что безумнее: то, о чем тырассказываешь, или тот факт, что ты читала, пытаясь разобраться во всем.

Ее способность шутить вызвала у меня чувство облегчения. Яулыбнулась.

— Я вообще-то умею читать.

— Знаю, знаю. Но также знаю, что ты целый год читала«Код да Винчи».

Она засмеялась.

— Это не моя вина! И нечего менять тему разговора.

— Я и не меняю, — Она вздохнула. — Даже незнаю, что обо всем этом и думать.

— А что об этом думать? Просто не делай того, что тебяогорчает. Держись в стороне. Так тебе будет легче.

Она покачала головой.

— Не могу. Пока не могу.

— Почему? Я уже говорила тебе… — Я оборвала себя,удивляясь, как не догадалась прежде. — Дело не просто в Мие. Ты ведешьсебя так, потому что испытываешь ощущение, будто обязана. Все еще пытаешьсябыть Андреем.

— Родители хотели бы чтобы я…

— Твои родители хотели бы, чтобы ты была счастлива.

— Все не так просто, Роза. Нельзя вечно игнорироватьэтих людей. Я тоже принадлежу к королевской семье.

— Большинство из них подлизы.

— И тем не менее именно они помогут мороям править.Андрей понимал это. Он был не в восторге от них, но делал то, что должно, зная,насколько они важны.

Я откинулась на спинку скамьи.

— Ну, не исключено, что это тоже проблема. Мы решаем,кто важен, а кто нет, основываясь исключительно на происхождении, вот и пришлик тому, что нами правят люди с вывихнутыми мозгами. Именно поэтому число мороевнеуклонно сокращается, а королевой у нас сука Татьяна. Не исключено чтотребуется совсем новая королевская система.

— Перестань, Роза. Это освящено веками. Ничего другогонам не дано.

Я бросила на нее сердитый взгляд.

— Ладно, ладно, а как ты отнесешься к этому? —продолжала она — Ты беспокоишься, что я могу стать похожа на них — на госпожуКарп и святого Владимира. Ну, она сказала чтобы я не использовала своиспособности, от этого будет только хуже. А если я перестану их использовать?Откажусь от принуждения, исцеления и всего такого?

Я прищурилась.

— А ты можешь?

Собственно говоря, именно этого я и добивалась все время. Еедепрессия возникла одновременно с первыми проявлениями этих сил, сразу послеаварии. Я была убеждена, что одно с другим связано, в особенности в светепоследующих событий и предостережения госпожи Карп.

— Да.

Ее лицо дышало спокойствием, уверенностью и серьезностью. Сосветлыми, заплетенными в аккуратную французскую косу волосами и в замшевомблейзере поверх платья, она выглядела так, словно прямо сейчас могла занять всовете место своей семьи.

— Но только ты должна отказаться от всего, —предупредила я. — Никаких исцелений, каким бы милым и достойным сожаленияни выглядело животное. И никакого принуждения, чтобы затуманивать головыкоролевским отпрыскам.

Она серьезно кивнула.

— Это я могу. Так тебе будет спокойнее?

— Да, но я чувствовала бы себя еще спокойнее, если быты не только отказалась от магии, но и вернулась к обществу Натальи.

— Знаю, знаю, но этого не обещаю. По крайней мере,пока.

Я никак не могла сдвинуть ее с этой точки — пока не могла —и все же чувствовала облегчение оттого, что она готова отказаться отиспользования своих сил.

— Ладно, — сказала я и подхватила рюкзак. Яопаздывала на тренировку. Уже в который раз. — Поиграй с ними впопулярность, если тебе так хочется, но только пока все остальное держишь вузде. — Я на мгновение заколебалась. — И знаешь, что касается Ааронаи Мии, ты уже добилась, чего хотела. Чтобы продолжать общаться с этимикоролевскими подлизами, вовсе не требуется держать его около себя.

— Почему у меня все время такое чувство, будто он теберазонравился?

— Он мне нравится, сносно, я бы сказала: ровно в тойстепени, что и тебе. Просто не думаю что ты обязана изображать страсть поотношению к тем, к кому относишься всего лишь «сносно».

Лисса в притворном изумлении широко распахнула глаза.

— И это говорит Роза Хэзевей? Ты изменилась? Или у тебяесть кто-то, к кому ты относишься больше чем «сносно»?

— Ты не забыла — я присматриваю за тобой, —смущенно сказала я. — Кстати, я никогда раньше не замечала, какой Аароннудный.

Она усмехнулась.

— Тебя послушать, все нудные.

— Кристиан — нет.

И как только это вырвалось у меня?

Она улыбнулась.