Змеевы дочки - Татьяна Корсакова

– Не нужно волноваться, это по работе, – сказал дед им с бабушкой, надевая пальто и целуя Галку в щеку. – Все скоро решится, и я вернусь.

Он говорил спокойно и уверенно, он даже улыбался своей по-мальчишески яркой улыбкой. И Галка поверила, почти успокоилась. Ее дед был военным инженером-механиком на серьезной и секретной работе, за ним часто присылали машину, он частенько не ночевал дома, но сейчас… сейчас все было по-другому. Галка поняла это по озабоченной морщинке, что пролегла между бабушкиных бровей, по ее решительно поджатым губам.

Тем вечером дед так и не вернулся. Как и на следующий день. А еще через день бабушка сложила в сумочку какие-то документы, прихватила шкатулку с фамильными драгоценностями и ушла из дома на несколько часов, Галке велела запереть дверь и никого не впускать.

– Никого, слышишь меня, детка? – сказала бабушка, надевая шляпку и перчатки.

– Его арестовали? – спросила Галка о том, о чем и так уже в глубине души знала.

– Его задержали до выяснения обстоятельств. – Бабушка никогда ей не врала, даже когда Галка была еще совсем маленькой, говорила только правду. Не соврала и сейчас.

– Каких обстоятельств? – Теперь к беспокойству прибавился еще и страх. – Это такие же обстоятельства, как у Свиридовых?

Отца Галкиного одноклассника Пети Свиридова арестовали еще прошлой весной, с тех пор его никто больше не видел, а Петя, раньше веселый и открытый, вдруг сделался замкнутым и нелюдимым. Мама его, женщина очень приятная и приветливая, теперь проходила мимо соседей с низко опущенной головой, торопилась побыстрее скрыться за дверями своей квартиры. А в середине осени оба они, и Петя и его мама, просто исчезли, и в их просторную квартиру въехала другая семья.

– Это другие обстоятельства, детка. – Бабушка погладила Галку по голове, сказала твердо: – С дедом все будет хорошо.

– Откуда ты знаешь?

Не нужно было спрашивать. Бабушка знала многое, дед иногда шутил, что его жена обладает даром предвидения. Или не шутил? Пусть бы не шутил! Потому что Галке так хотелось верить бабушкиным словам.

– Есть особенные люди, с особенными судьбами. – Из простого холщового мешочка бабушка достала удивительной красоты медальон в виде серебряной ласточки. – И есть особенные вещи. – Она протянула медальон Галке. – Когда-то он принадлежал моей маме, потом мне, а теперь это твоя особенная вещь.

Серебряная ласточка кольнула шею острым крылом, но не больно, а словно бы знакомясь, принимая Галку под свою защиту.

– У деда тоже есть особенная вещь?

Она уже знала ответ. Простенькое серебряное кольцо, которое дед называл обручальным и никогда не снимал. Вот только насколько это особенная вещь? Хватит ли ее силы, чтобы защитить деда?

– Все будет хорошо, – пообещала бабушка и улыбнулась. – Мы со всем разберемся, но тебе, детка, придется уехать.

– В Пермь?

Помнится, в Перми жили давние знакомые их семьи. Бабушка говорила, что такие знакомые иногда лучше родственников, что бывают такие узы, которые крепче родства, они могут быть не видны, но на деле надежнее стальных канатов.

– Нет, детка, не в Пермь. – Бабушка покачала головой. – В Перми, я думаю, теперь тоже небезопасно. – Ты отправишься в Чернокаменск.

Про этот город Галка слышала с раннего детства и с раннего же детства мечтала в него попасть. Но не так, не при таких обстоятельствах.

– Я связалась с одним человеком. – Бабушка мерила шагами дедов кабинет. В минуты особенно сильного душевного волнения она не могла усидеть на месте. – Попросила его о помощи. Он может показаться тебе странным и немного диким, но на самом деле он хороший человек.

– Он ваш с дедом друг?

– Нет. Но на просьбу мою откликнется.

– Почему?

Было мгновение, когда Галка подумала, что бабушка ей не ответит или солжет впервые в жизни, но после недолгих раздумий та заговорила:

– Ты должна узнать историю нашего рода. Кажется, пришло время…

История рода больше походила на сказку, чем на жизнеописание настоящих людей. Поверить в такое, наверное, могла бы маленькая девочка, но не почти взрослая, почти совершеннолетняя Галка, потому что как же можно верить в сказки?!

– Тебе придется, – сказала бабушка, прочтя недоверие в ее взгляде. – Боюсь, тебе еще многое придется узнать, детка. Но ты не бойся. Ничего не бойся! Даже ее…

Про нее поверить вообще никак не получалось, подумалось, что бабушка шутит. Или, быть может, от горя у нее помутился рассудок. Мысль эту Галка тут же прогнала, потому что никто не посмел бы сомневаться в ясности и остроте бабушкиного ума. Она, урожденная графиня Шумилина, не только сумела пережить революцию, но и закалилась в ее пламени, как булатная сталь. Пережила, удержалась на плаву сама, не стала высокородной обузой для мужа, сохранила и укрепила семью. Как тяжело ей пришлось, Галка начала понимать лишь с годами, когда шумный и беспокойный внешний мир все-таки стал прорываться в ее уютный и спокойный мирок.

– Нас спас твой прадед Федор Шумилин. Помни об этом, детка, храни память о своих предках.

Про предков, особенно про прадеда, Галка знала если не все, то многое. Знала о том, что в молодости он примкнул к народовольцам, знала о суде, приговоре и каторге. Те, кто раз за разом проверял их семью, наверное, тоже знали, потому и не трогали потомков революционера, осмелившегося покуситься на жизнь царя. Это была правда для чужаков, а в кругу семьи хранилась и оберегалась совсем другая правда, уже не о революционере и мученике за идею, а о благороднейшем, порядочнейшем и сильнейшем человеке, об истории его невероятной и одновременно трагической любви к своей жене. Эту историю маленькая Галка готова была слушать часами, по крайней мере, ту ее часть, в которой не говорилось о предательствах и смертях. Вот и пришло время узнать правду до конца. Узнала и не захотела уезжать. Как же может она убежать, спрятаться?! Как может оставить бабушку с дедом совсем одних?!

– Ты уедешь, – отрезала бабушка в ответ на Галкины возражения, и в ее удивительного серебристого цвета глазах блеснул холодный огонь. – Ты уедешь и не вернешься, пока мы не позволим тебе вернуться.

– Но почему?! – Не могла она сдаться вот так, совсем без боя, не могла не попытаться еще раз.

– Потому что ты делаешь нас слабее и уязвимее. – И в бабушкином голосе вдруг тоже прорезались металлические нотки. – Пока ты с нами, тебе угрожает опасность. С каждым днем опасность эта становится все серьезнее. Я не могу одновременно пытаться вызволить твоего деда и бояться за твою жизнь. Это слишком даже для меня, детка. Поэтому, как только придет время, ты уедешь.

– Я уеду и не вернусь, – повторила Галка, – пока вы мне не позволите.

– Тебе будет тяжело. – Бабушка погладила ее по голове. – Я даже представить не могу, что ждет тебя в Чернокаменске, но история повторяется, и каждая женщина нашего рода должна пройти этот путь.