Змеевы дочки - Татьяна Корсакова

Наверное, это что-то значило, вот только разбираться не было сил. Галка лишь кивнула и поднялась на второй этаж. Оказавшись в своей комнате, она достала медальон, поколебавшись мгновение, повесила его себе на шею. У нее тоже есть особенная вещь, может быть, не такая опасная, как нож с костяной рукоятью, но все равно особенная. Серебряная ласточка ободряюще коснулась кожи острым крылом.

* * *

Домой Демьян добирался уже по темноте, отпер замок, включил свет, без сил опустился на верхнюю ступеньку крыльца, закурил сигарету. Этот день вымотал не столько физически, сколько морально. Может, и не было в том его вины, но в смерти двух охотников он все равно винил именно себя. И пусть никто ему об этом не скажет, но сам себе он самый строгий судья. Он знал, на что способны волки, своими собственными глазами видел растерзанное тело кухарки и застреленного Алексеем волка на втором этаже замка. На втором этаже! Должен был предвидеть, что оказавшиеся в западне звери могут повести себя нетипично, что они могут побороть страх и первыми напасть на охотников. Должен был, но не сумел, значит, грош – ему цена!

Мучило его и еще кое-что. Да что там кое-что! Многое его мучило, лишало сна! И странно ведущие себя волки – лишь малая часть его проблем. Кроме волков была еще старуха, которую видел лишь он с мальчиком. А еще Лиза, которой не должно быть в живых после той страшной раны на голове, и уж точно после удара охотничьего кинжала, который Кузьма по самую рукоять вогнал ей в сердце. А она живая! Что беспамятная, так это ерунда, главное, что живая.

Демьян как раз думал о Лизе, когда на пороге его дома появился доктор.

– Вот, решил заглянуть, – сказал Палий, протирая очки, – все равно ведь по пути.

Не то чтобы Демьян был так уж рад непрошеным гостям, но вежливую улыбку на лицо все-таки нацепил. К тому же доктора он сегодня, кажется, обидел своим неверием. Вдруг да получится искупить вину.

– Тогда, может быть, чайку? – Он пошире распахнул дверь, пропуская Палия в дом.

– Вынужден отказаться. – Доктор говорил официальным тоном, значит, прошлые обиды еще не забыты. – Но разговор у меня к вам, товарищ милиционер, имеется. – Он так и топтался в пороге, не желая проходить в комнату. Демьяну от этого было как-то особенно неловко. – Дело касается Лизы.

– Что-то случилось?.. – Подумалось вдруг, что с ней и в самом деле могло что-то случиться. Может быть, какие-то скрытые, пропущенные при прежних осмотрах симптомы. Такая рана… Такая страшная рана…

– Ничего непоправимого. – Голос Палия смягчился. – Я тут на досуге размышлял о ее амнезии, а еще о том, что вы крайне благоприятно на нее влияете.

– Я?! – Вот уж в самом деле удивительная новость!

– Поверьте, товарищ милиционер, разбираться я умею в проблемах не только телесных, но и душевных. Моя пациентка… Лиза рада вашему обществу.

Ничего-то милейший доктор не понимал в делах душевных! Рада Лиза была обществу Иннокентия, а не Демьяна. Ну да ладно, лишь бы рада, лишь бы на пользу.

– И чем же я могу вам помочь, Илья Лаврентьевич?

– Не мне – Лизавете. Она потерялась. Во всех смыслах этого слова, потерялась в пространстве и потеряла свою личность. В нынешней ситуации для нее крайне важно обрести себя как можно быстрее.

– И каким образом я могу повлиять на процесс обретения? – Не хотелось ему язвить, как-то само получилось.

– Вы ее нашли, вы единственная ниточка, что связывает ее с прошлым, которое она не помнит.

– Я не связываю ее с прошлым. Хотел бы напомнить, когда я ее нашел, у нее уже не было прошлого.

– У нее и шансов выжить не было, а она выжила. Я считаю, исключительно благодаря вам. Упрямство никогда не казалось мне добродетелью, но в данном случае, товарищ милиционер, это добродетель и есть. Вы ее спаситель, пусть даже вам и не хочется так думать. И теперь вы за нее в ответе. Я, разумеется, тоже, но вы больше. Многим больше.

– И чем я могу помочь?

– Я думаю, вы могли бы помочь ей вспомнить.

– Я?.. – Вот уж не думал он, что способен так удивляться. – Каким образом, Илья Лаврентьевич? Может, вы забыли, но нет у меня медицинского образования.

– А оно и не нужно! В данном случае ей нужно участие не медицинское, а человеческое. Самое обычное. Сегодня она пыталась помогать мне в больнице, получалось у нее весьма неплохо, я бы даже сказал, профессионально. Несомненно, барышня, несмотря на юный возраст, имеет пытливый и острый ум.

– И как это связано с потерей памяти? – Неожиданно разговор начал Демьяна раздражать, захотелось побыстрее со всем покончить.

– Думаю, связано. Понимаете, товарищ милиционер, таким людям, как Лиза, нужна пища для ума. Это очевидный факт! – Доктор взмахнул рукой, словно опасался, что Демьян начнет с ним спорить. – Будет пища для ума, будут впечатления, и, вполне вероятно, к ней вернется память. Рано или поздно…

– И все равно я никак не могу взять в толк, в чем конкретно заключается моя помощь.

– Дайте ей впечатлений, Демьян Петрович! – Пожалуй, впервые за все время знакомства Палий назвал его по имени-отчеству. – Возьмите ее с собой. Покажите ей Чернокаменск, отвезите на то место, где на нее напали.

– Предлагаете мне стать нянькой и экскурсоводом для беспамятной девицы? – Он уже даже и не знал, злиться ему или смеяться.

– Предлагаю проявить участие к судьбе человека, которого вы спасли. Понимаю, – Палий нацепил на нос очки, посмотрел на Демьяна поверх стекол, – вы загружены на службе, в городе и округе неспокойно, но ведь можно выкроить хотя бы несколько часов! – В голосе его послышались умоляющие нотки. Быть такого не могло. Наверное, почудилось.

А Демьяну вдруг стало неловко за свою резкость и свое равнодушие. Или неловко ему было, наоборот, – из-за неравнодушия, которое хотелось скрыть ото всех, даже от самого себя?

– Хорошо, – сказал он, снова выходя на крыльцо и закуривая, – устрою я экскурсию вашей подопечной.

– Нашей подопечной, – расплылся в улыбке Палий. – Вы, дорогой Демьян Петрович, не открещивайтесь от сотворенного доброго дела. Не надо! А за помощь благодарю. Я бы, знаете ли, сам… – он поежился на ветру, – но жизненный опыт подсказывает мне, что у вас получится значительно лучше.

– Что я должен сделать? – спросил Демьян, уже заранее смиряясь с предстоящим.

– Ничего особенного делать как раз и не нужно. Просто станьте ей другом, а там, – Палий махнул рукой, – там будет видно. – И тут же, словно опасаясь, что Демьян может передумать, он добавил: – Ну, так я жду вас завтра в больнице? Когда прибудете?

– После обеда. – До обеда ему предстояло переделать уйму бумажных дел, которые в связи с событиями последних дней он совсем забросил. А вот после обеда можно наведаться в кутасовскую усадьбу, поговорить с Иннокентием. Вдруг тот найдет что-нибудь по интересующему Демьяна вопросу. О том, что вопрос чудной и к расследованию никакого отношения не имеющий, Демьян старался не думать. Зато Лизе, возможно, будет интересно. Да и на обратном пути можно заглянуть в тот лесок, в котором он ее нашел. Посмотрит на место преступления, глядишь, и вспомнит нападавшего. В последнее Демьяну верилось с трудом, но чем черт не шутит!