Мертвая жена и другие неприятности - Екатерина Островская

Стоп! А что, если отправиться к академику? Там можно работать и скрываться до поры до времени: Владимир Егорович не выдаст, уж точно. Но об этом наверняка пронюхает Храпычев, и как бывший друг поведет себя, еще неизвестно. Нет, в Комарово лучше не ехать. Пименов ведь предупреждал, что на выездах из города машины проверяют…

Запиликал мобильный телефон – звонок поступил на сияющий золотом «Верту». Валерий Борисович посмотрел на экранчик. Номер вызывающего был ему незнаком, и в телефонную книжку аппарата тоже внесен не был. Все же Ладейников нажал на кнопку приема и услышал голос Пименова:

– Отключите все имеющиеся при вас телефоны и не пользуйтесь ими, по звонку смогут определить ваше местонахождение.

– Как там Богомолов? – спросил Валерий Борисович.

– Отключите телефоны немедленно! – повторил Пименов и прервал вызов.

Ладейников сделал как он приказал. Следователь не сказал ни слова о Богомолове, и это не оставляло надежд на то, что друг выжил при взрыве машины.

К соседней скамейке подошли трое мужчин лет пятидесяти с пакетом, набитым пивными бутылками. Поставили ношу на скамейку, а сами остались стоять. Открыли по бутылке и начали торопливо, словно мучимые жаждой, пить пиво. Одновременно, как по команде, сделали передышку. Причем оказалось, что один из них опустошил свою бутылку полностью, чему и сам удивился. Он перевернул ее, вытряхнул остатки пены и отбросил в сторону.

– О как! – сказал мужчина и полез в пакет за следующей.

Оба его приятеля тут же допили свое пиво и тоже взяли по второй бутылке. Пить сразу не стали, а закурили. Тот, что быстрее всех опустошил первую, с грустью произнес:

– Не, мужики, при Советской власти было лучше. Кружка пива в баре стоила сорок пять копеек, бутылка в магазине тридцать семь, а я меньше двухсот рублей на заводе не зарабатывал. Если прикинуть, то это пятьсот бутылок пива с лишком. Нынче, чтобы столько купить, надо олигархом быть.

– А ты сейчас сколько зарабатываешь? – поинтересовался один из его приятелей.

– Всего пятнадцать тысяч.

– Хм, а пиво тридцатку стоит, значит, те же пятьсот бутылок и выходят, – быстро подсчитал приятель.

– Ты чего-то путаешь. Не может такого быть! По-твоему получается, что я каждый день могу…

– Можешь по шестнадцать с половиной бутылок пива выпивать. А если учесть арифметическую погрешность и то, что пиво можно брать и по двадцать три рублика…

– И если тебя угостят, как сегодня… – подсказал третий, молчавший до сего времени, любитель пива.

Но тот, кто начал разговор, уже не слушал, а смотрел на Ладейникова. Он, видимо, хотел привлечь к разговору и Валерия Борисовича – в качестве эксперта, поэтому спросил:

– Вот ты, мужик, кем был при социализме?

– Человеком, – ответил Ладейников.

Ответ, судя по всему, полностью оправдал надежды незнакомца. Тот даже палец поднял.

– В том-то все и дело! А в кого нас теперь превратили? Нынче даже грипп не человеческий, а свиной.

Выпивоха снова посмотрел на Ладейникова.

– Слушай, мужик. Пива не предлагаю, но дай я тебя обниму за то, что ты такой…

– У меня насморк. Возможно, грипп, – быстро сказал Валерий Борисович.

– Ну, тогда иди лечись. Тут за углом шалман приличный. Прими сто грамм и сразу станешь здоровым, как я.

Ладейников поднялся и пошел: ему было все равно, куда идти. Но когда огибал троицу любителей пива, самый молчаливый из них схватил его за рукав.

– Слышь, а чего у тебя лицо такое знакомое? Ты на заводе Калинина в пятнадцатом цехе случайно не работал?

– Не довелось, – ответил Валерий Борисович, пошел дальше и услышал за спиной:

– Странно! Я ведь точно его откуда-то знаю.

– И я вроде тоже его где-то видел, – прозвучал другой голос.

Доцент вошел в кафе и направился к стойке. Помещение было почти таким же, как то, в котором еще недавно Валерий Борисович встречался по вечерам с друзьями, а потому и здесь он почувствовал себя вполне комфортно. Да и его, судя по всему, приняли за своего. Буфетчица, во всяком случае, не стесняясь посторонних глаз, сливала в рюмку остатки коньяка из двух бутылок.

– Поужинать у вас можно? – спросил Ладейников.

– Погодите… – ответила сосредоточенная буфетчица. – Видите, я делом занимаюсь. Меню на стойке, ознакомьтесь пока.

Он начал изучать меню, рядом с которым лежал пульт от телевизора, стоявшего тут же, на стойке. Буфетчица отвернулась, наклонилась, чтобы ее не было видно из зала, быстро опустошила рюмку и стала закусывать коньяк бутербродом.

Из телевизионного приемника донеслась тревожная музыка, а потом на экране возникли титры: «Внимание – розыск!» После чего девушка-диктор голосом, лишенным всяких оттенков, начала зачитывать объявление:

– За совершение особо тяжких преступлений разыскивается Валерий Борисович Ладейников. Все, кто знает о его местонахождении, звоните по телефонам…

На экране появилась фотография Ладейникова, взятая, вероятно, из его личного дела в отделе кадров университета. Валерий Борисович был на ней небрит и угрюм. По изображению понеслась бегущая строка с номерами, по которым бдительные граждане могли сообщать информацию об опасном преступнике.

Ладейников взял пульт и нажал на кнопку. Включился другой канал, на экране возникли молодые люди обоего пола, лежащие на кроватях в общей спальне.

– И это правильно, – произнесла буфетчица, затягиваясь сигаретой. – А то задолбали своими уголовниками. «Дом-2» – лучшая передача. Вот где райская жизнь! Устроились ребята на всем готовом, спят друг с другом, да еще и деньги получают. Вы за кого голосуете?

– Я приезжий.

– Ну, тогда садитесь за стол. Только пальто снимите, у нас приличное заведение.

Ладейников отошел от стойки и увидел вешалку, на которой одиноко висело женское пальто. Было непонятно, кому оно принадлежало, потому что за одним столиком пили вино две женщины, и обе были в одинаковых дубленках, за другим столом расположилась компания молодежи, тоже в верхней одежде. В углу сидел мужчина в куртке, под которой виднелась форма сотрудника вневедомственной охраны. А потому Ладейников тоже решил не раздеваться и двинулся к угловому столику, чтобы оказаться спиной к залу.

– Не возражаете? – спросил он.

Мужчина молча кивнул, продолжая есть грибной суп.

Вскоре подошла буфетчица, собираясь принять заказ. Ладейников не успел и рта открыть, как сосед по столику произнес:

– Грибной суп не советую, солянку тоже. Салаты вчерашние, бутерброды с просроченной колбасой.

– А что можно взять? – спросил Валерий Борисович.

– Хлеб, – сказал охранник, – если не черствый. И воду, если не из-под крана.