Дрожь земли - Роман Глушков

Мнемотехник шагал по другую руку от своей ковыляющей спасительницы, готовый в случае чего помочь Дюймовому оттащить ее за стенные выступы. Также рыцарь не рвался вперед, боясь наткнуться на дракона раньше, чем я. Маяча у меня за спиной, Ипат действовал мне на нервы, но сейчас отправлять его в дозор было и впрямь неразумно (хотя вызовись он идти в разведку добровольцем, я этому ничуть не противился бы). Кому из нас и заниматься поисками «шестнадцатого», то только мне. Даже если после крушения он заработал амнезию и стал обычным биомехом, возможно, при виде меня к Марге вновь вернется память, и она не станет причинять вред приближающимся людям. Хотя, конечно, я бы не рискнул делать на это ставку. А за жизнь обидчика биомехов Ипата и вовсе не дал бы сейчас ломаного гроша.

Отдалившись от ворот, за которыми, судя по характерному шуму, уже плескалась жидкая грязь, мы вскоре обнаружили, что тоннель начинает уходить вниз. Луч фонаря то и дело натыкался на свежие выбоины, оставленные в граните пронесшимся здесь недавно драконом. Кое-где валялись его фрагменты, самыми крупными из которых были искореженные лопасти второго несущего винта и три обломанных когтя. Цепляясь последними за пол, «шестнадцатый», по всей видимости, пытался притормозить свое падение, но безуспешно. А так некстати оказавшийся у него на пути уклон лишь усугубил участь потерявшей управление махины.

Как ни старались мы первыми заметить дракона, покалеченное чудовище оказалось зорче нас. Мы настороженно двигались по уклону, когда нам навстречу ударили лучи нескольких прожекторов. По их расположению в пространстве я сразу догадался, что все они установлены на борту «шестнадцатого». Две или три фары разбились при крушении, но полдюжины остальных изливали в тоннель столько света, что от окружающего нас мрака не осталось и следа.

– Марга, это ты? – Я не сомневался в том, кто разогнал в ангарном «предбаннике» темноту, но все равно испытал инстинктивное желание броситься за укрытие, поскольку понятия не имел, какой статус – друзей или мишеней – присвоил нам дракон. – Марга? Эй, ты меня слышишь?

– Я вас слышу, лейтенант! – К моей безумной радости, ответом мне стали не выстрелы, а знакомый голос Железной Леди. Правда, теперь он звучал заметно тише. Плюс ко всему хрипел и дребезжал – очевидно, динамики биомеха также получили повреждения. – Рада вас видеть! Кто ваш новый спутник? В моей базе данных сохранилось его изображение, но информация о нем отсутствует. Будут ли насчет него какие-либо просьбы? Или я могу при необходимости уничтожить его без вашего разрешения?

Ипат нервозно переступил с ноги на ногу и, проявляя благородство, отошел подальше от Динары, чтобы бывшая возлюбленная не угодила под огонь, который мог в любой миг обрушить на мнемотехника дракон.

– Ты точно не помнишь этого человека? – переспросил я, не зная, стоит ли мне радоваться или, напротив, огорчаться драконьей забывчивости.

– Никак нет, – ответил «шестнадцатый». – Во избежание неполадок сектор моей памяти, где, предположительно, хранились сведения об этом человеке, недавно подвергся профилактическому форматированию. Осталось лишь визуальное описание данного субъекта с отметкой «Уничтожить при попадании в зону видимости». Но поскольку он сопровождает вас, лейтенант, я подумала, что перед тем, как исполнить директиву, мне необходимо проконсультироваться с вами. Возможно, жизнь этого человека для вас крайне важна, и его уничтожение повлечет за собой необратимые последствия, вплоть до вашей гибели. Чего я, как вы знаете, допустить не могу. Поэтому я предоставляю вам самому установить статус вашего спутника, чье уничтожение не является для меня приоритетной задачей.

Я обернулся и уставился на Ипата с нескрываемым злорадством. Марга не торопила меня с ответом, и я намеревался сполна насладиться мгновениями своего откровенного превосходства над врагом. Его судьба зависела сейчас лишь от одного моего слова. Щурившийся от яркого света мнемотехник, в свою очередь, смотрел на меня глазами, излучающими столь же откровенную ненависть. От которой, надо отдать ему должное, веяло вовсе не страхом, а воистину самурайской готовностью умереть.

Что ж, Ипат, будем считать – ничья. Признаю: мне не удалось повергнуть тебя в дрожь и публично унизить. Но я опять проявлю к тебе великодушие и докажу, что вопреки расхожему мнению об Алмазном Мангусте он вполне способен на милосердие. Чего, могу поспорить, мне никогда не дождаться от тебя и прочих членов вашего ублюдочного Ордена.

– Этого человека, Марга, зовут Ипат. И убивать его сейчас действительно не нужно, – ответил я, вновь поворачиваясь на свет прожекторов. – Однако попрошу тебя хорошенько присматривать за ним. И если он причинит кому-нибудь из нас вред, сразу же исполнить касающуюся его директиву… Кстати, как твое техническое состояние? Ты позволишь себя осмотреть?

То, что дракон пребывает уже не в той физической… пардон – технической форме, в какой мы встретили его утром, следовало догадаться и так. Когда он, притушив свет, разрешил приблизиться, нам открылась довольно безрадостная картина. Что ощущали соратники, взирая на пострадавшего в бою биомеха, я мог догадаться по их лицам: огорченному – Жорика, сочувственному – Динары и угрюмо-безразличному – Ипата. Но по-настоящему из нас жалел «шестнадцатого» лишь тот, кто меньше всех его боялся. То есть я.

Лишенный обоих винтов, дракон выглядел столь же жалко, как падший ангел с обрезанными крыльями. Отныне горделивый повелитель здешних небес превратился в обычное технопресмыкающееся, отличающееся от бронезавров и прочего ползающего техноса лишь более грозной огневой мощью, которая выглядела бы еще внушительнее, не утрать наш биомех лазерную пушку, сбитую снарядами чистильщиков. Они же разнесли напрочь турбину и изрядно потрепали броню, некогда, подобно добротной кольчуге, вызывающую уважение одним своим видом. Теперь она была ободрана, измята и лишена множества выпавших из нее колец. Иными словами, все так же напоминала кольчугу, но после того, как та прошла не одну сечу и сменила несколько владельцев.

На каждой задней лапе «шестнадцатого» не хватало по когтю, а на правой передней – сразу двух. Левый бортовой экран разбился вдребезги, а правый покрылся трещинами, но пока светился. Морда, которой чудовище, похоже, не единожды врезалось в тоннельную стену, приплющилась, а оружейные консоли погнулись. От этого ракетные установки были направлены уже не строго вперед, как раньше, а какую куда перекосило. Одна и вовсе смотрела стволами в пол, отчего дракон вряд ли мог теперь ею воспользоваться.

Лишь его хвост, казалось, остался целым и не утратил подвижности, хотя и на нем броня была испещрена вмятинами и зияла пробоинами. Да еще, пожалуй, носовое орудие на побитой морде сохранило боеспособность. Вероятно, перед тем, как начать биться о стены, биомех успел спрятать его вместе с турелью внутрь корпуса, что и уберегло импульсную пушку от повреждений.

«Шестнадцатый» утратил возможность летать, но здесь она, в общем-то, ему не требовалась. И пусть ползал он теперь тоже в буквальном смысле со скрипом, ему было где развернуться со своим оставшимся арсеналом. Тем более что когда мы отправились дальше – в глубь Ангара, – идущий под уклон тоннель и не подумал сужаться. Наоборот, он становился все выше и просторнее. И, как следствие этого, мрачнее. Впрочем, с драконьими прожекторами темнота не доставляла нам больших неудобств.