Стеклянная клетка. Автоматизация и мы - Николас Дж. Карр

Писатель фантаст Артур Кларк как-то задал риторический вопрос: «Может ли быть устойчивым синтез человека и машины или органический компонент этого симбиоза станет таким препятствием для полноценной работы, что от него придется в конце концов избавиться?» [19] По крайней мере, в мире бизнеса никакой стабильности в разделении труда между человеком и компьютером пока не видно. Доминирующие методы автоматизации передачи сообщений и согласования действия дают понять, что роль человека будет угасать. Люди сами создают системы, которые их вытесняют. Если технологическая безработица в ближайшие годы увеличится, то произойдет это в результате новой, невидимой стороннему глазу автоматизации инфраструктуры, а не из-за засилья роботов на предприятиях и в офисах. Роботы и программные приложения – это лишь цветочки, выросшие на огромной и мощной корневой системе.

Эта система дает толчок проникновению автоматизации в культуру общества. От оказания государственных услуг до сохранения дружбы и семейных уз – во всех своих делах и заботах общество приспосабливается к анатомии компьютерной инфраструктуры. Она позволяет мгновенно и согласованно обмениваться данными, что делает возможным появление реальных потоков самоуправляющихся автомобилей и прочих чудес современной автоматизации. При помощи этой инфраструктуры собирается информация для анализирующих программ, которые предлагают пользователям готовые решения. Она обеспечивает возможность автоматизации школьных классов, библиотек, больниц, магазинов, церквей и жилых домов, то есть мест, где по традиции господствовали чисто человеческие отношения. Эта же инфраструктура позволяет Агентству национальной безопасности (NSA) и другим разведывательным организациям, а также преступным синдикатам и сомнительным корпорациям вести разведку и шпионаж в беспрецедентных масштабах. Именно она ограничила серьезные публичные обсуждения и личные беседы размерами крошечных экранов. Она дает нашим карманным компьютерным устройствам сопровождать человека, предостерегая, инструктируя и советуя.

Повторю еще раз: люди и учреждения приспосабливаются к технологии. Но индустриализация не превратила людей в механизмы, и автоматизация не превратит их в автоматы. Не так уж человек прост. Но распространение автоматизации делает жизнь программируемой. Стало меньше возможностей проявить находчивость и изобретательность, испытать уверенность в своих силах. Сейчас настало время задуматься о том, как именно будет развиваться человечество.

Очень любопытная речь была произнесена на традиционной конференции по технологиям развлечений и дизайна в Лонг-Биче в конце февраля 2013 года. На сцене стоял, переминаясь с ноги на ногу, небрежно одетый парень и, слегка заикаясь, говорил. Это был Сергей Брин, по слухам, более коммуникабельный из двух соучредителей Google. Брин приехал на конференцию, чтобы рекламировать Google Glass (у нас – умные очки) – нательный компьютер. Показав для начала короткий рекламный ролик, Брин пустился в уничтожающую критику Smartphone (смартфон), внедрению которого с его системой Android Google в свое время способствовал больше других компаний. Достав из кармана собственный телефон, Брин посмотрел на него с нескрываемым отвращением. «Пользование смартфоном – это своего рода кастрация, – сказал он. – Понимаете, вы стоите и, как полоумный, трете эту безликую стекляшку». Помимо «социальной изоляции», смартфон заставляет смотреть на экран, а это отвлекает человека от раздражителей реального физического мира. «Неужели вы хотите и дальше причинять такое зло собственному организму?» – заключил Брин [20].

Засунув смартфон в карман, Брин стал дальше расхваливать преимущества Glass. Новое устройство будет иметь более удачную форму персонального компьютера. Освободив руки владельца и позволив ему поднять голову, он вернет человека в реальный мир. Есть у «нательных компьютеров» и другие преимущества. Поскольку экран компьютера всегда находится в поле зрения пользователя, постольку «умные очки» позволят Google с помощью сервиса Google Now и других устройств слежения и идентификации выдавать людям любую необходимую информацию в момент, когда им потребуется совет или помощь. Компания наконец удовлетворит свою давнюю амбициозную мечту: автоматизировать поток информации, поступающей в мозг. Забудьте о функции autocomplete сервиса Google Suggest. «Надев “очки”, – сказал Брин, повторяя слова своего коллеги Рэя Курцвейля, – вы вообще избавитесь от необходимости искать сеть. Вам не надо будет формулировать условия поиска и просматривать результаты или ссылки. Информация будет поступать к вам по мере надобности» [21]. Мало того что компьютер стал вездесущим, теперь он – еще и всезнающий.

Косноязычное выступление Брина стало мишенью для остроумных блогеров, но в принципе он прав. Смартфоны чаруют, но и сильно раздражают. Человеческий мозг не может сосредоточиваться на двух вещах одновременно. Каждый взгляд на экран, прикосновение к нему отвлекают нас от окружающего мира. Со смартфоном в руках мы становимся призраками, витающими между двумя мирами. Конечно, люди всегда отличались рассеянностью и способностью отвлекаться на пустяки. Мы блуждаем в грезах, теряем внимание, но никогда прежде мы не носили с собой инструмент, который бы с такой силой завладевал нашими чувствами и нарушал внимание. Соединяя человека со всем виртуальным светом, смартфон, как верно заметил Брин, лишает его возможности находиться здесь и сейчас. Мы перестаем присутствовать в своем непосредственном окружении.

Правда, уверения Брина в том, что «умные очки» позволят решить эту проблему, звучали не очень убедительно. Несомненно, бывают ситуации, когда свобода рук при пользовании компьютером или во время съемки является решающим преимуществом. Однако смотреть в экран, плавающий перед глазами, требует не меньше внимания, чем когда он располагается на коленях или на ладони. Мало того, экран в «очках» может потребовать еще больше внимания. Исследования, проведенные на летчиках и водителях, использующих головные дисплеи, показали, что, когда люди смотрят на текст или рисунок, спроецированный на окружающую обстановку, у них развивается феномен «туннельного внимания». Фокус сужается, взгляд фиксируется на дисплее, и человек перестает замечать, что происходит в остальных участках поля зрения [22]. В одном из опытов, проведенных на имитаторе полета, пилотам, использовавшим во время посадки головной дисплей, потребовалось больше времени, чтобы заметить перегородивший посадочную полосу большой самолет, чем летчикам, которые смотрели на приборную панель. Двое пилотов с головными дисплеями вообще не заметили крупный объект, расположенный у них прямо перед глазами [23]. «Для полноценного восприятия нужны глаза и разум, – писали профессора психологии Дэниел Саймонс и Кристофер Шамбри в статье о потенциальных опасностях “умных очков”, напечатанной в 2013 году, – и если ваш разум занят, то вы можете не увидеть того, что в противном случае заметили бы сразу» [24].

Конструкция дисплея «умных очков» такова, что от него очень трудно отвлечься. Постоянно нависая над глазом, он находится в постоянной готовности, и вам стоит лишь слегка скосить взгляд вверх, как он тут же попадет в поле зрения. Обычный телефон можно хотя бы сунуть в карман или сумку, бросить в подставку для стакана в машине и избавиться от него. Тот факт, что вы взаимодействуете с «умными очками», произнося слова, двигая головой, делая жесты руками и похлопывая пальцами по дужке, позволяет устройству еще больше претендовать на ваше мышление и восприятие. Что же касается звуковых сигналов, возвещающих о сообщениях и предостережениях – подающихся, как хвалился Брин на конференции, в мозг за счет костной проводимости черепа, – то едва ли они будут менее навязчивыми, чем звонки и зуммеры обычного телефона. Возможно, метафора, сравнивающая пользование смартфоном с кастрацией, и удачна, но компьютер, прикрепленный к вашему лбу, может оказаться еще хуже.