Наш человек в Мьянме - Петр Козьма

Маршрут Янгонской кольцевой дороги интересен своим разнообразием. Янгон можно сравнить с веером, основание которого — центр города (даунтаун), а от него вверх и в стороны растянулись спальные малоэтажные микрорайоны и пригороды. Дорога идет по внешним границам этого веера, и поэтому пассажиры во время поездки видят несколько сменяющих друг друга городских зон, от каменных джунглей и бетонных заборов даунтауна на юге до практически сельской местности с огнями аэропорта Мингаладон на севере. Некоторые станции дороги (всего их 39) повторяют названия городских микрорайонов, но есть и весьма оригинальные, например, полустанок «Деревня муравьев».

Стандартный вагон состоит из трех отсеков. Отсеки по торцам вагона — глухие, а между средним и крайними отсеками расположены тамбуры с выходами. Дверей в тамбурах нет, поэтому тамбуры — это, скорее, просто площадки со ступеньками в обе стороны. Платформы на станциях низкие, как, везде в российской провинции, кроме Подмосковья, поэтому ступеньки довольно высокие и крутые. Внутри вагон представляет собой никак не отделанное обшарпанное пространство с одной голой люминесцентной трубкой вверху, кустарным способом приделанной к потолку. Вдоль стен с окнами с обеих сторон тянется деревянная лавка, и это создает определенное неудобства для тех, кто хочет смотреть на природу, поскольку нормальная поза сидящего пассажира — спиной к окну. Окна во время дождя можно закрыть спускающейся сверху железной створкой с щелями: стекла в них не предусмотрены.

Судя по всему, лавки — это единственное, что в этом пространстве хотя бы изредка подвергается ремонту. Все остальное не красилось и не ремонтировалось с момента ввода этого поезда в эксплуатацию много десятилетий назад. По сути, ничего, кроме приделанных к потолку голых ламп дневного света, не отличается того, что было в этих поездах в середине прошлого века. А учитывая, что пользуются этими поездами, мягко скажем, небогатые люди, одежда пассажиров тоже вполне соответствует предыдущим эпохам.

На мой взгляд, самое лучшее время для поездки на этом поезде — позднее утро. В эти часы все, кто работает на заводах и в офисах, уже доехали до своих рабочих мест, и в вагонах относительно мало народа. Да и пассажиры, у большинства из которых, например, у тех, кто возил овощи в центр города, рабочий день уже закончился, могут позволить себе расслабиться. Большие старые пустые корзины, в которых недавно везли фрукты и овощи, вставлены одна в другую и стоят в стороне, а основное настроение пассажиров — расслабленная доброжелательность и склонность к спокойным разговорам о жизни.

Поезда идут, мягко говоря, не быстро, но даже при неспешном движении вагоны ощутимо кидает из стороны в сторону, а при большой скорости они просто слетели бы с рельсов узкоколейки (расстояние между мьянманскими рельсами — всего один метр, в то время как в России — полтора метра). Территория мьянманской железной дороги — это, как и в России, задворки города. Поэтому во время поездки через даунтаун пассажиры в основном видят заборы, за которые жители Янгона, как и уважаемые россияне, любят валить всякий мусор. Отличий от России вообще немного, разве что вдоль линий нет гаражных кооперативов, и заборы не исписаны граффити.

Потом, когда поезд выходит за черту даунтауна, пространство вокруг вагона становится еще более похожим на российскую действительность. Сходство архитектурных решений зданий и сооружений на малых полустанках с их российскими двойниками не может не бросаться в глаза, как и до боли знакомое стремление красить все здешние привокзальные строения в грязно-желтый цвет. Чуть дальше вокзалов находятся дома железнодорожного персонала: они весьма нехарактерны для Мьянмы с ее каменными и тростниковыми домами, поскольку построены из бруса и досок, давно уже потемневших от времени.

Особо нужно сказать о широком придорожном рве, который тянется вдоль всей дороги; на языке специалистов он называется водоотливной продольной канавой. В сезон дождей он обычно наполнен водой, и вода эта не пропадает зря: в ней выращивается самая популярная в Мьянме травка для горячих салатов — «газон-юэ» (водяной вьюнок или водяная ипомея). Свежие мясистые стебли и продолговатые листья этой травки варятся в воде с рыбным соусом, чесноком и специями, а затем подаются на стол. Вкус на самом деле очень даже неплохой, поэтому этот вареный силос пользуется в Мьянме большой популярностью. К числу его достоинств относится и дешевизна, вызванная тем, что он в принципе может расти в любой более или менее глубокой луже. К числу таких луж относятся и водоотводные рвы по бокам железнодорожной насыпи. В канавах то и дело можно видеть людей по пояс или по грудь в воде, собирающих газон-юэ или чистящих поверхность воды от ряски.

Железная дорога — максимально удобное средство для доставки этой травы потребителям. Поезд идет медленно, поэтому очень легко сначала закинуть в тамбур большой пучок этой травы диаметром более полуметра, перевязанный широкой тканью, а потом вскочить следом. Через час свежие стебли и листья газон-юэ уже будут в ресторане или на рынке на радость клиентам. Именно железная дорога позволяет доставлять любимое янгонцами газон-юэ к столу в свежем виде, причем обходясь минимумом затрат, а значит, делая его более чем доступным по цене. Огромные тюки и вязанки газон-юэ, складированные на дощатом полу вагона, — это наиболее часто перевозимый по железной дороге груз. Впрочем, овощи доставляются в центр города в основном точно так же.

В самой дальней от центра северной части дороги вдоль полотна выстроился оживленный и довольно грязный овощной рынок Даньингон. Здесь корзины, связки и пакеты овощей подносят прямо к вагону, и все, что от тебя требуется — это на остановке втянуть свою добычу в окно и отдать продавцу деньги. Продавцы бегают вдоль состава с корзинами или чинно стоят на перроне, разложив свой товар на полиэтилене. Но если хочешь купить товар подешевле, надо идти вглубь рынка. Поэтому представители ресторанов и перекупщики предпочитают выйти наружу, спокойно отобрать товар в глубине рынка и дальше уже ехать на следующем поезде. Как и в случае с газон-юэ, через пару часов свежайшие овощи будут разложены на вечерних рынках вдоль улиц даунтауна или найдут свое место на тарелках клиентов в ресторанах.

Но не только сменяющиеся за окном картины природы, города, полустанков и рынков достойны внимания пассажира Янгонской кольцевой дороги. Внутри вагона, среди мешков, коробок и тюков, тоже происходит много интересного. Если повезет, молодежь будет играть на гитаре и петь мьянманские лирические песни. Если не повезет, какая-нибудь старушка закурит вонючую мьянманскую сигару. А кроме того, как и во многих российских электричках, проход посередине вагона — место для торговцев. Они продают всякую мелочевку — от газет и дисков до сигарет и пакетиков с орешками. С лотками, висящими как у русских коробейников на веревке спереди, проходят продавцы жевательного бетеля. Из стоящих на лотке баночек и коробочек они готовы за несколько секунд намешать необходимую начинку для жевания, завернуть ее в свежий зеленый лист и отдать любителю плевать в окно красной слюной. Следом за ними по вагонам идут парни с большими пластмассовыми бидонами и жестяными кружечками. Они продают «ледяную воду»: 20 кьят за одну кружку и 50 кьят — за три. Иногда продают всякие экзотические закуски типа небольших вареных плодов в черной скорлупе, растущих в земле и по форме похожих на голову буйвола — отсюда и их название «чвей-гаун»; по вкусу они немного напоминают недоваренную картошку.