Пламя и шелк - Петра Шир

– Да, это было бы хорошо. – Мадлен осторожно отложила яблоко в сторону и позволила ему обвить себя руками, чтобы она могла прислониться спиной к его груди. Резкий раскат грома заставил ее сильно вздрогнуть.

– Не волнуйся, – прошептал Петер ей на ухо. – Мы здесь, внутри, в полной безопасности.

Мадлен закрыла глаза и попыталась сосредоточить свое внимание только на его прикосновениях и на ощущениях, которые они вызывали.

Петер скользил губами от ее уха к изгибу шеи, а его ладони гладили ее плечи, затем руки, и очень осторожно, почти нерешительно опустились к ее животу и снова поднялись вверх. Когда он нежно обхватил ее грудь, она от неожиданности затаила дыхание. Столь интимные прикосновения были совершенно новыми и незнакомыми ей, она не знала, как сейчас нужно себя вести.

Но Петер продолжал ее нежно ласкать, и она немного расслабилась и даже осмелилась снова дышать. Должна ли она что-то делать сейчас? Петер ждет ответной реакции?

– Будешь ли ты злиться, если я тебе признаюсь, как я счастлив из-за этой грозы? – Его голос был чуть громче шелеста листвы. Его правая рука все еще лежала на ее груди, а левая нежно прикоснулась к подбородку, повернув голову так, чтобы удобнее было целовать. – Очень счастлив, – повторил он и прижался губами к ее губам. Его поцелуй был горячим и требовательным, его рука все сильнее сжимала ей грудь, а дыхание участилось.

Мадлен ответила на поцелуй так нежно, как только могла. Ее сердечко стучало быстро и неровно, внутри нее бушевала борьба между стыдом и любопытством.

– Что теперь? – спросила она почти неслышно в тот момент, когда Петер оторвался от ее губ. Встретив его испытывающий взгляд, она улыбнулась ему в ответ. – Я не боюсь, Петер. Точно, нет. – Мысли ее путались, но, сказав правду, она тут же почувствовала облегчение. Она не испытывала страха – или, по крайней мере, не больше, чем любая другая девственница, которая намеревалась впервые отдаться своему возлюбленному.

Глаза Петера горели, он сложил одно из одеял в несколько раз и подложил Мадлен под голову в качестве подушки, потом помог ей лечь.

– Пол немного жестковат. – Он неторопливо вытянулся рядом с ней, придвинулся к ней вплотную, так, что она могла чувствовать его тело своим. – Но я надеюсь, что смогу тебя заставить забыть об этом.

Долгое время они молча смотрели друг другу в глаза, затем он снова начал гладить ее, от бедра вверх до самой груди. Тут он остановился и вопросительно посмотрел на нее.

Мадлен нервно покусывала нижнюю губу.

– Я боюсь, тебе стоит мне сказать, что я должна делать. Я ведь не знаю этого.

– Не волнуйся. – Он наклонился и нежно поцеловал ее. – Мы узнаем это вместе.

Мадлен сомневалась, что его слова нужно понимать буквально, вряд ли он был таким уж неопытным. Даже если он ее и любил всегда, наверняка уже успел приобрести определенные знания и умения в этом. Молодым мужчинам так полагается. Девушки, напротив, часто оставались до брачной ночи в определенной степени в неведении, по крайней мере, официально. Довольно часто молодых людей ловили во время их тайных вечерних посещений своих возлюбленных, тогда как юные женщины действительно могли оставаться до самой свадьбы совершенно наивными.

Следующий поцелуй Петера был еще более страстным, он снова провел языком по ее нижней губе, требуя впустить себя в ее рот. В то же время рука его жадно сжимала ее грудь, и он прижался к ней еще теснее, лежа уже наполовину на ней. Ее захватило ощущение мужских мышц и в особенности жесткое толкающее давление в области бедер.

В первый момент она хотела освободиться от него, но потом призвала себя к благоразумию, ведь это все было абсолютно естественно, и рано или поздно в любом случае произошло бы. Поэтому она обняла его за шею, закрыла глаза и притянула ближе к себе.

Сдерживая стон, Петер оторвался от ее губ и зарылся лицом в изгиб ее шеи. Затем он опустился еще ниже и покрывал горячими поцелуями ее декольте. Одновременно он задирал ее юбки, дотащил их до уровня бедер и ласкал теперь ее бедра, сначала снаружи, затем по внутренней стороне.

Мадлен снова ахнула, однако заставила себя лежать спокойно и позволить ему его нежности с ней. Это было не очень неприятно. Необычно и неловко, да, но не неприятно. Чтобы уж совсем не лежать без движения, она осторожно поглаживала его руку и его плечо.

Полковник резко выпрямился, избавился от своего белого кружевного воротника и снял китель. После небольшой заминки за ними последовала и его сорочка.

В первый момент Мадлен хотела, как ее учили, отвести глаза, но любопытство победило. Ей приходилось уже видеть то там, то сям мужчин с голым торсом, но никогда так близко. У Петера были широкие плечи, на его груди курчавились черные короткие волоски. Когда жених заметил, что невеста рассматривает его, он взял ее ладонь и с большой нежностью положил на то место на своей груди, под которым она могла почувствовать быстрые удары его сердца.

– Ты можешь спокойно касаться меня, Мадлен, не стесняйся. Давай. – К ее удивлению, он подтащил ее вверх так, что она почти сидела. – Позволь мне помочь тебе.

«В чем?» – собиралась было спросить она, однако он уже начал разбираться с ее застежками и шнуровкой на платье. Слегка смущенная тем, что видела, как жених уверенно расправляется с ее платьем, по ходу чего поняла, что он делает это не в первый раз, она тихо ждала, пока Петер полностью снял с нее платье и отложил его в сторону.

После этого она совсем не понимала, как ей быть, ведь на ней остались только корсет и туфли. Что было глупо. Поэтому она аккуратно сняла туфли с ног, стараясь при этом не придавать слишком большого значения своей наготе.

Петер тоже снял сапоги – а за ними и брюки. Мадлен испуганно смотрела в сторону, однако не успела сообразить, что же ей делать, потому что в следующий миг он осторожно потянул за шнур корсета, распустил его и лишил ее последнего предмета одежды.

Прежде чем она опомнилась, он мягко, но настойчиво подтолкнул ее назад на одеяло и лег рядом. Теперь она могла чувствовать каждую частичку его тела.

Ее сердце от волнения почти выскакивало из груди. Когда Петер наклонился над ней, чтобы поцеловать, она слишком отчетливо почувствовала на себе его возбужденное мужское достоинство. Она никогда раньше не сталкивалась с обнаженным мужским телом, поэтому теперь немного испугалась, особенно представив себе, что он сейчас собирался сделать с ней.

Петер, казалось, чувствовал ее неуверенность, потому что начал покрывать ее лицо и шею очень нежными поцелуями и ласкал при этом плечи и руки, пока она немного не расслабилась.

– Не бойся, – прошептал он ей в ухо. – Я буду очень осторожен, насколько только смогу. Ты только не зажимайся, слышишь? Иначе я причиню тебе боль, а я не хочу этого.

Смутившись его откровенностью, Мадлен кивнула и попыталась успокоиться. Однако эти ее попытки были бесплодными, так как Петер теперь целовал не только ее лицо, губы и шею, но и опустился ртом ниже к плечам и, наконец, добрался до груди.