1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 3. Октябрь-декабрь - Харуки Мураками

Концерт Сибелиуса закончился через полчаса, и диктор объявил, что дальше прозвучит «Симфониетта» Яначека. Это название Усикава уже где-то слышал. Попробовал вспомнить, где, но тут его сознание вдруг помутнело, и перед глазами поплыли какие-то желтые пятна. Наверное, в ванне пересидел. Махнув на все рукой, он выключил радио, вылез из ванны, обернул полотенцем бедра и, перейдя на кухню, достал из холодильника бутылку пива.

В этой квартире он обитал один. Когда-то у него были жена и две маленькие дочери. Они жили в доме, купленном в квартале Тюоринкан[25], с небольшим садиком, где бегала их собака. У жены были правильные черты лица, а дочерей даже можно было назвать красавицами. Ничего от внешности отца девочки не унаследовали. Что, конечно, самого Усикаву только радовало.

Но внезапно, точно в театре, наступило затемнение, сцена пьесы сменилась — и он остался один. И теперь как-то даже не верится, что все это было — семья, свой дом в предместье, садик, собака. Может, это ложное воспоминание, которое его подкорка сочинила удобства ради? Да нет, конечно, все это было в реальности. Жена, делившая с ним постель, и две дочери, в которых по-прежнему течет его кровь. В его письменном столе хранится фото их вчетвером: все счастливо улыбаются. Даже попавшая в кадр собака.

Восстановить семью уже не удастся. Жена с детьми теперь живут в Нагое. У его дочерей новый папа — нормальной внешности, и девочки не сгорают от стыда, когда он приходит в школу на родительские собрания. С Усикавой они не виделись вот уже года четыре, но, похоже, особенно по нему не скучают. Ни разу даже письма не прислали. Да и самого Усикаву не очень-то тяготила невозможность повидать дочерей. Конечно, это не значило, что он ими не дорожит. Просто в первую очередь он вынужден обеспечивать свое выживание. А для этого необходимо захлопнуть ненужную душу — и переключиться на нужные мысли о деле.

А еще он знал, что в этих двух девочках течет его кровь, как бы далеко они от него ни жили. И даже если они забудут отца — его кровь по-прежнему будет в них. А уж она-то обладает долгой памятью. И когда-нибудь в будущем признаки головастого Фукускэ еще проявят себя. В неожиданное время и в неожиданном месте. И люди, вздохнув, снова вспомнят об Усикаве.

Возможно, он увидит это еще при жизни. А может, и нет. Все равно. Мысль о том, что такое вообще возможно, наполняла его душу удовлетворением. Не радостью мести, но ощущением причастности к созиданию этого мира.

Сев на диван и закинув короткие ноги на стол, Усикава потягивал пиво, как вдруг его осенило. Может, и не сработает, но попробовать стоит. Как же я сразу не догадался? Проще ведь не придумаешь. Не зря говорят: хочешь увидеть свет маяка — не стой у его подножия…

Наутро Усикава снова поехал в Коэндзи, заглянул там в первую попавшуюся риэлторскую контору и поинтересовался, не сдаются ли квартиры в доме, где проживает Тэнго. Эта контора указанным домом не занимается, ответили ему. А та, что занимается, расположена сразу напротив станции.

— Только вряд ли там найдется свободная квартира, — добавил агент. — Арендная плата умеренная, а место удобное, так что жильцы оттуда съезжают редко.

— На всякий случай проверю, — сказал Усикава.

И он отправился в контору напротив станции. Там его встретил агент лет двадцати пяти, с густыми черными волосами, закрепленными гелем в форме гнезда какой-то экзотической птицы. Белоснежная рубашка, новенький галстук. Похоже, еще не совсем освоился на этой работе. На щеках — следы от прыщей. Завидев Усикаву, парень слегка опешил, но тут же взял себя в руки и выдавил учтивую производственную улыбку.

— Вам повезло, — сказал он. — На первом этаже этого дома жила супружеская пара. Неделю назад они срочно съехали по семейным обстоятельствам. Как раз вчера в той квартире закончилась генеральная уборка, но объявления о сдаче мы еще не давали. Возможно, вам не очень понравится шум с улицы — все-таки первый этаж. Да и солнечного света маловато. Но расположение очень удобное. Владелец квартиры через пять-шесть лет планирует капремонт, но обязуется предупредить об этом жильцов не позднее чем за полгода. Да, и еще один минус — негде машину припарковать.

Нет проблем, сказал Усикава. Долго жить он там не собирается, а машины у него нет.

— Отлично. Если условия вас устраивают, можно вселяться хоть завтра. Но сначала вы, конечно, хотели бы посмотреть квартиру?

— Разумеется, — ответил Усикава.

Парень открыл ящик стола, достал ключ и передал его Усикаве.

— Прошу извинить, но я сейчас немного занят. Не могли бы вы посмотреть ее сами? В квартире никого нет, а ключ можете завезти, когда будете возвращаться.

— Конечно, могу, — кивнул Усикава. — Но если я окажусь негодяем и ключ не верну? Или сделаю дубликат, чтоб потом обокрасть людей?

Парень ошарашенно уставился на Усикаву.

— Да, действительно… Так, может, оставите на всякий случай хотя бы визитку?

Усикава достал из кошелька визитку «Фонда поддержки искусства и науки новой Японии» и вручил собеседнику.

— Господин Усикава, — прочел парень с замысловатым выражением лица. Но тут же скрыл замешательство. — Вы совсем не похожи на подобного негодяя.

— Благодарю, — сказал Усикава. И выдавил улыбку — столь же абстрактную, как и его визитная карточка.

Такие слова ему говорили впервые. Явный намек на то, что для совершения подлостей у него слишком броская внешность, решил он. Его особые приметы слишком легко описать. Портрет нарисуют в два счета. Объяви его в розыск полиция, сцапают за три дня.

Квартира оказалась лучше, чем он ожидал. Тэнго жил аккурат двумя этажами выше, что, конечно, лишало Усикаву возможности наблюдать, что там происходит. Зато из окна просматривался вход в подъезд. Значит, можно контролировать уходы и приходы самого Тэнго. Вычислять, что за гости его посещают. А через телеобъектив даже фотографировать лица.

Для снятия этой квартиры требовалось внести задаток, равный двум месяцам проживания, плюс одномесячную предоплату, а также отстегнуть вознаграждение риелтору в размере двух месяцев аренды. И хотя стоимость аренды была невысокой, а задаток возвращался при расторжении контракта, общая сумма набегала довольно солидная. После расчета с Нетопырем денег на счету Усикавы оставалось не так-то и много. Но, учитывая положение, в котором он оказался, квартиру нужно было снимать не раздумывая. Выбора не оставалось. Вернувшись к риелтору, Усикава достал из конверта приготовленные заранее деньги и заключил договор об аренде от имени «Фонда поддержки искусства и науки новой Японии». Копию свидетельства о регистрации фонда он обещал прислать почтой чуть позже. Парнишка-агент и не подумал возражать, и, как только договор был подписан, вновь передал Усикаве ключ от квартиры.

— Вселяться можете хоть сегодня, господин Усикава, — сказал он. — Свет и вода подключены, а для подачи газа вам нужно всего лишь позвонить в муниципальную службу, поскольку эта операция требует вашего личного присутствия. Как насчет телефона?