Обратный отсчет - Кен Фоллетт

Берн положил на хлеб буженину, намазал горчицу, пристроил сверху луковые кольца.

– Французская политика тебя мало интересовала, ты просто хотел разбить нацистов и вернуться домой. Однако у меня были другие планы. Я хотел выровнять счет.

– Как?

– Передал коммунистам весточку о том, где и когда приземлится парашют с посылкой от союзников, чтобы они могли подстеречь нас и отобрать снаряжение. – Берн грустно покачал головой. – Но эти идиоты все испортили. Предполагалось, что нас встретят на обратном пути, как бы случайно, и предложат поделиться по-товарищески. Вместо этого на нас напали прямо на месте парашютной выброски; следовательно, их кто-то навел – и самым очевидным подозреваемым был я.

– Что же я сделал?

– Предложил мне сделку. Я немедленно рву все связи с Москвой, а ты никому и никогда об этом не рассказываешь.

– И?..

Берн пожал плечами.

– Мы оба сдержали свое слово. Впрочем, по-моему, ты меня не простил. Во всяком случае, наша дружба после этого уже не была прежней.

Толстый серый кот, появившись из ниоткуда, уставился на бутерброд и выжидающе мяукнул. Берн бросил ему на пол ломтик буженины.

– Будь я коммунистом, – медленно проговорил Люк, – я был бы с тобой заодно.

– Вот именно.

– Но ведь я мог стать коммунистом уже после войны! – возразил Люк, боясь поверить в свою невиновность.

– Вряд ли. Такое случается с людьми в юности – или не случается вообще.

– А может, я шпионил за деньги?

– Тебе не нужны деньги. Твоя семья богата.

Да, то же говорила и Элспет.

– Значит, Энтони ошибается.

– Или лжет. – Берн собрал два сандвича и поставил их на стол на двух разнокалиберных блюдцах. – Газировки хочешь?

– Конечно.

Берн достал из холодильника и открыл две бутылки кока-колы. Прихватив еду и напитки, Берн и Люк вернулись в гостиную.

Люк набросился на свой сандвич, словно голодный волк, и разделался с ним в одну минуту. Берн с улыбкой наблюдал за ним.

– Хочешь мой?

– Нет, спасибо, – покачал головой Люк.

– Бери-бери. Мне все равно пора садиться на диету.

Люк взял второй сандвич и с наслаждением откусил большой кусок.

– Если Энтони врет, – продолжал между тем Берн, – то зачем он на самом деле стер тебе память?

Прожевав сандвич, Люк ответил:

– Тогда это должно быть связано с моим внезапным отъездом с мыса Канаверал.

– Да уж, на совпадение не похоже, – кивнул Берн.

– Видимо, я узнал что-то очень важное – настолько важное, что бросил все и помчался докладывать в Пентагон.

– Почему же ты не рассказал об этом своим ребятам на мысе Канаверал? – нахмурился Берн.

Люк подумал.

– Наверное, счел, что им нельзя доверять.

– Может быть. Итак, ты собрался в Пентагон, однако Энтони тебя перехватил.

– Верно. Видимо, ему я доверял, поэтому рассказал все, что мне известно.

– А потом?

– Он решил стереть мне память, чтобы тайна никогда не вышла наружу.

– Черт возьми! Что же ты такое раскопал?

– Когда узнаю – пойму и все остальное.

– С чего начнешь?

– Думаю, для начала вернусь в отель и осмотрю свои вещи. Вдруг там найдется ключ.

– Если Энтони промыл тебе мозги, скорее всего он и в вещах твоих порылся.

– Он мог уничтожить очевидные ключи к разгадке, но пропустить что-нибудь такое, что счел неважным… Так или иначе надо проверить.

– А дальше?

– Единственное место, где еще стоит искать разгадку, – мыс Канаверал. Вернусь туда ночью… – Люк взглянул на часы. Было уже больше девяти. – Нет, скорее, завтра утром.

– Переночуй у меня, – предложил Берн.

– Зачем?

– Не стоит тебе оставаться на всю ночь одному. Съезди в отель, забери вещи и возвращайся. А утром я отвезу тебя в аэропорт.

Люк кивнул.

– Знаешь, – проговорил он, чувствуя неловкость, – похоже, ты чертовски хороший друг.

– Мы долгий путь прошли вместе, – пожал плечами Берн.

Такой ответ Люка не удовлетворил.

– Ты сам сказал: после того случая во Франции наша дружба дала трещину.

– Верно. – Берн встретил взгляд Люка прямым, открытым взглядом. – Ты, как видно, думал: кто предал однажды – предаст и дважды.

– Да, понимаю… – задумчиво ответил Люк. – Но я ошибался, так?

– Да, – ответил Берн. – Ты ошибался.

При испытаниях обнаружилось, что приборный отсек начинает перегреваться еще до взлета. Найденное решение проблемы типично для торопливых и грубых, но эффективных разработок команды «Эксплорера»: снаружи на корпусе ракеты на электромагнитах закреплен контейнер сухого льда. Как только отсек начинает перегреваться, термостат включает вентилятор. Непосредственно перед взлетом срабатывают электромагниты, и охлаждающий элемент падает на землю.

Желтый «Кадиллак Эльдорадо» Энтони был припаркован на К-стрит, в длинном ряду такси, готовых по мановению руки швейцара поспешить к отелю «Карлтон». Отсюда, из машины, Энтони ясно видел дорожку, ведущую ко входу в отель, и сам ярко освещенный вход. Пит дежурил в снятом на вечер номере у телефона, ожидая звонков от агентов, что разыскивали Люка по всему городу.

В глубине души Энтони надеялся, что никто не позвонит, что Люку удастся ускользнуть. Тогда и ему не придется принимать самое страшное в своей жизни решение. Однако другая часть его души отчаянно желала найти наконец Люка и разобраться с ним раз и навсегда.

Люк – старый друг, достойный человек, любящий семьянин, выдающийся ученый… но в конечном счете все это не имеет никакого значения. Мало ли хороших людей убивали во время войны – просто потому, что те сражались не на той стороне? Вот и теперь, в холодной войне, Люк выбрал не ту сторону.

Из здания выбежал Пит. Энтони приоткрыл окно машины. Торопливо подойдя к нему, Пит сообщил:

– Звонил Экки. Люк на Массачусетс-авеню, в квартире Бернарда Ротстена.

– Наконец-то! – Энтони отправил агентов следить за домами Берна и Билли, рассчитывая, что Люк отправится за помощью к кому-то из старых друзей, и теперь испытывал мрачное удовлетворение от того, что не ошибся.

– Когда он уйдет, Экки на мотоцикле проследит за ним, – добавил Пит.

– Хорошо.

– Думаете, он отправится сюда?