Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2 - Кирилл Сергеевич Клеванский

В любом случае — перед ним лежал пруд, о котором он слышал достаточно легенд, чтобы сперва усомниться в реальности, а затем — утвердиться в знании о том, что все мифы и истории Безымнного Мира имеют под собой весьма реальную подоплеку.

Хаджар повернулся к Гвел — та стояла рядом и смотрела на него так, как человек смотрит на проезжающего мимо путника. С необыкновенной смесью легкой интереса и такой же легкой скуки.

Она словно знала все, что будет дальше. Каждый миг и каждый шаг. Понимала как устроено все, что происходит вокруг. Понимала сам Безымянный Мир.

— Ты ведь знаешь это имя, да? — внезапно понял Хаджар.

Уголки губ чуть дернулись. Когда-то давно генерал слышал истории о том, что никто во всем мире не владеет именем этого самого мира — от того он и Безымянный. Ведь если знаешь имя, то обладаешь властью над тем или чем, кому это имя принадлежит.

И, вроде как, сильнейшие мира сего, включая Яшмового Императора, Королев Фае, Пепла и Князя Демонов искали это самое имя, чтобы обрести величайшее могущество.

Вот только… спустя столько веков, столько стран, столько войн и потерь, Хаджар начал сомневаться в этой точке зрения.

— Ты знаешь, как тебя зовут, генерал, — ответила Гвел. — знал с самого детства. С того момента, как Элизабет прошептала Dlahi Hadjar, — она произнесла это так… как произносила лишь один человек кроме его собственной матери.

— Ты…

— Я помню каждое свое перерождение, — продолжила старуха. — Помнила всегда. И всегда знала, куда идет моя дорога. И знай я свое имя или имя того места, где мы находимся, я ни на что не могла повлиять. То, что ведет меня, это не хозяйка, мой принц, это надзиратель. И что тебе даст знание имени своего надсмотрщика, если ты все равно сидишь в темнице? Лишенный глаз, ушей, губ, языка, конечностей…

Хаджар отшатнулся. Он смотрел перед собой, но глаза отказывались видеть, а уши слышать. Сердце стучало с такой скоростью, что от его шума звенело в голове.

— Няня?

Гвел протянула морщинистую руку, положила её на грудь Хаджара, а затем слегка толкнула.

— Поспешите, мой принц, и не забывайте наказ — не оборачивайтесь. И, может, тогда мы снова с вами встретимся.

Хаджар попытался ухватить её, но ладони прошли насквозь того, что еще недавно являлось Гвел… Няней… и перед тем, как рухнуть в воды пруда, генерал успел заметить новый цветок, расцветший посреди сотни и одного таких же. А теперь — на один больше.

Проклятые интриги…

Глава 1812

Хаджар должен был упасть в воду, но не ощутил ни прохладной влаги на коже, ни потяжелевшей, намокшей одежды. До слуха не донеслось даже самого приглушенного всплеска, а над головой не сомкнулись своды прозрачных зеркал. Вместо этого Хаджар ощутил себя словно в чужом сне, куда попал по ошибке и ненароком.

Потоки разноцветных частиц кружились вокруг него, словно галактики в миниатюре, каждая нить, казалось, танцевала в сложном космическом балете. В центре этого водоворота Хаджар парил в невесомости, молчаливый наблюдатель завораживающего зрелища потусторонней силы, которая вилась, гудела и бурлила вокруг него.

Этот бесконечный поток силы не был хаосом в своей сути, а, скорее, порядком и энергией, резонирующей с симфонией едва уловимых вибраций, которые наполняли воздух и словно мальки в небольшой речушке неловко бились о его кожу. Генерал чувствовал, как энергия пульсирует в нем и через него и каждая волна лишь только и ждала, чтобы её взяли, впитали и использовали во вне. Пульсирующие свечения манили его, вычерчивая на бесконечно глубоком горизонте силуэты неясные, но в то же время — завораживающие.

Хаджар сразу узнал место, где находится. Когда-то давно он его уже видел. В предгорьях Балиума, когда ему потребовалось силы больше, чем он тогда обладал, он нырнул в Реку Мира с головой и попытался дотянуться до дна, где сияли звезды путей. В тот раз он совершил ошибку — выторговал у Реки Мира возможность обрести большую силу меча в обмен на свой Ветер. Но в тот раз он так и не смог достичь дна. Незримая стена, преграда, угрожавшая уничтожить все его существо, встала тогда на пути.

А теперь…

Теперь Хаджар не просто достиг дна Реки Мира, он словно смотрел на это дно так же, как ныряльщик смотрит на мерцание света на далекой поверхности водоема. Хаджар спустился ниже той отметки, где сияли звезды путей. Он оказался дальше, чем мыслили философы пути боевых искусств.

Генерал погружался в саму суть Реки Мира. В её дистиллированный, отфильтрованный от всех примесей, вид, где кроме энергии ничего более не существовало. И даже сам Хаджар в данный момент являлся не более, чем потоком информации. Мыслей, чувств, памяти, действий — всего того, что имело значение для окружающего мира. Значение большее, чем просто физическая оболочка.

Закрыв глаза, Хаджар сосредоточился на узорах окружающей его энергии. Он уловил легкий ритм, последовательность гармоничных нот, которые связывали естество в этой чарующей мелодии чистой силы и воли. Мгновение за мгновением, секунда за секундой, генерал постепенно ощущал, как начинает резонировать с этой мелодией и где-то в его “груди” зарождается эхо, тянущееся к общему звучанию.

Вспышка пронзила его “я” и энергия забурлила сквозь его меридианы, разом заполняя высохшее и освобожденное от “скверны” ядро. Вот только вместо сладости холодной воды, подаренной измученному путнику Моря Песка, Хаджар ощутил боль и едва не потерял связь с мелодией, но боль ушла так же быстро, как и появилась, почти не оставив о себе ни памяти, ни смысла.

Как если бы…

Если бы… что?

Хаджар лишь почувствовал, как сила наполняет его. Боль? Какая боль? Не было её.

И будто внутри него прорвало плотину и океан спящей силы пробудился. Хаджар чувствовал, как его внутренний источник энергии вспыхивает сиянием чистой мощи и пульсирует в ответ, словно в нем бьется второе сердце. Каждый удар был не просто нотой, а неоспоримым утверждением самой жизни, сути всего существования.

Энергия из вихря начала постепенно просачиваться в него, притягиваясь к его внутреннему источнику, как мотылек к пламени. Он чувствовал, как она течет по его энергетическому телу, прокладывая все новые и новые пути и открывая меридианы даже там, где казалось нелепым и ненужным их появление.

Каждая частица заемной энергии сливалась с его собственной, все усиливая и усиливая её. Эта сила не просто наполняла его, она становилась им —