Мои молодые годы - Сергей Валерьевич Лушников

один из них – мертвый. Второе поколение крыс-алкоголиков рожает уже 6 крысят, два из которых могут быть мертвыми. И к 3-4-му поколению уже нет ни одного крысенка, или они рождаются мертвыми. Но что интересно: если в третьем поколении крысе-алкоголику поставить воду и спирт, она начнет пить воду! Вот бы человек так мог!..

XXI

После переезда в новую трехкомнатную квартиру у меня гостила сестра Ольга. Вот как она вспоминает начало 1982 года: «Весна 1982 года выдалась теплой и радостной, так как приближался второй мой отпуск. Работала я после окончания техникума в Уссурийском Госбанке. Несмотря на маленькую зарплату в 120 рублей, смогла скопить немного денег и взять билет на самолет в Томск, хотела повидаться с братом. Эта была моя первая поездка на самолете, и я ждала отпуск с нетерпением, в предвкушении.

Прямого рейса до Томска не было, летела с пересадкой в Чите. Обратный билет был взят тоже до Читы: хотелось остаток отпуска провести в Чернышевске, у своих родителей.

Сергей встретил меня в аэропорту и привез в свою новую квартиру. Квартира была большая, трехкомнатная, новой планировки. До этого момента я таких не видела. Посреди комнаты стоял большой стол и лавки: накануне отмечали новоселье. Дети Сергея радостно бегали по комнатам, жена Надя – в семейных заботах.

Не помню, сколько я пробыла в Томске. Но как-то Сергей пришел с работы и объявил, что едет в командировку в Москву и предложил мне ехать с ним. О чудо! Нежданно-негаданно я лечу вместе с братом в столицу! Но накануне вышла маленькая неприятность. После таяния снега в Томске были огромные лужи. Я возвращалась домой, и проезжающая машина окатила меня грязью… Мой новый белый плащ на утепленной подстежке превратился невесть во что! Всю ночь мы с Надей мыли, чистили, сушили утюгом… И вот на следующий день мы с Сергеем – в Москве!

Первым делом поехали в Кардиологический институт (по работе Сергея). А потом – на квартиру к бабушке, где Сергей останавливался не в первый раз. Место нашей «дислокации» находилось где-то на окраине Москвы.

Сначала на метро добирались, а потом, выстояв очередь, еще и на маршрутке.

Сергей приехал по делам, поэтому встречались с ним мы только вечерами, которые проводили в театрах. Сразу купили билеты в театр на Таганке на спектакль «Павшие и живые». Этот театр поразил меня своей непохожестью ни на какой другой – и своим видом, и постановкой. Сразу столько звезд на одной сцене: Валерий Золотухин, Борис Хмельницкий (кстати, уроженец Уссурийска) и другие!

Следующий поход был в Малый театр. Это классический театр. Мы ожидали «Поднятой целины» Шолохова, а оказались на «Целине» Брежнева: когда брали билеты в театральном киоске на все дни, в суматохе не разобрались, какая «Целина»… И поспать неудобно, и выйти нельзя. Зато побывали в Малом театре.

Следующая наша «вылазка» была в Кремлевский Дворец. Смотрели «Травиату» Джузеппе Верди. Очень понравилась. Это была первая опера в моей жизни. Поразил масштаб зрелища, костюмы.

А днем, купив карту метро, я ездила по Москве, любовалась достопримечательностями. Не помню, сколько дней мы пробыли в Москве, но посмотрела я много. Была в Третьяковской галерее и Пушкинском музее, в панораме Бородинской битвы и на ВДНХ. Вместе с Сергеем ездили на Ваганьковское кладбище, на могилу В. Высоцкого, которая находится рядом с церковью. Со дня смерти тогда еще и года не прошло. Могила утопала в живых цветах. Время было перед Пасхой, и церковь была особенно нарядной, смотрелась богаче, чем столичные, виденные мной ранее…

И еще я посетила два рядом стоящих магазина – польский и югославский, если мне не изменяет память. Один назывался «Ванда», второй – не помню как. Там я прикупила модненьких вещичек и духи с символическим названием «Не может быть». Может, может… Уж я-то знаю: чудеса случаются!

* * *

Кстати сказать, сам я очень люблю Москву. Часто провинциалы ее ругают, но, что любопытно, изо всех сил пытаются пробраться в нее, словно магнитом тянущую всех и вся. Я люблю столичные улочки, особенно в пределах Садового кольца, где сами названия улиц вызывают море эмоций и чувств. Я люблю москвичей, особенно коренных, преимущественно заводских, по нескольку поколений проработавших на заводах типа «Красный пролетарий», МЗКРС (которого уже нет), «Знамя труда». Люблю интеллигенцию – тихую, думающую. Мне нравится общаться с интеллигентами старой закваски. Меня тянет в Москву сумасшедший темп ее жизни, мне нравятся ее театры и поэты, Кремль и соборы, парки и выставки. Люблю столицу: здесь мне кажется, что я прикасаюсь к чему-то грандиозному и великому. Здесь я чувствую себя маленьким винтиком огромного двигателя жизненной карусели.

Привычная толчея народа мне даже приятна, московский темп жизни мне нравится, поэтому и в метро я всегда чувствовал себя как рыба в воде. Свист приближающего поезда, стук открывающихся дверей – и я в самой гуще толпы. Сидеть не люблю, поэтому всегда ездил стоя.

В одну из командировок я успел сходить на три спектакля. Лучшим был «Декамерон» в театре Моссовета, где на сцене блистали Ростислав Плятт и Маргарита Терехова. После такой игры хотелось хотя бы раз в жизни сыграть в театре…

XXII

В том же 1982 году меня направили на повышение квалификации в Ленинград – в Институт медицинской техники и методов управления (ЛИМТУ). Из Томска мы поехали с Володей Ефановым, который работал в Онкоцентре.

Ленинград был другим городом, не совсем советским, с европейской архитектурой, красивыми парками и дворцами.

Меня поражали некоторые вещи. Например, возле ЛЭМЗа (Ленинградский электромеханический завод) стоял пивной киоск, и рабочие могли выпить кружку пива перед работой. А ведь это был наполовину оборонный завод! Кроме того, в городе было много рюмочных, и все было культурно и цивилизованно. Ничего подобного в других городах России не было.

Да и дух был более свободный.

Недаром же первое выступление французского ансамбля «Спейс» в СССР прошло именно в Ленинграде.

ЛИМТУ располагал несколькими корпусами. И прекрасными преподавателями. Один только профессор Расцветаев чего стоил! Прекрасный знаток человеческого организма, он говорил то, о чем многие молчали. К примеру, советовал перед полетом на самолете выпивать 50 граммов коньяка, особенно если летаешь часто: так уменьшается воздействие радиации.

В нашей группе были люди из разных республик. Мы с Володей жили в комнате с двумя узбеками – начальниками Медтехники из Ферганы и Бухары. Нам повезло с ними, так как они очень вкусно готовили плов и шурпу, не то, что мы с Володей на скорую руку варили сосиски или