Последняя ночь с принцем - Галина Владимировна Романова

Ну, да ладно, до поры до времени… Иван и без его участия сумеет все уладить. Одному ему известно, каких ухищрений и усилий стоило раздобыть из дела отпечатки Баловнева Романа Ивановича, и немалых ухищрений стоило напроситься вчерашним днем в гости к нему же. Там Ивану пришлось из кожи вон вылезти, чтобы стянуть со столика чайную ложечку, которой размешивал свой черный кофе Роман Иванович. Стянул, быстро сунул в заготовленный заранее полиэтиленовый пакет и тем же днем отправил в лабораторию сличать отпечатки.

Сегодня в три пополудни… Уже сегодня в пятнадцать ноль-ноль он будет точно знать, кто есть кто!

— Зачем тебе это? — удивился знакомый эксперт, смахивая в стол вторую сотню долларов, полученную Иваном от Баловнева. — Кого подловить хочешь?

Последовал туманный ответ о возникших вопросах в ходе следствия, и Иван поспешил убраться из лаборатории.

Разглашать свои догадки он никому не собирался, кроме… Баловнева.

Он был уверен, что отпечатки на чайной ложечке не соответствуют тем, что он изъял из дела. И как только он в этом убедится… Ох, что будет! Ох, что будет!!!

Будет взрыв! Сенсационный взрыв! Но.., все это опять-таки останется между ними двоими. Если, конечно же, Баловнев окажется существом разумным и назначит приемлемое вознаграждение за его молчание. Ну, а если нет, то пойдет все это Ивану плюсом в личное дело. Глядишь, досрочно звание очередное присвоят, до начальника отдела поднимут. В любом случае он окажется в выигрыше.

И все бы было хорошо, если бы не сегодняшнее утро и не Шурочка с ее неуемным темпераментом.

Вот она, злость-то ее откуда! Страсти через край в бабе, вот что. Но это его не волнует и волновать не должно. Пускай ее Скворцов обуздывает. И весь ее многообещающий шепот насчет того, что они еще увидятся, мимо него. Пускай так и знает — этого больше никогда не повторится! Никогда!..

Иван осторожно высунул нос из комнаты минут двадцать спустя. Хочешь не хочешь, а в душ надо.

В коридоре было пусто. В кухне кто-то гремел посудой и вполголоса переговаривался. Повесив на шею полотенце и стараясь не шуршать пакетом с туалетными принадлежностями, Иван почти бегом промчался к душевым в противоположном конце коридора. Там он заперся изнутри и минут сорок приводил себя и свои мысли в порядок.

Нет, ну а что, собственно, произошло криминального? Он пальцем не пошевелил, чтобы соблазнить ее. Она сама к нему приперлась! Пускай сама и ответ держит перед мужем и своей совестью. Его дело крайнее. Он здесь ни при чем почти. Назад в комнату он возвращался заметно успокоенным и уже без каких-либо суетливых движений. Он только успел вставить ключ в замочную скважину, как почувствовал, что сзади него кто-то топчется и шумно дышит ему в затылок.

Шурка!!! Тут же опалило мозги трусливым пламенем. Вот пристала! Чего ей от меня…

Это была не Шура. Сзади топтался молодой парень весьма приятной наружности в деловом сером костюме, белой рубашке и галстуке. В руке у него был черный кожаный кейс.

— Иван Андреевич? — мягким баритоном поинтересовался молодой человек и протянул ему руку. — Симаков Артур Владимирович.

— Чем могу? — пробормотал Иван, пожав руку парню.

— Нужно поговорить, — кратко ответил Артур Владимирович и без приглашения шагнул к нему в комнату?

Иван еще подумал в тот момент, что его комната на сегодня стала местом всеобщего паломничества. Больше ни о, чем подумать он не успел. Успел еще, правда, пристроить пакетик с мылом, мочалкой и бритвой на полке над обеденным столом, как тут же присел от резкой боли в подреберье.

Что это было?!

Вытаращив глаза и хватая ртом воздух, Иван согнулся пополам и засеменил к дивану. Понять, что он только что подвергся нападению незнакомого прилично одетого гостя, он смог лишь тогда, когда тот нанес ему очередной сокрушительный удар в солнечное сплетение. До этого так и думал, что внезапный приступ холецистита его скрутил. Бывало раньше, вот он и решил…

— Чч-то-о вы хотите?! — промычал Иван, зажмурившись, боль была такая, будто все его кишки кто-то залил растопленной смолой, даже зрение на какое-то мгновение пропало. — Что происходит?!

— Сейчас объясню. Ты подыши пока, я дверь закрою.

По звукам шагов Иван понял, что парень вернулся к двери, тщательно запер ее, потом взял от стены единственный имеющийся у него в наличии стул и, поставив его вплотную к его коленкам, проговорил на манер Доктора Айболита:

— Ну те-с, молодой человек, что у нас болит?

— Все! — прокаркал Иван, чуть приоткрывая глаза, еще одного такого удара он точно не выдержит и умрет. — Не бейте больше!

— Помилуйте! Кто же вас бил?! — Артур Владимирович взирал на Ивана с неподдельной обидой взрослого ребенка. — Профилактические процедуры вы называете избиением? Нехорошо как-то, Иван Андреевич, нехорошо!

И тут он снова его ударил. Мастерски, резко, прямо в пах острым носком стильного ботинка. И тогда уж Иван отключился.

Сколько он был в беспамятстве, он не знал, но когда очнулся, Артур Владимирович все так же сидел напротив и смотрел на него с мягкой непосредственной доброжелательностью.

— Все хорошо? — спросил он с улыбкой, когда Ивану удалось усесться.

— Да, да, все отлично! — поспешил тот его заверить и даже качнул головой, хотя перед глазами плыли оранжевые круги. — Может, чаю?

Парень заржал. Не засмеялся, как все нормальные люди, а именно заржал, исступленно и омерзительно.

Маньяк, мелькнуло у Ивана! Он стал жертвой маньяка! Он следил за Баловневым, а этот Артур Владимирович следил за ним. Не надо было впускать его к себе в дом. Нужно было воспротивиться.

Вот она, милицейская самонадеянность! Думал, что в чертогах ведомственного общежития никто и никогда на него не посягнет. Наверняка и документик у парня имеется, который он предъявил на вахте.

Симаков Артур Владимирович… Симаков… Он о таких никогда не слышал. И знать не знает. Ни в одном деле, с которым он так или иначе соприкасался, не фигурировало людей с такими фамилиями.

— Ты не гадай, Ваня, — попросил его гость, стискивая ноги Ивана своими коленями. — Я сейчас тебе все объясню. Спрошу кое о чем, а ты мне ответишь. Ответишь же, так?

— Конечно!!!

Иван не то что ответил бы, он бы собственноручно показания свои записал и подпись бы поставил. Ну, трусоват был по натуре, а кто не трусит-то… Единственное, чего он не мог предположить, так это — какого рода вопросы станет ему задавать Симаков Артур Владимирович.

— Баловнев Роман Иванович, — мягко, почти нежно, произнес гость, впившись в Ивана колючими, словно стальными глазами. — Мне нужно знать все, что тебе удалось накопать на этого парня. С момента твоего первого посещения его дома до последнего. Включая клинику и архив вашего управления. Давай, Ваня, вещай. Только не упусти ничего. Итак…