SPQR. История Древнего Рима - Мэри Бирд

Коринф, скорее всего, сыграл иную роль в римских выкладках. Он был одним из нескольких греческих городов, которые не выполняли довольно вялые и невнятные инструкции, составленные Римом в середине II в. до н. э. для предотвращения альянсов в грекоязычном мире. На региональном уровне Коринф проводил свою собственную политику. В довершение всего коринфяне грубо выпроводили римское посольство. Такое поведение не практиковал ни один другой город Греции. Был ли Коринф наказан в целях образцово-показательной «порки» непослушных? Хотя нельзя сказать, что непослушание далеко выходило за рамки дозволенного. Или возникли опасения получить в скором времени альтернативный центр власти в Восточном Средиземноморье? Или, как заметил Полибий в конце своей «Истории», римлян охватила страсть к разрушению ради разрушения?

Каковы бы ни были движущие мотивы, но события 146 г. до н. э. обозначили поворотный момент в истории Рима. С одной стороны, это был пик успеха римской военной машины. Рим уничтожил своих давних самых богатых и могущественных соперников в Средиземноморье. Как утверждал Вергилий спустя чуть более ста лет в «Энеиде», Муммий, покорив Коринф, наконец отомстил грекам за поражение Трои, родины Энея, в Троянской войне. Но, с другой стороны, на события 146 г. до н. э. можно посмотреть как на начало конца Республики и как на предвестие столетнего периода гражданских войн, кровавой резни и многочисленных убийств, которые привели к возврату автократического режима. Наличие сильного врага было для Рима благом. Некоторых авторов, например, Веллея Патеркула, тревожили опасения, что с потерей страха перед внешней угрозой «они перешли от доблестей к порокам».[30] Особенно красноречив на эту тему был Саллюстий. В одном из сохранившихся сочинений о войне в Северной Африке против царя Югурты в конце II в. до н. э. он рассуждает об ужасных последствиях разрушения Карфагена: жадность поразила все слои гражданского общества («каждый сам за себя»), нарушилось равновесие между богатыми и бедными, власть сконцентрировалась в руках немногих римлян. Все это свидетельствовало о крахе республиканской системы. Саллюстий был, безусловно, проницательным наблюдателем за процессами, происходившими с римской властью, однако, как мы дальше увидим, падение Республики было процессом не так просто объяснимым.

Период с 146 г. до н. э. до убийства Цезаря в 44 г. до н. э., особенно последние 30 лет этого периода, был временем подъема римской литературы, изобразительного искусства и других сфер культурной деятельности. Стихи Катулла поныне считаются одним из самых замечательных образцов любовной поэзии: он воспевал знатную римлянку, жену сенатора, под псевдонимом Лесбия, благоразумно скрыв ее настоящее имя. Цицерон записывал свои речи, ставшие образцом ораторского искусства, и теоретизировал на темы риторики, идеального государства и даже религии. Юлий Цезарь сочинял рассказы о своих достижениях во время походов в Галлию – редчайшее явление античной литературы, когда сам полководец писал о возглавляемой им кампании. И сам город Рим стоял на пороге превращения из лабиринта кроличьих нор без всякого плана в великолепную столицу, которую всякий легко представит себе при слове «Рим». Первый постоянный каменный театр открылся в 55 г. до н. э. со сценой шириной 95 м, он примыкал к просторным новым променадам со скульптурными садами и портиками с мраморными колоннами (см. илл. 44). Теперь скрытый в подземельях домов возле современной площади Кампо-деи-Фиори, он в свое время занимал пространство значительно большее, чем Колизей.

И тем не менее большинство комментаторов той эпохи сосредотачивались не на этих блестящих достижениях, а на прогрессирующем политическом и моральном разложении. Римская армия по-прежнему одерживала победу за победой, иногда они были очень кровавы, но всегда обогащали казну. В 61 г. до н. э. Гней Помпей Магн, т. е. Помпей Великий, как он назвал себя в подражание Александру Македонскому, отмечал триумф за свою победу над царем Митридатом VI Понтийским, который овладел ненадолго почти всем побережьем Черного моря и имел виды на соседние территории. Это было еще более зрелищное представление, чем триумф Эмилия Павла за сто лет до того. Продемонстрированные серебряные монеты общим достоинством в 75 100 000 драхм[31] могли бы составить годовой доход от налогов всей империи. Этого было бы достаточно, чтобы прокормить 2 млн человек в течение года. Немалая доля богатства пошла на строительство того первого помпезного театра. В 50 г. до н. э. военные кампании на севере, в Галлии, организованные и описанные Юлием Цезарем, добавили к империи еще несколько миллионов подконтрольного населения, не считая какого-нибудь миллиона, или около того, уничтоженного в процессе завоевания. Но вскоре доблестное римское оружие обратилось в сторону собственных граждан. Забудьте про троянцев Энея: это было наследие Ромула и Рема, наследие братоубийства! Это был зов пролитой «крови Рема неповинного», как писал в 30-е гг. до н. э. Гораций.[32]

35. Гигантская статуя, хранящаяся в Галерее Спада в Риме, ассоциируется многими с Помпеем. Земной шар в его руке стал традиционным символом Помпея в роли завоевателя всего мира. В XVIII и XIX вв. эта статуя привлекала особое внимание, и ее даже иногда принимали за ту самую статую Помпея, возле подножия которой был убит Юлий Цезарь. Некоторые пятна на мраморе статуи были ошибочно идентифицированы как капли крови Цезаря

Оглядываясь назад, античные историки сожалели о постепенной утрате мирного стиля в политике. Все больше и больше насилие превращалось в привычный политический инструмент. Традиционные ограничения и соглашения одно за другим потерпели неудачу, пока мечи, дубины и мятежи не заменили окончательно прежние голосования. В то же самое время, как заметил Саллюстий, у власти оказалась горстка необыкновенно могущественных личностей, очень богатых, с военным прошлым. Кончилось тем, что Юлия Цезаря официально объявили «пожизненным диктатором», а через несколько недель убили во имя свободы. Если историю разобрать на самые простые и неприукрашенные события, обнажаются ключевые моменты и конфликты, которые вели к распаду свободного государства, и проступают те последние капли, которые переполняли чашу на разных стадиях последовательного разложения политической системы, те злодеяния, которые надолго остались в памяти римлян.

Первым в этой череде было событие 133 г. до н. э., когда Тиберий Семпроний Гракх, народный трибун, автор радикальных реформ по передаче земель бедным крестьянам, решил выдвинуть свою кандидатуру на второй срок. Чтобы его остановить, толпа сенаторов и их клиентов несанкционированно прервала процесс голосования, забила дубинками насмерть Гракха и сотни его сторонников и сбросила тела в Тибр. Давно позабыв насилие, сопровождавшее борьбу сословий, многие римляне сочли именно этот эпизод первым политическим диспутом после падения монархии, который разрешился с помощью кровопролития и смертей многих граждан. Вскоре последовал второй: через десять лет брата Тиберия Гракха, Гая, постигла та же участь. Он предложил программу еще более радикальных реформ, включавших раздачу зерна бедным римским гражданам, и был успешно выбран на должность трибуна на второй срок. Однако в 121 г. до н. э. при попытке воспрепятствовать отмене своего законопроекта он был убит группой сенаторов. На этот раз тысячи мертвых тел запрудили Тибр. И это повторилось еще раз в 100 г. до н. э., когда другие реформаторы были забиты до смерти в самом здании сената, причем убийцы использовали черепицу с крыши в качестве оружия.