Нерушимый 4 - Денис Ратманов

со своим телом. Прирожденный сенсорик не станет хорошим псиоником.

— Но посредственным — может.

— Может, — не стал отрицать он. — Есть комбо, но их мало, и как правило они посредственны во всем. Если решишь развивать способности, тебе нужно будет выбрать что-то одно, но пока рано об этом думать. И даже если у тебя получится прийти в норму через неделю, раньше чем через месяц я тебя на поле не выпущу — во избежание подозрений.

— Нужно удалить статьи, где пишут, что я серьезно поломался…

— Уже работаем. Скоро их не будет. Но за тобой уже наблюдают. А когда взлетишь, нужно будет за каждым шагом следить. Понял, о чем я?

— Да. Нельзя, чтобы во мне заподозрили одаренного.

Лев Витаутович удовлетворенно кивнул.

— Молодец. Догадливый. Что у нас там дальше по плану?

— В смысле с кем и когда играет «Титан»? — уточнил я.

— Да. И будут ли опасные команды в течение месяца.

Стоило мне пожелать, и перед глазами появилась турнирная таблица.

— Девятое мая: «Нива» из Тернополя, играем дома. Команда средняя. Потом 16 мая девятый тур, игра с «Тереком», у них. В принципе, должны выстоять. Наверное, будем играть от обороны. Ну, я бы так сделал. 26 мая мы в гостях у «Ворсклы». 29 мая — игра в Кременчуге с «Кремнем», это одиннадцатый тур. 4 июня «Балтика» у нас. Ну и 7 июня тринадцатый тур, у нас «Закарпатье». К тому моменту я уже буду в норме.

— Ты козырь, Саня, — проговорил Витаутович, на меня не глядя. — Они без тебя не смогут так хорошо играть. Ты же для них, как бронежилет под курткой, с тобой они увереннее и раскованнее играют. А когда на воротах дырка, то и вперед будут бегать с опаской, и игру потеряют.

А мне почему-то верилось в обратное. Парни прогрессировали буквально на глазах, и я возразил:

— Уверен, что смогут. Как и уверен, что 9 мая победа будет за нами.

Глава 19

День Победы

9 мая 2023 г., г. Михайловск

Конечно же, День победы в СССР — нерабочий день, и в Михайловске традиционно планировался парад, а в 18.00 народ, подогретый спиртным и мыслями о величие державы, должен был отправиться смотреть игру «Титана» с «Нивой» из Тернополя. Лев Витаутович сказал, что билеты раскуплены все, и сегодня ожидается настоящая феерия.

А мне было тревожно за команду. Даже несмотря на то, что приехала Лиза. Даже несмотря на то, что играли мы дома, где сама земля помогает. Вдруг тернопольцы почувствуют неуверенность Васенцова и как навалятся толпой? Если случится ничья, уже хорошо.

Ключица заживала медленно. Я прислушался к словам Тирликаса и не злоупотреблял способностями — а ну и правда прокачаюсь раньше времени, и меня не пустят на чемпионат? Но все равно перед сном пытался лечиться, и если еще позавчера пораженное место виделось мне темно-коричневым, почти черным, то сейчас цвет изменился на темно-рыжий. А ведь еще недели не прошло! Так глядишь дней через двадцать буду в норме.

Но что, если наши начнут проигрывать? Если противник, почуяв слабину, станет давить? Об этом я старался не думать, но мысли лезли и лезли.

Парад я пропустил из-за Лизы, не любящей шумных сборищ, а вот на матч она изъявила желание идти вместе со мной, и Сан Саныч раздобыл нам билеты в первом ряду.

— Все будет хорошо, — говорила Лиза, натягивая джинсы. — А если не будет… То сделаю тебе приятно другим способом.

Она сверкнула глазами, застегнула пуговицы блузки и помогла одеться мне. Каждый раз, когда приезжала Лиза, я снимал гостиницу, и питались мы в лучшем ресторане — ну а как иначе? Надоело в прошлой жизни ужиматься. И это только начало: футболисты — наиболее обеспеченная прослойка населения в СССР.

Моя жизнь налаживалась так стремительно, что опыт, привыкший к тому, что «хорошо» — это очень ненадолго, по-прежнему ждал подвох, и порой мне начинало казаться, что я живу в каком-то фильме про себя. Ну не бывает так, чтобы четыре месяца назад грузчиком перебивался, и вот взобрался если не наверх, то в середину пищевой цепочки. Самая красивая девушка — моя, увлечению моему — зеленый свет. Там Звягинцев похоронил всех, кого любил, а здесь… Как там богиня говорила? Нужно пожить для себя?

Это Звягинцев все выкраивал, выгадывал из заработанных крох, чтобы скопить на путешествие или подарок Алене: там купить вместо форели хека, тут вместо индейки — дешевую курицу. Если так пару месяцев ужиматься, можно куда и сгонять. Не на Бали, конечно, — на машине в Крым в какой-нибудь гостевой дом. Как любила говаривать бабушка, брюхо — не зеркало.

Хватит! Буду тратить столько, сколько захочу. И делать то, что захочу, благо что мои желания не причиняют кому бы то ни было вред.

На улице было красным-красно. Каждый третий в знак солидарности вывесил на балконах либо флажки, либо красные гирлянды из флагов. Все это очень напоминало мое детство, только тогда на улицах частенько встречались старики, увешанные орденами, их было много, и в десять-двенадцать лет казалось, что так будет всегда. Сейчас ветеранов остались единицы. Зато у народа искренности прибавилось.

Идущие навстречу люди выглядели счастливыми, и их настроение невольно передавалось и мне. И Лизе, которой подарили по флажку девчонки-близняшки лет пяти, девочек вел отец, переодетый в форму советского солдата, даже каска у него была тех времен.

Чем ближе мы подходили к стадиону, тем чаще попадались стайки болел с атрибутикой «Титана»: бело-серебристыми шарфами, флажками и флагами, у одной девушки я заметил бандану с нарисованным, видимо, вручную, Прометеем. Меня то ли не узнавали, потому что лицо еще не примелькалось, то ли не дергали, потому что рядом была Лиза.

Лишь единожды, проходя мимо троицы — двух парней и девушки — я услышал женский голос:

— Карась, глянь, это же он!

Парень что-то пробурчал в ответ, девушка возразила:

— Я отвечаю, он это. Саша! Саша Нерушимый!

Я остановился и обернулся вместе с Лизой, которая держала меня за левую, здоровую, руку. За мной широким шагом шла невысокая румяная девушка, кудрявая, как негритянка. Накидкой Супермена за спиной висел белый флаг «Титана».

— Это ведь ты, да? — Я кивнул, девчонка пискнула от восторга. — Круто! А можно… — Она будто извиняясь посмотрела на подобравшуюся Лизу и спросила у нее: — Можно с ним сфотографироваться?

Лиза успокоилась, снисходительно улыбнулась и отошла в сторонку, а меня облепили болелы. Кудрявая девчонка вытянула руку с телефоном, но в кадр мы все не влезали,