Беглянка и ее герцог - Мстислава Черная

Даниэль:

Ох, лучше бы он не знал. Он уже понял, что, когда речь заходит о Натали, вспоминать про норму бессмысленно. Но чтобы настолько! Даниэль одновременно восхищался женой, просто не мог не восхищаться, и сходил с ума от ужаса. Хотя Натали рассказывала довольно скупо, воображение слишком живо рисовало картины произошедшего. Или, возможно, именно из-за скупости слов воображение и разыгралось?

Самое неприятное, что Даниэль никак не мог определиться, правильно Натали поступила или неправильно. Да, она спасла девочек. Но ведь едва не погибла! Если бы не он, Натали бы либо задохнулась в дыму, либо разбилась. Прыгнуть на соседнюю крышу она бы не смогла.

Даниэль передернулся. Нет, потерять Натали он не готов. И дело не в наследстве. Без титула и состояния он проживет, хотя и жаль было бы потерять. Тем более что тогда некому будет платить за детей. Но тут можно что-то придумать. А вот без Натали…

Даниэль покосился на жену. Стресс и алкоголь сделали свое дело. Натали заснула прямо в кресле. Герцог поднялся, бережно поднял жену на руки.

— Я надеюсь, вы нас извините. Но мне необходимо позаботиться о жене, а ей необходима ванна и постель. Если хотите, оставайтесь, я прикажу подготовить гостевые комнаты. Возможно, нам стоит продолжить этот разговор позже, — негромко сказал он, вглядываясь в чумазое лицо спящей у него на руках юной женщины. Думать о Натали как о жене, о которой он может и должен заботиться, оказалось неожиданно приятно…

Край только хмыкнул, Павлина многозначительно прищурилась, но тут же улыбнулась:

— Конечно, Даниэль. Вы правы. Но оставаться нам смысла нет, лучше мы приедем завтра, когда вы оба будете в порядке.

— Угу, я пока подсоберу информации у тех агентов, что еще не успели вернуться с докладом, — согласился с ней лорд Крайчестер и встал, подав руку жене. — Надеюсь, ты сумеешь к этому моменту разобраться со своими семейными делами, — добавил он с доброй усмешкой, а Павлина тихо засмеялась:

— Удачи, герцог. Я могу вам сказать одно: эта женщина того стоит.

Даниэль чуть поджал губы, быстро кивнул, решив не обращать внимания на дружеские подколки, и просто понес Натали вверх по лестнице.

Вообще-то Даниэль искренне собирался доставить Натали в ее спальню, но пока шел и любовался — задумался настолько, что машинально забрел в свою. Сообразил в шаге от кровати. Можно, конечно, было пройти дальше, тем более идти-то недалеко — в смежную комнату. Но Даниэль опустил жену на свою постель и осторожно присел рядом.

Натали вдруг застонала, не просыпаясь, попыталась ухватить его за рубашку:

— Нет, пожалуйста, нет. Девочки…

— Девочки в безопасности, ты их спасла. Тише, я с тобой. — Даниэль пару секунд еще колебался — в планах была ванна, теплое молоко с медом на ночь, которое он собирался приказать принести для жены… А, гори оно! И прилег рядом.

— М-м? — отреагировала Натали. Все так же, не просыпаясь, она повернулась и доверчиво уткнулась ему в бок. Даже обняла — обхватила его руку и прижалась щекой к плечу. Разве можно ее разбудить?

Даниэль вздохнул, устроился поудобнее и свободной рукой подцепил одеяло, чтобы кое-как набросить край на себя и, главное, на жену. Он так и держал ее за руку, пока сон Натали не стал глубже.

Теперь можно осторожно, чтобы не потревожить, встать, стянуть туфли, освободить девушку от платья (и не смотреть, не смотреть на то, как сквозь неприлично тонкую нижнюю рубашку просвечивает совершенно невозможное белье!) и уложить правильно, под одеяло.

Даниэль останется рядом и будет беречь ее сон всю ночь.

Ненадолго оставить Натали все же пришлось. Даниэль вышел из комнаты, чтобы отдать распоряжения слугам, проверить, как устроилась новая экономка и не нуждается ли она в указаниях. Убедился, что Павлина и Край уже уехали. И поторопился вернуться в спальню.

Натали беспокойно ворочалась. Даниэль понял, что она вот-вот проснется и тогда, очевидно, уйдет к себе. И вдруг ощутил неожиданно острый внутренний протест, поэтому чуть ли не с порога рванул к кровати.

— Я рядом, — успокаивающе прошептал он, укладываясь поверх одеяла, а потом осторожно провел пальцами по ее щеке.

Натали глубоко вздохнула, расслабилась. Даниэль не удержался и погладил ее по волосам, по-прежнему хранящим запах дыма.

Натали потянулась за его рукой. Даниэль замер, боясь, что движение ее все-таки разбудит. Девушка повернулась и утянула его руку под голову вместо подушки.

— Вот же... — Даниэль хмыкнул и улыбнулся. — Дорогая супруга, спящая — вы самая прекрасная женщина на свете, а вас бодрствующей я уже начинаю бояться.

Кое-как извернувшись, Даниэль одной рукой разулся, сбросил брюки, оставшись в нижних штанах. Рубашку пришлось оставить — пока рука в плену у Натали, все равно не снять, а отбирать руку —  разбудить жену, не годится. Забравшись под одеяло, Даниэль обнял девушку. Мыслями он все еще возвращался к балкону. Да, он поймал, но… Но что, если бы нет?!

Сопение Натали успокаивало, Даниэль сам не заметил, как заснул.

Утро началось… это вообще утро было? Может, сон?

Еще не открывая глаз, Даниэль почувствовал, что его целуют в шею, что нежные губы скользят по ключице, возвращаются и…

— Натали?!

— А гори оно все синем пламенем, — непонятно ответила супруга, окончательно выдергивая его из сладких сновидений в не менее… хм, не менее интересную действительность. В которой его беглая жена бесцеремонно расправилась с пуговицами на мужской рубашке. Бесцеремонно — это значит две расстегнула, третью не смогла, разозлилась и выдрала ее с мясом.

— Э-э-э… Натали, не то чтобы я был против… но ты уверена в том, что делаешь? Я… я ведь могу и ответить. Ты точно не будешь потом жалеть?

— Молчи, лучше молчи! — буквально прорычала все еще пахнущая дымом и приключениями супруга, добираясь до пуговиц на его штанах.

— Эм. Ясно. Но может, я сам разденусь? — Дан не мог не смеяться, хотя чувствовал, как его буквально захлестывает возбуждение — и так-то по утрам у молодого герцога все в порядке было со здоровыми реакциями организма, а тут еще игриво и решительно настроенная жена под боком.

— К черту, — снова непонятно ответила Натали. — К черту все… я живая, в конце концов!

— Да я разве спорю? — удивился Даниэль, подхватывая девушку за талию. — Я чувствую, мардедио, что очень даже живая! Натали… да чтоб его… Натали! Ох...

Натали:

Я лежала и смотрела, как солнечный луч перепрыгивает через шелковые складки балдахина над кроватью, и ни о чем не думала. Даниэль уткнулся носом куда-то мне в плечо и спал так сладко, что мне жалко было будить, поэтому я не шевелилась.

Что случилось-то? В какую бездну за каким чертом полетели все мои «моральные принципы» и твердые решения? Да кто бы мне самой объяснил.