Женский ум в проекте жизни - Антонио Менегетти

Знание подобного рода есть конечная стадия развития потенциала. Оно начинается с момента биологического развития, проходит прогрессирующий аутоктиз и достигает силы, равной единице. Следовательно, субъект становится способен к ясновидению: его логико-историческое «Я» оказывается в состоянии пользоваться тем сознанием, которое уже присутствовало в нем, но прежде он не знал, как с ним обращаться. Мы имеем здесь дело с естественными следствиями причин, которые предположены самой природой и которые – если осуществлять их в «Изо», в константе предусмотренного природой порядка – с очевидностью приводят именно к этому результату.

Монитор отклонения отсек нас от земного рая; состояние же благодати есть Эдем, способность в полной мере пользоваться самим собою с полноценной технически-рациональной оперативностью. К сожалению, по причине монитора отклонения мы выстроили себе бесконечное множество стереотипов, которыми объясняем свое нежелание сделаться разумными и которые служат нам панацеей, избавляющей нас от необходимости быть самими собой. Мы создали себе цивилизацию, лишающую нас возможности достичь в чем бы то ни было эффективности существования, и всеми способами, даже ценой жизни, защищаем те узы, которые препятствуют нашему возвращению в естественный рай, задатки для которого дарованы нам от природы.

Религия своим вмешательством многократно усилила этот отрыв, потому что для восстановления природной цельности она требует от нас обращения к другому, к чему-то вне нас, а потому она лишь усиливает отчуждение.

Между тем, это сознание развивается в порядке непрерывно осуществляемой, активной эволюции; природа не делает скачков, и к полноте бытия ведет воплощение деятельностного континуума. Прибавляя сюда «внешнее», религия уводит нас в сторону от нашего здесь-бытия. Всякое бытие возможно, только исходя из моего бытия «здесь и сейчас»; благодаря ему всякая реальность становится чудом.

Обретая в своем существовании точное сознание – кроткое, неторопливое, «ремесленное», практикуемое день за днем – мы приходим к той объективной власти, когда мы способны осуществлять априорное познание.

Поначалу ребенок плачет, бессвязно бормочет; постепенно он все лучше усваивает употребление слов и соответствия чувственных восприятий, устанавливает некие порядки и вступает в права некой практической власти – словом, он создает бесконечное множество разных вещей. Этот пример может объяснить вам, что, следуя путем практической эволюции в соответствии с природой, мы приходим к такому процессу, которому присущи черты чудесного. Между тем, обычно почти все люди растут до четырех-шести лет и на этом останавливаются, приспосабливаясь, подобно посторонним, ко всем другим знаниям, переставая развиваться дальше.

Основополагающий критерий человека, живущего в полную силу, – это постоянная величина экзистенциальной эстетики, мораль, основанная не на необходимости, а на прекрасном и безобразном. Первая реакция его бывает такова: если это красиво, это можно сделать, а если это безобразно – то нельзя. Даже удовольствие он измеряет масштабом прекрасного, «прекрасного» согласно критерию здесь-бытия. Бытие всегда эстетично[116]; удовольствие подлинно, если оно, прежде всего, прекрасно, а не в том случае, если полезно; оно бывает полезно, когда прекрасно, а не оттого прекрасно, что полезно для нас.

Прекрасное, по преимуществу, приводит жизнь к единообразию с процессом непрерывной трансценденции. По мере того как субъект возрастает, обладая суверенной властью в качестве центра тяжести, он постепенно достигает изначального порядка, который и есть Бытие в себе. Происходит откровение в Бытии. Этот человек постоянно находится в сфере возможностей, согласуемых с другими возможностями, чтобы практиковать наилучшую эстетику. Вместе с этим приходят удача, успех, здоровье и т. п. Начало дела или действия заключается в его отличии.

Человек, пребывающий в состоянии благодати, не чувствует в себе тревоги или опасений из-за возникшей проблемы; препятствие всегда имеет чисто феноменальный характер, и никто не может перенести это препятствие внутрь его личности. Проблема – это возможность-случай для сильных.

Этот индивид всегда свободен и велик, всегда живет двоякой природой: внешне – природой «падшей», и в то же время – природой, вновь воспрянувшей в Бытии как таковом. Он осознает это, потому что – в то время как тело помещает его здесь – он реализует в себе сознание, дающее телу фундаментальную жизненную возможность: он непосредственно осуществляет в себе онто Ин-се.

Состоянию благодати, наряду с формой здоровья, благосостояния, целостной осведомленности, доброты и размышления, которому открыта глубинная суть всех вещей, присуща способность пользоваться сверхъестественным, тем, что называют наградой вечности.

Мы вступаем в ту область, на которую я указывал в начале главы: мы трудимся в истории и, однако, получаем вознаграждение в вечности. А потому мы обладаем способностью – хотя и оставаясь при этом историчными, временными, сотворенными существами – вступить в область существования ради бытия, вместо того чтобы оставаться в сфере существования ради существования.

Субъект, достигший осознания состояния благодати, переживает некий опыт, совершенно отличный от опыта прочих: хотя у него есть тело, так же как и у прочих, и те же проблемы, он пребывает вне того и другого и переживает амбивалентность существования и бытия.

Пиковое переживание может быть пределом сакральности. Святое – это возможное совершенство человека. Это не что-то внешнее, что дается нам религией или пророческим откровением: это – действие внутри самого индивида, это возможность, им реализуемая, а не такая, которую он получает от других.

«Люби и учись тому, что ты есть, потому что в этом суть любого могущества».

Свет – это удовольствие, выражающееся как цель, любознательность, игра, радость, победа.

С состраданием над башней задержалась Луна, излучая свой свет на зеркало женщины.

Женщина закрывает занавес своей комнаты, но не в силах задержать света Луны.