Их пленница - Мария Устинова

Я гадала, как он нашел место. Допустим, установил, куда мы ездили, а могилу как отыскал? Не мог же перекопать пол-леса. Леонард точно вышел на нашу яблоню. Оказалось все просто: он нашел могилу по запаху. Она была неглубокой, оттуда пахло кровью. Моей кровью после родов, и кровью дочери — оборотня. Запах был слабым, но улавливался. У Леонарда отличное обоняние.

Он раскопал могилку… Нашел одеяльце, куколку. «Родилась девочка» — предположил он. В одеяльце были кошачьи кости.

«Ребенка забрали» — написал он в конце страницы, уже без вопросительного знака. Эти слова обвел в кружок.

Сердце едва не выпрыгивало из груди. Нужно читать дальше.

Самым интересным оказался последний, пятый лист. Предположения Леонарда, что произошло.

Он решил, что выкидыш вызвало какое-то вещество. Ходил к травнице — той же самой, ему она рассказала чуть больше. Подробно изложила принцип действия травы.

В конце страницы Леонард написал то, от чего облилось горячей кровью. «Ребенок жив?»

Пусть так и будет, умоляю! Я перевернула лист — на другой странице остались лишь несколько абзацев. Леонард строил предположения, кто мог забрать ребенка. Никакой конкретики и по почерку видно, что мента это злит, строчки кривились и прыгали друг на друга, точно в гневе.

«Только быстро, в ту же ночь. Позже — уже мертвого». Эти слова испугали, а за ними ничего не было — пустая бумага. Живой дочь могли забрать только сразу. Если позже — она бы умерла. Леонард попал к могиле только спустя несколько дней и застал там кости.

Я прикусила кулак от волнения.

Главное, что шанс есть. Это самое главное, твердила я себе.

Отложила листы на сидение и незримо уставилась вдаль. В конце пасмурной мокрой улицы маячила одинокая фигура под зонтом, какая-то девушка шла по тротуару.

Он не рассказал об этом львам. Не рассказал мальчикам. Но чуть-чуть намекнул об этом мне.

Кажется, я догадалась, почему. От парней можно было отхватить, львы собирались убить его, а я… Я ему никогда не нравилась. Думаю, он просто хотел причинить мне боль.

Но вместо этого неожиданно дал надежду. Я бросилась, как безумная к яблоне, разрыла могилу — и не нашла там своего ребенка.

Теперь я убедилась, что не безумна.

Леонард расследовал дело и уткнулся в тупик. Я сделала то же самое.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но я не верю, что это сделали мои мальчики. И Леонард об этом ничего не писал. Не верю. Слишком искренне они горевали. И, думаю, если бы Руслан или Зверь велели бы подмешать травяной порошок в миндальное тесто, они бы не оставили бы меня в тот вечер одну. Логичнее было бы проследить, если я нужна была им живой. А они оба ушли и надолго.

Нужна новая зацепка, чтобы двигаться дальше. Затеяли все львы, это они решили мне открыть глаза на правду. Нужно присмотреться к ним внимательнее и сегодня это возможно. Они хотят знать, приму ли я предложение их рук и общей постели.

Надо разобраться, что они скрывают.

Я завела машину и отъехала от обочины. Пора возвращаться в город, до девяти немало времени, но нужно подготовиться. Платье, прическа — в «Золотую лилию» просто так не ходят. Но это полдела, сложнее навести порядок в собственной голове, и суметь выглядеть беззаботной.

А еще решить, что ответить Марку и стоит ли вообще отвечать.

Когда пришла смска, что меня ждут внизу, я еще была не готова.

Надела темно-синее платье, подумав, добавила чулки и туфли. Таких высоких каблуков я не носила со времен «Авалона». Сердцу было тревожно, пока я надевала чулки — медленно, чтобы не порвать. Я понимала, что вечер мог закончиться совместной ночью и волновалась. Вряд ли… Но шанс на неизвестные обстоятельства я оставляла. Это зависело от того, как все пройдет.

Постукивая каблуками, я подошла к зеркалу и расчесалась. Темные волосы рассыпались мягкими волнами по плечам. Я подвела глаза, особое внимание уделив верхнему веку. Если правильно подобрать угол, «стрелка» сделает их кошачьими. Как у Баст.

От помады я отказалась и нанесла розовый блеск для губ. Он ощущался на губах невесомой дымкой.

Готова.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Можно идти. Я бросила в сумку телефон, взяла ключи от машины — как ни крути, а поеду я на ней, хоть в «Золотую лилию», хоть на край света, и спустилась вниз.

Опираясь на машину, меня ждал Александр. Вместо молодежного прикида на нем был темный костюм, и сидел он неплохо. Из-за возраста казалось, что парень собрался на выпускной. Он улыбнулся и приглашающе распахнул дверцу.

— Извини, — буркнула я. — У меня есть своя и дорогу я знаю.

Он не стал спорить. Умный мальчик.

Я устроилась за рулем, вспоминая парней… Как ни крути, львам они манерами проигрывают. Два дикаря мои бывшие.

Ресторан встретил шикарными огнями. На золотистой вывеске расцветали белые неоновые лилии. Этому месту не нужна реклама, его и так все знают. Но владелец на нее не поскупился. В темноте светились окна, оформленными красивыми белыми шторами.

Марк ждал на мраморном крыльце. Только я припарковалась, как он сбежал по ступенькам. Александр тоже покинул «мерседес» и они столкнулись у моей двери — каждый хотел открыть ее первым, и подать мне руку.

Я замешкалась, когда две ладони зависли передо мной.

И кого выбрать? Вот о таких сложностях я и говорила. Когда живешь с двумя, приходится за такими вещами следить — чтобы каждому досталось поровну, и никто не обиделся. Иначе подерутся, как мои.

— Я сама, спасибо, — я скованно улыбнулась и выбралась из салона.

Втроем мы неплохо смотрелись.

В черные брюки Марка был продет ремень из дорогой кожи, уж я-то знала толк в мужских аксессуарах. От него пахло чем-то неуловимо тонким. Какой-то цитрусовый парфюм, который отлично подходил душноватой для осени ночи. Белая рубашка была так хорошо отглажена, что хотелось потрогать — настоящая ли.

— Рад вас видеть, Оливия, — Марк снова предложил ладонь.

Неожиданно для самой себя я подчинилась. Мне хотелось, чтобы меня отвели, усадили, похлопотали обо мне. Как когда-то в «Авалоне». Он уловил мое желание, галантно принял руку и повел к дверям.