Ленин. Дорисованный портрет - Сергей Кремлев

Свой собственный опыт 1905–1907 годов должен был бы убедить, вроде бы, в том же… Казалось бы, из опыта первой русской революции вытекал один разумный вывод: решительность, решительность и ещё раз решительность! Причём — с учётом преследований и террора властей требовалось обязательное развитие сильной нелегальной партии, полностью свободной от соглашательских элементов, но создающей прочную массовую базу при малейших легальных возможностях.

И вот вместо этого среди людей, считающих себя членами РСДРП, появляются ликвидаторы, богоискатели, богостроители и «ликвидаторы наизнанку» — отзовисты… Рабочие дезориентированы, растеряны, им хочется единства, а «вожди» тянут в разные стороны… И разобраться в том, кто прав, а кто — нет, способны далеко не все.

Но разобраться-то надо! И можно ли терпеть в руководстве рабочей партии, обязанной быть решительной и боевой, членов нестойких, литераторствующих, тянущих в «экономизм»?

Логика Ленина была железной, и это была действительно логика… Мы к чему рабочих зовём? К демократической республике! Возможна демократическая Российская республика без свержения самодержавия? Нет! А возможно свержение самодержавие без революции? Тоже нет!

Так какого чёрта вы, господа хорошие, выступаете против Ленина, который все эти годы только об этом вам всем и толкует!? Причём Россия, особенно рабочая Россия, тогда начинала серьёзно революционизироваться — реакция вождей II Интернационала это лишний раз подтверждает, причём это свидетельство «со стороны», так сказать. И если бы не начавшаяся война, то ещё неизвестно, когда стала бы возможна ленинская пролетарская революция в России — в октябре 1917-го или в октябре 1915 года?

Последнее предположение исторически вполне имеет право на существование, если помнить, что летом 1914 года в России назревало что-то вроде революционного кризиса.

А может быть, и мощный кризис…

Ещё год назад Центральный комитет призвал рабочих отметить 1 мая митингами, демонстрациями и маёвками, но особого отклика этот призыв в массах не получил, 1 мая 1913 года прошло для властей достаточно спокойно. В 1914 же году началось с забастовок в очередную годовщину 9 января, продолжилось стачками по поводу массовых отравлений работниц на предприятиях Петербурга. После изгнания из Думы на 15 заседаний рабочих депутатов в Петербурге прошли забастовки протеста, а в Баку после маёвки началась всеобщая забастовка. Её поддержали в обеих столицах и в ряде других городов.

3 июля полиция стреляла в 12-тысячный митинг рабочих Путиловского завода. Петербургский комитет РСДРП призвал к забастовке, и 4 июля бастовало уже 90 тысяч, 7-го — 130 тысяч, 11-го — 200 тысяч… В Питере, в Баку и Лодзи появлялись баррикады… Стачечное движение было шире, чем летом 1905 года, а реакционная печать публиковала статьи с заголовками типа: «Бадаева (думского депутата-большевика. — С. К.) на виселицу»… 8 июля 1914 года была закрыта — на этот раз окончательно — «Правда», начались массовые аресты большевиков.

13-го и 14 июня 1914 года в газете «Трудовая Правда» была напечатана аналитическая статья Ленина «Рабочий класс и рабочая печать»[156]. И из её цифровых выкладок было видно, насколько выросло к 1914 году как революционное настроение масс, так и влияние большевиков. Подобные ленинским оценки проводились и позднее, и примерная сводная статистика такова…

В 1913 году 70,2 % всех групповых рабочих сборов на 3106 рабочих газет в целом пришлось на 2181 «правдистскую» газету; 21,3 % — на 661 ликвидаторскую (то есть меньшевистскую) и 8,5 % — на 264 левонароднические (по сути, эсеровские).

В 1914 году из всех групповых рабочих сборов на 4068 газеты на 2873 правдистские большевистские газеты пришлось 70,6 %; на 671 меньшевистскую — 16,6 % и на 524 левонароднические — 12,8 %.

Устойчивое преобладание влияния большевиков с тенденцией к росту — налицо! Одновременно теряли свои позиции меньшевики. Даже среди склонных к соглашательству рабочих железных дорог меньшевиков в 1914 году поддерживало не более 24 %. Наиболее же сильны меньшевики были в 1914 году в среде печатников — до 40,8 %.

Интересна оценка тогдашней ситуации в циркуляре Департамента полиции № 172935 от 15 июня 1914 года, где говорилось:

«Сознавая, что фракционные раздоры и увлечение бесплодной литературной полемикой оторвали от активной организационной работы весьма значительное число наиболее видных и серьёзных партийных работников и что систематическая работа розыскных организаций успела… ослабить даже солидно поставленные крупные партийные учреждения, все социал-демократы, независимо от их фракционности, теперь усиленно стремятся наладить разрушенную работу партии…

Наибольшую энергию в указанном отношении проявили представители большевистской „ленинской“ фракции (правдисты), решившие устроить партийный съезд… По предложениям правдистского центра… наиболее вероятен успех работы по подготовке… в следующих местах: Петербург, Москва с прилегающей областью, Киев, Харьков, Екатеринослав, Одесса, Николаев, Кременчуг, Вологда, Архангельск, Гомель, Двинск, Урал, Волга, Кавказ, Сибирь и Донецкий каменноугольный район…

С другой стороны, ликвидаторы опасаются оказаться в меньшинстве на съезде…»

Охранный циркуляр констатировал при этом, что и большевики, и меньшевики-ликвидаторы намерены совершить «объезды различных местностей Империи видными и активными работниками данного момента и возможно широкое устройство областных и общегородских конференций и совещаний…»[157].

Такие вот закручивались дела, и на август 1914 года Ленин действительно намечал проведение нового съезда партии. К концу июля 1914 года подготовка была почти закончена — избраны делегаты, выработаны наказы местных организаций, решены вопросы техники — явки, маршруты, паспорта…[158]

Однако Золотая Элита Капитала планировала иначе — до начала Первой мировой бойни оставались считанные недели…

ГОТОВЯСЬ к событиям в России, Ленин готовился и к бою с интриганами на Венском конгрессе II Интернационала и 21 июля 1914 года даже сообщил в Москву в редакцию «Энциклопедического словаря», издаваемого Товариществом братьев Гранат, что вынужден «прервать начатую статью о Марксе» и надеется, что «редакция успеет найти другого марксиста и получить от него статью к сроку». И ещё до «Объединительного» совещания он заявил в письме Арманд: «„Они“ хотят дать нам „бой“ (генеральный) в Вене. Пустая угроза!! Они ничего не могут сделать!!»[159].

Все планы изменила война, объявленная Германией России 19 июля (1 августа) 1914 года, и 21 июля (3 августа) Ленин сообщил в Москву «Гранатам», что «приостановка ряда спешных политических дел» ввиду войны позволяет ему взяться за статью, если она ещё не заказана другому.