Люди Края - Владимир Зырянцев

— Понятия не имею, — заявил он. — Я возвращался с прогулки, когда услышал выстрелы на восточной окраине. Едва успел сказать Изабелле взять карабин, как уже появились эти. Вот, можешь полюбоваться — вон там. Видишь?

Пригнувшись, Марвел Гхон осторожно выглянул из-за угла. Вначале он не увидел ничего, на что стоило смотреть, — улица как улица, только обломки на мостовой валяются. Потом от крыльца дома Леонидиса метнулась быстрая, как птица, тень и скрылась за выступом другого дома, ближе к ним. И тут же в стену над головами поселенцев ударил разряд. Варгас, высунувшись из-за угла, сделал два выстрела, то же самое сделал и Соренсен.

— Мы отходим на север, хотим укрыться в пещерах, — сообщил картограф. — По дороге будем собирать всех, кого встретим. Одно плохо: оторваться от них никак не удается, идут по пятам. Ты…

В это время совсем рядом раздался оглушительный удар, и стена, за которой они скрывались, исчезла. Гхона бросило на мостовую. Подняв голову, он увидел Соренсена, лежавшего посреди улицы; под ним быстро набухала темная лужа.

— Отходим! — услышал он голос экономиста, доносившийся словно бы откуда-то издалека. (Гхон помотал головой, от чего звуки боя снова стали слышны, и вместе с Варгасом побежал назад.) — Ну что, ты с нами? — на бегу спросил экономист.

— Так они всех вас перестреляют, — ответил Гхон. — И женщин тоже. Я, пожалуй, останусь и попробую их задержать.

Варгас взглянул на него, хотел что-то сказать, но промолчал, только буркнул: «Ну ладно» — и направился догонять остальных. Отбежав несколько шагов, он обернулся и крикнул:

— Да, слушай, ты не видел сегодня Норму? С ней все дети, кроме малышей.

— Нет, — ответил Гхон, — не видел.

Бросив взгляд на перекресток, где посреди улицы виднелось тело картографа, он вбежал в свой дом, прыгая через ступеньки, поднялся на второй этаж и выглянул из окна спальни. Ага, вот они! Две темные фигурки появились на перекрестке и разбежались в разные стороны. Один пропал из поля зрения, зато второго он видел хорошо: прижимаясь к домам, он крался по другой стороне улицы.

Гхон осторожно открыл створку окна, прицелился и выстрелил. Там, где находился враг, полетела штукатурка, человека в черном больше не было видно. Тут что-то резко дернуло его за локоть, отчего он невольно присел, и в эту секунду окно над его головой со звоном разлетелось, и заряд бластера разворотил противоположную стену спальни.

Взглянув вниз, Гхон увидел Калу — своего доро. Маленькое розовое существо постояло секунду, потом скрылось в коридоре. Гхон направился за ним. Кала был в кабинете, выглядывал из другого окна. Повернулся к хозяину, махнул своим носом, похожим на хобот. Гхон понял: подбежал к окну, выглянул. На другой стороне улицы человек в черном наводил на его окна какое-то незнакомое мастеру оружие с длинным стволом. Гхон не стал открывать окно и выстрелил прямо сквозь стекло. И кажется, удачно: враг выронил оружие, упал и пополз, как ящерица, стремясь укрыться за живой изгородью.

— Молодец! — воскликнул Гхон, обращаясь к своему помощнику, но того рядом уже не было. Зато с галереи донесся короткий писк, предупреждавший об опасности.

Гхон выглянул из кабинета и увидел в холле фигуру в черном, с уже знакомым длинноствольным оружием в руках. Инстинкт заставил арт-мастера броситься на пол. В ту же секунду над его головой раздался оглушительный взрыв, и стало значительно светлее. Подняв голову, Гхон увидел, что потолка и части крыши больше нет, а оставшаяся часть горит. Едва он успел удивиться тому, как могут гореть стальные балки и черепица, как на спину ему упало что-то невыносимо горячее, и острая боль пронзила тело. Он начал сдирать рубашку, догадываясь, что этим уже не поможешь, когда Кала вскочил ему на спину, вытянул свой хоботок и всосал напалм.

Гхон вскочил и бросился в гостевую комнату, окно которой выходило на задний двор. Ударом приклада выбил створку и, не раздумывая, выпрыгнул. Приземление нельзя было назвать приятным, но ногу, к счастью, не подвернул. Рядом мягко спрыгнул Кала. Вместе они преодолели живую изгородь, пробежали через соседний участок и ворвались в дом Сэма Дьюка. Здесь было пусто, в кухне на столе стыл брошенный завтрак, валялись какие-то банки. Гхон пристроился у окна и стал ждать преследователей. И вновь его спас Кала: враг появился вовсе не с той стороны, откуда мастер его ждал. Гхон сделал несколько выстрелов, заставив фигуру в черном отступить, потом перезарядил карабин, подумав о том, что эти патроны — последние, и выбежал на улицу.

В течение следующего часа, изредка отстреливаясь, он вместе с Калой отступал к северной окраине. В нескольких домах он, к своему удивлению, обнаружил хозяев: те явно не понимали, какая опасность им угрожает, и неспешно собирались. Видимо, вид Гхона подействовал на них лучше, чем любые слова: сборы были прекращены, и поселенцы, следуя указанию Гхона, направились к северной окраине.

Он достиг ее вслед за ними, и здесь, у последних домов, у него кончились патроны. До леса оставалось несколько сот метров, но враги были совсем рядом. «Не уйти, — подумал Гхон. — Не дадут». Он обернулся к доро, чтобы приказать ему самостоятельно следовать за беженцами и помогать им. Он уже готов был произнести формулу приказа, которого доро не мог ослушаться, когда розовое существо вдруг вскочило и бросилось в сторону, к стоявшему на отшибе дому Пермаршера.

— Что, там предлагаешь скрыться? — в раздумье пробормотал Гхон. — Ну на какое-то время, может быть… Что ж, давай попробуем.

Пока бежали к дому, в них принялись стрелять. Один разряд ударил слева, другой справа. «Сейчас накроют, — мелькнуло в голове. — Сейчас не промахнутся…» В это время в доме что-то оглушительно загрохотало, словно заработал отбойный молоток, и выстрелы сзади прекратились. Под этот грохот Кала и Гхон вбежали в приоткрытую железную дверь, которая тут же сама захлопнулась и закрылась на несколько засовов.

Грохот слышался сверху, с чердака. Гхон поднялся туда и обнаружил мистера Пермаршера, лежавшего у амбразуры; рядом стояла корабельная противометеоритная пушка. Гхон заметил, что чердак сделан из керамита и здесь имеется еще пять амбразур; возле одной из них стоял крупнокалиберный пулемет. Возле каждой амбразуры имелся экран, на который выводился вид с наружных телекамер.

— Вот вы надо мной смеялись, а я всегда знал, что этим кончится, — не оборачиваясь, сказал хозяин. — Что какие-нибудь гады сюда явятся. Если у тебя есть что-то ценное, всегда жди какого-нибудь гада в гости. А тут такая планета… Давай, ложись к пулемету и следи за всеми экранами. Если явятся с другой стороны, куда пулемет не достает, возьми бластер вон там, на полке.

— Слушайте, мы еще можем отойти к лесу, — предложил Гхон. — Будем прикрывать друг друга, оторвемся от них.

— Нет, я отступать не собираюсь, — заявил мистер Пермаршер. — Не для того я сюда летел, чтобы… Ага, вот он где крадется!

С этим возгласом он нажал на спуск, и пушка с грохотом выплюнула заряд протонов.

Теперь, когда она все объяснила и ответила на сто вопросов (зачем врала про экскурсию и не сказала правду с самого начала, и почему не предупредили моих папу и маму, и моих тоже, и почему не взяли их с собой, и куда мы идем, и где будем спать, и что есть), они шли быстрее — так быстро, насколько позволял лес. Тропы здесь уже не было, но люди изредка ходили: может, Соренсен или Дьюк во время своих экспедиций, а может, охотники. То и дело приходилось огибать огромные упавшие стволы или густые заросли трондилиума, но направление они не теряли: Люсинда уверенно чувствовала стороны света. Как-то само собой получилось, что после рассказа на Родниковой поляне она пошла впереди группы. С ней были мальчишки постарше. Они ломали торчавшие поперек дороги ветки, раздвигали кусты и при этом старались производить побольше шума, чтобы отпугнуть мелких хищников, которых в лесу хватало. Бластер Норма тоже отдала девушке, а сама шла позади с малышами, на ходу рассказывая им сказки и истории, которых знала множество. А совсем в хвосте, замыкая шествие, двигался доро. Норма знала, что те, кто будет их преследовать (а они обязательно это сделают), обладают собачьим чутьем и упрямством носорога. Поэтому она послала Чаку идти сзади и уничтожать их следы и запахи.