Прекрасно в теории - Софи Гонзалес

И убежала обратно в школу к маме и пустым коридорам, все еще держа руку у рта. Меня лихорадило. Мое сознание чеканило слова, которые я не понимала. Я не знала, что было не так, но что-то определенно было. Все, что мне требовалось, – уединение. Это случилось так неожиданно. И не имело никакого смысла. Я ожидала предупреждения получше. Оно было? Откуда все началось? И как?

Как я это пропустила?

Я даже не смела обернуться, пока бежала. Я не знала, побежал ли Броэм за мной или стоял ошеломленный около машины. Я не знала, что хуже, поэтому не думала о нем, не думала.

Мои глаза наливались слезами, пока я открывала двери в школьных коридорах. Пусто. Ни единой души. Я быстро шла по линолеуму, отдаляясь от Броэма насколько это возможно.

Я не хотела видеть маму. Не хотела, чтобы она знала и смотрела на Броэма по-другому, сделав выводы. Не тогда, когда она не знала всей истории.

С трясущимися руками я выудила телефон из кармана и отыскала контакт Эйнсли. Как-то мне удалось нажать кнопку вызова.

Возьми трубку, возьми, возьми.

Значило ли это, что я нравлюсь Броэму? Что, если да, и он поцеловал меня, а я убежала? В прямом смысле убежала. Поступила так, как он всегда боялся. Может, я…

Эйнсли оживленно ответила:

– Да?

– Привет, – сказала я. – Ты на занятиях?

– Я только что вышла. Подожди, что случилось?

– Можешь меня забрать из школы, пожалуйста? Сейчас. Прямо сейчас. Как можно скорее.

– Да, конечно. С тобой все в порядке?

– Эм… да… нет, не совсем, вроде. Я цела. И кое-что случилось. Мне надо поговорить с тобой. Но нужно убраться как можно скорее отсюда. Сейчас.

– Жди меня на парковке. Я сейчас буду.

Я подошла к главному входу и выглянула на парковку. Пусто. Броэм уехал. Выдохнув, я написала маме, что поеду домой с Эйнсли. К счастью, Эйнсли приедет раньше, чем мама закончит работу.

День был обыкновенным. Облачно, немного серо и прохладно. Дул легкий ветерок. Как тогда, когда мы с Броэмом гуляли десять минут назад. Но ничего уже не было прежним. И ничего не станет прежним.

Может, мне стоит ему написать,

Но нет, ни за что, что я могу сказать? Что он мне не нравится? Потому что, возможно, это неправда. А если я скажу, что он мне нравится? Что это будет значить для нас двоих? Я не готова к тому, что это могло значить. Тридцать минут назад я смирилась с мыслью, что он был парнем Вайноны. Вайнона! Что дальше? Что, если он хотел быть с нами обеими? Если я ему нравилась, зачем он рассказывал все это о Вайноне?

И Брук.

Не то чтобы Брук имела большое значение в этой ситуации. С Брук меня ничего не ждало. Но готова ли я отпустить ее?

Да.

Нет.

По большей части.

Но это одно дело, а совсем другое встречаться с кем-то другим. Полностью забыть о ней.

Даже если мне нравился Броэм.

О нет. Что, если мне действительно нравился Броэм?

Почему он меня не предупредил? Сейчас все в моей голове перемешалось, и я не знала, что думать, и не понимала, что чувствую. Я не должна была так с ним разговаривать. Похоже, я неожиданно сорвалась.

Но я не могу молчать, делая вид, будто ничего не случилось, потому что это расстроит его. И я не знала, чего хочу, хотя точно знала, чего не хочу. Он не заслуживает такого.

Итак. Итак. Хм.

Я глубоко вдохнула, посмотрела вокруг, чтобы убедиться, что он не крадется за мной. Нет. Все чисто. Только раскачивающиеся пальмы и пустая парковка, по которой вдалеке волочился пакет.

Мне понадобилась пара минут, чтобы составить текст:

Несколько минут спустя, в течение которых я три раза обогнула парковку, я получила ответ:

Я с облегчением выдохнула. Ладно. Все было нормально. «В порядке». В порядке – это нормально.

Ладно.

Где Эйнсли?

Я прикусила палец. Мне требовалось с кем-то поговорить.

Сейчас.

Поэтому я набрала Брук.

Она подняла трубку на четвертом гудке.

– Эй, как дела?

Вдалеке я разглядела машину Эйнсли, притормозившую на красный свет.

Я открыла рот, чтобы ответить Брук. Но сказать было нечего. Сказать, что все изменилось. Сказать, что я не знаю, как поступить.

Вместо того чтобы произнести хоть что-то, я залилась слезами.

Эйнсли постучала в дверь и просунула голову в щель.

– Хочешь мороженого?

Поймав ее взгляд, я жалобно нахмурилась и, сложив руки, стала размахивать ими, как рыба плавниками – так мы делали в детстве. Сестра ворвалась с почти полным ведерком мороженого, скрестив ноги, села на кровать и протянула мне ложку. Мама, скорее всего, проверяла работы или была занята чем-то еще. Во всяком случае, она не заметила, что я отсиживаюсь в своей комнате, чтобы похандрить в одиночестве. Она даже не заметила, что я не достала из холодильника остатки запеканки на ужин.

Пока я проводила раскопки с целью отыскать маршмеллоу, Эйнсли посмотрела на мой блокнот.