Бегал заяц по болоту… - Валерий Петков

Он вернулся. Виталий глянул внимательно:

– Чему улыбаешься?

– Да… так. Ребята прислали последнюю фотосессию. С внучкой. Чудо! Просто – чу-до!

Оставшийся вечер они молчали. Читали.

– Ты знаешь, – улыбнулся Сергей, – это здорово, что у нас нет «пульта личности»!

– То есть?

– Телевизора нет! Экий ты недогадливый!

– У-у-у. Угу.

Они пожелали друг другу спокойной ночи, лампы пригасили, а Сергей ещё долго лежал с закрытыми глазами, согретый изнутри хорошими мыслями:

– Вот я лежу на спине. Столб атмосферного давления уже не давит на плечи, распределился по длине туловища, по груди, животу, рукам, ногам. Стало легче дышать. Бытие, больше похожее на забытьё. То есть на то, что за этим будет, такое же точно бытие, и от постоянной этой похожести начинаешь забывать, что оно и вчера было таким же. Надо представить что-то необычное! Я сейчас как на плоту, спускаюсь по реке. И она такая разная в разных местах и в разное время. Надо будет спросить Виталия: что он, собственно, думает о реках? Не как о водной преграде, а как человек, выбравшийся на берег после того, как прокатился на её коварной спине.

И уснул, подхваченный мягкими ладошками усыпляющего течения речки сна.

* * *

Маневровый упорно толкал перед собой состав. Звука не было. Передний вагон наткнулся на глыбы железобетона поперёк рельса, плавно накренился, увлекая за собой состав, скованный в одну железную сколопендру с коричневой спиной. Изогнулся, ломаясь в сцепах, увлёк грохочущие короба пустых вагонов, упрямый маневровый тепловозик не смог удержать их на узких ниточках рельсов. Состав пропахал по косой большую борозду, подпрыгнул на откосе вверх и замедленно, плавно впечатал, сплющил стенки сарайчика, соединил их, словно наступил на коробку из-под обуви, и она смялась вместе со всем, что было внутри. Запахло свежей землёй и горячей соляркой. Сдавило грудь, стало трудно дышать, словно бульдозер нагребал лопатой на хрупкую грудную клетку пласты чернозёма.

Вскрикнул. Проснулся, переходя от ужаса событий во сне, такой явственной катастрофы, к реальности, тишине в домике. Громко чихнул.

Раннее утро. Четверг.

Сравнил время на часах:

– Мой будильник спешит минут на десять, скачет вперёд, домой торопится! У Виталия точнее. – Глянул на ручные: – Да, точнее. Как верные кони, знают характеры своих хозяев.

Заглянул за шкафы Виталий.

– Ты знаешь, я проснулся от сильной концентрации твоего парфюма и отсутствия кислорода в задраенном отсеке, – сказал Сергей. – У нас же – обще-житиё! Убийственно пованивает, я тебе доложу! Ладно, я – раненый! Хоть бы собаку пожалел!

– У меня прежний закончился, прикупил новый какой-то. – Виталий помолчал. – Я думаю, работяги не догадываются о том, что мы здесь проживаем, – сказал задумчиво и вернулся в офис.

– Славно конспирируемся! Пока удаётся! – улыбнулся Сергей и подумал вяло: – Мудрёно получилось. – Ну, он тоже хорош. Только дай кого покритиковать, а другое мнение, отличное от его – раздражает. Типичный критикан. Однако и воняет! – Он взял пузырёк, посмотрел название – «Shalunishka». – О! Это что ещё такое? Польский разлив?

Он поплёлся умываться, готовить завтрак.

Температуры не было. Бил сильный сухой кашель. Царапал горло и вызывал слёзы.

В цеху торопились, сваривали тканевые пологи. Протяжённые, сплошным, полотнищем – стена-крыша-стена. Длины цеха не хватало, приходилось дважды закреплять степлером, перетаскивать, переворачивать, пока проваривали специальным валиком по краям. Трудоёмкость огромная. Не больше четырёх штук за весь день, а их надо было только на первую очередь – шестнадцать. И сроки поджимали – четвёртая неделя заканчивается, и к шеф-монтажу надо было представить первые две конструкции уже в понедельник-вторник.

Синий ядовитый дым от сварки стелился по полу цеха. За стеллажами сполохи электросварки вспыхивали фиолетово-белым, мгновенным заревом.

Работа шла, но медленно. Сергей опять пожалел, что так нелепо лишились Николаича, который был сейчас дома, лечил перелом шейки бедра, страдая от вынужденного безделья больше, чем от боли.

Сварщик подошёл, Дмитрий:

– Ну что, Сергей Василич, выгоняют нас, скоро разбегаться?

– С чего ты взял?

– Люди ходят разные, слухи разносят.

– Не верьте «шлюхам».

Он недолюбливал Дмитрия за бесконечные блудливые рассказы про победы над «тёлками», о том, как он «потягивает» молодую скотницу в родной тверской деревеньке во время отпуска, без жены, за порнофотографии в рабочем шкафчике, тупые анекдоты.

Дмитрию было далеко уже за пятьдесят. У него было трое внуков и Сергей такого жеребячества не одобрял, вежливо сторонился, словно боясь заразиться даже от простого рукопожатия.

– Молодость в старости… разве это ко времени?

В горле запершило, он молча махнул рукой и вернулся в офис.

– Не успеем, – сказал он Виталию.

– Ничего! Тросовые растяжки нарубят сразу под размер, запрессуют, привезут готовые, только ставь. Нашим сказал, сколько надо сделать всего узлов, назвал цену. Сегодня до девяти будут работать, завтра, в субботу выйдут. Прорвёмся.

– Должны. – Сказал Сергей.

– А мои питерские друзья на рыбалку едут. В Карелию. Как обычно – к пятнадцатому октября, на несколько дней. – Виталий закурил. – Звонили, звали.

Погрустнел.

– Большая компания?

– Человек десять наезжает. Я тут вот – прикупил. По случаю. – Он достал из стола тонкую книжицу – «Как сохранить рыбу на рыбалке и дома».

– Дома – что ж её сохранять? Сунул в холодильник, и всё. Так поехал бы. Мы тут все всё знаем, мастер проследит, да и я вот-вот в строй встану, подключусь в полную силу.

– Что ты! На неделю – это долго!

Он позвонил друзьям. Поговорил о чём-то тихо, с грустинкой, слов было не разобрать. Помолчал, потом сказал:

– Сильный ветер у них там. Улов не очень. А я на работе. Как-то поехали, наловили штук по двадцать, хороших таких лососей. Щуки кило по полтора, так и хватают блесну. Голодные. Только кинь!

– Давай я тебе рыбный суп сварю, – предложил Сергей, – в качестве компенсации за испорченную коллективную рыбалку.

– Сможешь? – повеселел Виталий.

– А то! Не впервой! Мы же давно собирались рыбным супцом побаловаться.

– Ладно. Завтра съезжу на рынок, куплю. Ты список подготовь. Куплю голову лосося, форели…

– Речную рыбёшку обязательно купи. Лосось жирнее форели, учти.