Быть Джоном Ленноном - Рэй Коннолли

Мартин наконец был доволен. На одних прогонах играл Ринго, на других — сессионный ударник Энди Уайт, которого пригласили в студию на случай, если Ринго окажется не лучше Пита. И наконец она была готова — первая пластинка битлов, «Love Me Do» с Энди Уайтом на барабанах (хотя на их первый альбом пойдет версия с Ринго). Работа отняла массу сил, и Джордж Мартин так никогда и не дал песне высокой оценки. (Кстати, он оказался прав насчет «How Do You Do It?». Пройдет всего несколько месяцев, Брайан Эпстайн возьмет под крыло других ливерпульцев, Gerry & The Pacemakers, и «How Do You Do It?» станет их главным хитом.)

Но Мартин бросил группе вызов: напишите песню лучше! — и Джон вскоре представил ему одну. Та называлась «Please Please Me». И продюсер, услышав ее, тут же предложил… изменить темп — а то звучит словно баллада Роя Орбисона. Джон взял это на карандаш и вернулся в Ливерпуль — работать дальше. У него появился и дополнительный стимул: на второй стороне пластинки с «Love Me Do» должна была появиться «P. S. I Love You» — две песни битлов на их первой пластинке… две песни Пола! В нем пробудился дух соперничества. Следующий ход будет за ним!

Однако еще до того, как это случилось, ливерпульскую четверку попросили подписать пятилетний контракт с Брайаном Эпстайном и NEMS. Несмотря на оговорки, те согласились на условия: Брайан получал свою долю менеджера — четверть от их заработка, — а остальные три четверти распределялись поровну между всеми битлами. Ринго входил в группу как полноправный партнер. Однако это соглашение касалось только записей и публичных выступлений. Теперь, когда песни Джона и Пола готовились выйти в свет, требовался дополнительный контракт, закрепляющий их отношения как соавторов, и в квартирке на Фолкнер-стрит, где жили Джон и Синтия, прошла отдельная, тайная встреча.

Двое битлов до сих пор не считали себя серьезными авторами. Они сочиняли время от времени, походя, и ничего не знали об издании песен. Но им было известно, что многие американские хиты, которые они исполняли, были созданы авторскими дуэтами — например, вместе творили те же Помус и Шуман, а если из современного, то супруги Джерри Гоффин и Кэрол Кинг. Двое все быстро обсудили и решили превратиться в дуэт Леннон — Маккартни или Маккартни — Леннон (в зависимости от того, кто станет главным вдохновителем песни) и делить поровну и лавры, и доходы с любой песни, написанной как обоими, так и кем-то одним из них.

Это соглашение прекрасно подтвердило и их дружбу, и признание того, что они уже были дуэтом соавторов и нуждались друг в друге, чтобы достичь вершин. Но, хотя Брайан ему только порадовался — роль агента при авторах песен давала ему пятую часть с их гонораров, — оба битла, как показали события, проявили недальновидность.

Нет, их-то контракт сблизил еще сильнее, и в этом был плюс. Но Джорджа и Ринго этот плюс не коснулся: их исключали из сделки, что особенно раздражало Джорджа, ведь он тоже писал свои песни. Да, ему не суждено было стать настолько же уверенным в себе певцом, какими были Леннон и Маккартни («Я на него орал: раскрой варежку и пой! — позже рассказывал мне Джон. — Я уговаривал его как сумасшедший!»), да и столь плодовитым автором — тоже. Но ему не с кем было сочинять, а трио, решили Джон и Пол, вещь слишком громоздкая, и им лучше в тандеме, так привычней. Джордж всегда, в самые тяжелые времена, смотрел в будущее с оптимизмом, но он все еще был самым юным, и все чаще оказывалось, что старшие мальчики застолбили роли сочинителей — и стали, само собой, первыми среди равных.

«Love Me Do» поступила в продажу 5 октября 1962 года, и Мими, по своему обыкновению, рубанула сплеча. «М-да, — сказала она Джону. — Если рассчитываете, что это принесет вам гору денег, подумайте о чем-нибудь другом». К сожалению, ее мнение, по-видимому, разделяла студия Parlophone, почти не уделившая пластинке внимания на спонсируемых ею программах в эфире «Радио Люксембург». Так, самый минимум — песню крутили лишь два раза в неделю в течение трех недель. И тем не менее для Beatles то был гигантский шаг вперед, и в те редкие минуты, когда их песню передавали по радио, они заставляли Нила останавливать фургон — и слушали, слушали, слушали… Радио BBC, естественно, поначалу вообще проигнорировало сингл.

Брайан тем временем наслаждался новой жизнью импресарио. Beatles играли каждый вечер и в обед, привлекая внимание к своей пластинке, а он примерял на себя роль рок-промоутера и пригласил — ни больше ни меньше — Литтл Ричарда дать два концерта в Ливерпуле, конечно же с битлами на разогреве. Джон позже так описал логику их менеджера: «Брайан приглашал рок-звезд, уже отошедших от дел… как Литтл Ричард, ставил нас в один список с ними, и их имена привлекали толпу. Вы и представить не можете, как волновалась вся наша четверка, просто видя любого из великих рокеров во плоти… Мы цепенели от восторга и преданности».

Для второго шоу Литтл Ричарда в Мерсисайде Брайан даже арендовал театр «Эмпайр» и пригласил нескольких своих сотрудников к себе в ложу. Фрида Келли, которая в основном рассылала первые рекламные фотографии группы и в пятницу вечером привозила битлам их гонорары, была польщена тем, что ее включили в число избранных. «Никогда не была раньше в ложе, — вспоминала она. — А когда Beatles вышли на сцену и Пол запел «A Taste Of Honey», я не могла в это поверить! Beatles в театре «Эмпайр»! Самый большой театр в Ливерпуле!» Она купила пластинку «Love Me Do» в тот самый день, когда та вышла, хотя у нее не было проигрывателя. «Так сделали многие ливерпульские фанаты, — объясняла она. — Из верности».

В Лондоне подобной поддержки не наблюдалось. В обзорах британских газет, посвященных поп-музыке, к Beatles отнеслись с безразличием, а еще все как один потешались над названием группы. «Кокни считали нас провинцией, — говорил потом Джон и с привычной склонностью к преувеличениям добавлял: — Смотрели на нас свысока, как на животных».

Разочарованные, они вернулись в Ливерпуль. Приближалась другая проблема. Дата выпуска «Love Me Do» была назначена студией Parlophone произвольно, но по контракту Beatles должны были на две первые недели ноября вернуться в Гамбург, в «Стар Клаб». Ехать за границу, когда нужно продвигать свои пластинки? Зачем? Джону и Полу по горло хватило Гамбурга!

«Будь у нас выбор, мы бы разорвали контракт, — признавался Джон. —