Янтарный плен - Александра Фольданова

не проходили. Шея, живот, грудь, бёдра. Снова. Всё сначала. Лепестки сыпались на меня, рисовали плавные узоры по всему телу. Иллюзия, что это будет длиться вечно накрыла с головой.

Но вдруг всё прекратилось. Как всегда, неожиданно. Он отстранился.

Я протестующе застонала.

— Ммм, какие мы недовольные… Потерпи немного. Скоро всё продолжится. У тебя, знаешь ли, есть ещё много мест оставшихся без внимания.

Пуговицы на его рубашке выскакивали из петель одна за другой. Брюки полетели на пол. А в зубах уже красовалась последняя роза.

Он осторожно перевернул меня на живот, стягивая надоевшую ночнушку. Кожей я ощутила холод помятых лепестков. Но мне было всё равно, ведь новая порция бархатных поцелуев и прикосновений заструилась по спине… по ногам… везде, куда можно было дотянуться. Когда его ладони раздвинули ноги, и лёгкие ощущения прошли по их внутренней поверхности, снова приближаясь к самому нежному месту, я невольно застонала.

Зашуршал пакетик и пальцы вернулись на привычное место. С насущным вопросом было покончено. Волны удовольствия накрывали меня одна за другой, когда он тихо и ровно произнёс.

— Кажется пора. Я буду острожен. По крайней мере пока сама не попросишь…

Он не обманул. Его член вошёл в меня медленно, не тревожа расслабленное до предела тело. И так же медленно вышел, оставляя ощущение опустошенности. Он повторял движение вновь и вновь, не меняя ни скорости, ни напора. Мне уже немыслимо хотелось прильнуть к нему самой, но получилось только слегка вильнуть бёдрами, прежде чем снова обмякнуть. Лепесток заскользил по шее. Ухо ласкал еле слышный шепот.

— Тебе не кажется, что пора попросить.

Внутри всё заполнялось, чтобы снова опустошиться. Раз за разом. С той же скоростью. Ничего не менялось. Всё внутри протестовало. Острое желание большего разрывало на куски. «Сильнее… Сильнее!»: отчаянно билось в голове.

— Ты не хочешь озвучить свою просьбу? Или не можешь? А может тебе просто не хватает вежливости?

Голос звучал непринуждённо, но всей кожей я чувствовала, как напряжены его мышцы. Плавные движения продолжались, не давая никакой надежды на разрядку.

«Просить? Может тебя ещё умолять?!»

Я молча закусила руку. Боль немного отрезвила.

— Как хочешь. Я никуда не тороплюсь.

Он опять предлагал какую-то игру, в которой я неизбежно должна проиграть. Не спросив у меня. Просто ставя перед фактом. Ожидая моего неизбежного поражения. Я спиной чувствовала его кривую усмешку.

Он просунул руку под меня руку прикасаясь к набухшему клитору. Кончик пальца уверенно лёг на своё любимое место. Зубы ощутимо впились в шею. Член продолжал изводить меня до дрожи плавно проталкивая член внутрь.

От моего крика зазвенело в ушах.

— Ещё! Сильнее! Я хочу! Ещё пожалуйста!

— Ну наконец-то.

Последние слова он выпалил на одном облегчённом выдохе.

Реальность распалась. Он вдалбливал так сильно, что не хватало ни дыхания, ни крика.

Одна ладонь сжимала плечо, вторая оттягивала задницу, так, чтоб войти как можно глубже. Мир рвался на куски. Меня затрясло. Разум отключился.

Сквозь его стиснутые зубы вырвался стон. Он завалился набок. Я всё ещё дрожала, не сразу заметив, как его пальцы стряхивают сморщенные бурые лепестки.

Тяжёлый сон утаскивал меня как тигр долгожданную добычу.

«Сколько я просплю? У меня нет на это времени… Плевать. На всё. И на всех. И на свадьбу.

Плевать…»

Тихий голос шелестел в ушах. Руки поглаживали бёдра переходя на мягкие округлости. Смысл доходил плохо.

— Знаешь, что я подумал. У нас ведь очень много дел. Наверное, это наша последняя ночь, как любовников. Разве это не повод её запомнить? Может быть сделаем её первой? Ты очень устала. Да и я тебя вымотал… Можно сказать, добил… Нехорошо с моей стороны. А пользоваться ситуацией ещё хуже. Но я не могу не попробовать. Я не сделаю ничего такого, что тебе не понравится. Давай хотя бы начнём… А там посмотрим как пойдёт.

Рука скользнула между ног. Пальцы мгновенно намокли и устремились назад, плавно обводя по кругу плотное кольцо.

В мгновение я вырвалась и вскочила на ноги.

Сердце бешено колотилось, горло сдавило, руки сжались в кулаки приготовившись к атаке.

Еще недавно я сама думала, что возможно стоит попробовать. Как же ясно я сейчас понимала, что поторопилась.

Сон как рукой сняло. Я стояла в полной боевой готовности, ожидая, следующего слова.

Инстинкт самосохранения напрочь затуманил голову.

— Вот и замечательно! — проворковал довольный Дэн поднимаясь с кровати — Я уж думал тебя пушкой не разбудишь. Хотя… Если бы ты так и не пошевелилась, у меня бы всё равно возражений не было. Я в любом случае в выигрыше.

— Ах ты… Ты… Да тебе просто…

— Мне просто очень нравится смотреть как ты каждый раз кидаешься на меня как котёнок на руку в перчатке.

— Я всё равно тебя уделаю! Рано или поздно… — мой оскал не остался незамеченным.

— Меня нельзя победить. Не то, чтобы совсем нельзя. Но ты слишком… Как бы это сказать податливая. Хотя… Будь ты менее упёртой, нам бы и вовсе не пришлось вступать в противостояние. Так сказать, сражались бы на одной стороне. За бесконечные оргазмы. Против ханжества и пуританства. Но ты же не хочешь делать по-моему… По крайней мере не добровольно.

— СВОЛОЧЬ!!!

— Ладно. Остывай и собирайся. У нас дел по горло! Я твёрдо намерен сделать сегодня, всё возможное. Вон та стопка бумаг на столе рядом с ноутбуком. Это твои наброски?

— Да! Там новый дизайн для торта! Он очень подойдёт для особняка! Логотип ты уже видел, ещё я набросала расположение ваз и модель арки для подаренных цветов, чтобы гости могли не совать нам их в руки и не раскидывать по углам! А ещё…

— Всё-всё! Весь день на твоё выступление убьём. Складывай эту кучу в сумку, одевайся, мойся. Не обязательно в таком порядке. Хотя сейчас от тебя всего можно ожидать. Я подстрахую тебя в душе, чтоб ты там не свалилась. Только чур не приставать! Ну всё! Погнали!

— Может хоть вещи разберёшь. Ты так тщательно собирался… Я даже не уверена, что тут рубашка найдётся.

— Потом-потом. Всё потом. Вещи покатаются с нами, не рассыпятся! А сейчас в душ!

В этот раз в нашем купании не было ничего эротического. Скорее уж наоборот. Дэн натирал меня до красноты жесткой мочалкой, приговаривая:

— Ничего-ничего, зато бодрости будет навалом.

Он был настроен решительно в твёрдости намерений выйти, как минимум, через пол часа.

Всего один раз он поймал меня при попытке заснуть, натягивая второй носок. Быстро одел его сам, кинул мне свитер с брюками и отправил собирать наброски.

Через полчаса мотор