Фурии - Кэти Лоуэ

Неужели он способен на такое?

Но еще я вспоминала, как он потянулся ко мне, как сдавил руку; как похлопал по плечу, собираясь произнести мое имя; как немного замешкался, выговаривая его, словно обдумывая, вкладывая некий смысл, который я не могла уловить. Не в первый раз меня сбивали с толку мужские намерения, да и не в последний. Может, я была слишком наивна, слишком неопытна, чтобы отличить мужчину от животного. Может, девчонки и правы.

Робин сидела на моей кровати, то внимательно рассматривая меня, то задумываясь и уходя в себя посреди фразы, хрустя леденцом и посмеиваясь, видя, как я вздрагиваю от каждого постороннего звука.

– Ну и трусиха же ты, – ухмыльнулась она.

– Заткнись. – Я закрыла глаза и откинулась на спинку кровати.

– Боишься повторить?

– Повторить что? – Конечно, я понимала, о чем речь; просто хотела потянуть время. Я открыла глаза и встретилась с ее прямым взглядом.

– Ритуал, – пояснила она. – Что же еще?

– Ничуть, – холодно ответила я.

– А я боюсь.

– Серьезно?

– Да. – Робин перекатилась на спину. – Кажется, еще от того раза не отошла.

– Это было кучу времени назад! – Настала моя очередь смотреть на нее с удивлением.

– Ну да, конечно. И все же… – Она не договорила.

Я понимала, что у нее на уме, но из гордости промолчала. Это была вина и ощущение того, что за тобой наблюдают – и неважно, сколь упорно ты себя убеждаешь, будто все это только кажется, все это лишь разыгравшиеся воображение. Ладонь на плече, пальцы, впившиеся в ребра. От однажды призванных фурий – или, по крайней мере, от их призраков, длинных теней – так просто не избавиться.

– Ты уверена, что нам надо… – мягко проговорила я.

– Да. – Она нашарила выключатель и погасила прикроватную лампу.

Я закрыла глаза, веки сонно отяжелели. Я чувствовала на себе ее мягкую руку. Она всегда так спала – на спине, с какой-то едва ли не вампирической неподвижностью. Иногда, просыпаясь рядом с ней, я подносила ладонь к ее рту, чтобы почувствовать дыхание. А если ладонь его не ощущала, на секунду прикасалась к ее губам и с облегчением убеждалась, что кожа у нее теплая. Она вздыхала, и я отдергивала руку, притворяясь спящей, задерживая, как и она, дыхание, в глубине души разочарованная тем, что она сразу снова проваливается в сон и не отвечает на мое внимание.

Она глубоко вздохнула, словно собираясь заговорить; тишину нарушил громкий стук, разнесшийся по всему дому. Я выпрямилась на кровати, чувствуя, как колотится сердце и начинает саднить горло. Подумалось: полиция, женщина с круглыми, как у лягушки, глазами, выспрашивающая из раза в раз, не помню ли я, что случилось в тот день в папиной машине, не могу ли я помочь восстановить картину случившегося. Представила себе ее разочарованное выражение лица. «Ты уцелела, – говорила она, сжимая мне руку. – Ты храбрая хорошая девочка».

Я повернулась к Робин. Она пожала плечами и прошептала:

– Иди посмотри.

Я вышла в коридор и спустилась по лестнице. Мама тупо смотрела на мерцающий экран телевизора.

– Пойду открою, – предложила я, но она никак не откликнулась. По-моему, она вообще не услышала стука.

За треснутым оконным стеклом мелькнула чья-то тень. Я выглянула наружу, всмотрелась. Снова раздался стук, я вздрогнула и обеими руками схватилась за дверцу буфета. Сверху донесся шорох, я подняла голову и увидела на лестничной площадке Робин, выглядывавшую между балясинами перил.

– Вайолет? – Голос я узнала сразу. Это был декан, голос усталый и тусклый. – Миссис Тейлор? – Я посмотрела на Робин, та резко провела рукой по горлу. – Вайолет, я беспокоюсь. Вас уже несколько дней не видно. Просто хочу убедиться, что с вами все в порядке.

Я была как комок нервов и полна сомнений. Неужели это он убил Эмили Фрост? Этот застенчивый, скромный увалень – как он может быть убийцей? Да, но зачем он явился так поздно? Что могло привести его сюда чуть не посреди ночи? Мысли метались в голове.

Он наклонился, вгляделся через стекло, покрывшееся от его дыхания серебристой дымкой. Наконец – показалось, что прошло несколько минут, – он повернулся и отошел от окна. Я с трудом, будто с гирями на ногах, поднялась по лестнице и закрыла за собой дверь в спальню. Робин, бледная, вся в испарине, сидела, скрестив ноги, на кровати.

– Еще бы чуть-чуть… – невесело усмехнулась она.

Я подвинула стул и села, уперев локти в колени; провела ладонью по волосам, путаясь ногтями в колтунах.

– Ты… – начала я, глядя на нее. – Ты действительно считаешь, что это его рук дело?

– А ты нет? – Она прищурилась.

– Я… Я не знаю.

– Алекс так и говорила, что ты забоишься. – Робин вздохнула и откинулась на спинку кровати.

– Я не…

– И еще она говорила, что будешь защищать его.

– Робин…

Она метнула на меня гневный взгляд.

– Нет, Вайолет. Это он виноват в ее смерти. И мы не можем просто… – Дрожа, она обхватила голову руками, расчесывая ногтями лоб. – Мы не можем просто взять и дать ему избежать наказания.

Я закрыла глаза. Какая-то пустота была во всей этой сцене, слова – словно из какого-то фильма: преступление и возмездие, ножи, когти, крики. Все казалось совершенно нереальным, чистой галлюцинацией. Неужели это действительно он убил ее? Я вспомнила запись; скрип двери, осознание того, что теперь их только двое. Вечер, который в его кабинете провела я; выражение его лица, когда он увидел, что мне страшно.

– Верно, – сказала я. – Верно. Не можем.

Я щелкнула выключателем и забралась в кровать. За окном послышался звук заводящегося двигателя, лучи фар, как гвозди, пронзили комнату. Робин во сне крепко стиснула мою руку.

* * *

Утреннее солнце залило комнату серебром, и Робин повернулась на бок, прижав холодную ладонь к моему животу.

– Пойдешь со мной на вечеринку к Ники?

– Как? Ты же ненавидишь ее.

– Тем больше причин пойти. – Она усмехнулась и заговорщически подмигнула мне.

– Ладно, так что с деканом? Как насчет?..

– Не сейчас, Вайолет.

Все еще не вполне проснувшись, я закрыла глаза и тут же, почувствовав ее локоть на бедре, открыла их. Увидев, что она вглядывается в какое-то уплотнение на коже, которое появилось лишь несколько недель назад, я поморщилась; она улыбнулась, небрежно потерла это место ладонью, и я успокоилась.

– Когда собираетесь?

– Сегодня вечером.

– Считается, что я не должна выходить из дома. – Я надула губы. Мой домашний арест был идеей Робин.

– Думаешь, там будет декан? – Она фыркнула. – Включи мозги.