Тринадцатый ковчег - Дженнифер Броуди
Шрифт:
Интервал:
— Возиус, — восхищенно проговорила Майра, — ты гений!
Братишка даже покраснел.
— Мне просто нравится решать задачки.
— Ну, это не просто задачка, сам знаешь, — сказала Майра и взъерошила ему волосы. Потом взглянула на снежный шар. — В загадке сказано, что сокровище спрятано в старом городе. Передай–ка мне отвертку из ящика. Попробую вскрыть подставку.
Порывшись в инструментах, Возиус достал наконец отвертку и передал Майре. Та сразу же принялась откручивать шурупы. Ржавые, они не спешили сдаваться, у одного так и вовсе сорвало грани. Впрочем, у Майры был опыт работы с древними механизмами. Проявив немного упорства, она наконец вскрыла подставку.
— Смотри, здесь что–то есть.
Из–за плеча Майры Возиус видел, как сестра достает изнутри мешочек из черного бархата. Дрожащими руками она развязала тесемку и запустила в него руку. Нащупав твердый предмет, Майра вытащила его — в глаза ударила вспышка золотого света. На ладони у Майры лежал он, Маяк. Выглядел прибор в точности как на фотографиях. Правда, в отличие от снежного шара, нисколько не потускнел и не покрылся ржавчиной. Выглядел браслет совершенно новым, словно его изготовили только вчера. Это было поразительно, учитывая, сколько прошло лет… Майра погладила золотой корпус: металл ярко блестел в тусклом свете фонарика. На нем был вытравлен тот же знак, что и на корпусе машины «Анимус»: змей, кусающий себя за хвост и кольцом обвивающий два слова.
— Aeternus eternus, — шепотом прочитала Майра.
Пальцы Возиуса замелькали над клавиатурой.
— Это на… ла–ты–ни, — прочел он. — Что бы это ни значило, — нахмурившись, добавил он. — Переводится как «вечный, нескончаемый, бесконечный»…
Не успел он закончить, как стало твориться нечто невообразимое: ладонь у Майры зачесалась, кожа начала зудеть, а потом и вовсе гореть. Майра хотела закричать и выбросить Маяк, но не смогла пошевелиться. Через ее тело как будто пропустили ток. Мышцы не слушались. Парализованная, Майра не на шутку испугалась. Золотая поверхность Маяка озарилась туманным и непрозрачным зеленоватым светом. Браслет плавно открылся — так, будто был сделан из жидкого металла.
— Что происходит? — дрожащим голосом произнес Возиус.
Ответить Майра не смогла. Она больше не управляла своим телом. Даже взгляд оставался прикованным к Маяку, и она при всем желании не могла видеть застывшее на лице братишки испуганное выражение. Майра превратилась в живую марионетку, ведомую неизвестной силой: руки зажили собственной жизнью, левая схватила Маяк и надела его на правую.
— Майра, стой! — воскликнул Возиус. — Мы же не знаем, вдруг это опасно!
Он не успел остановить сестру. В ослепительной вспышке зеленого света браслет защелкнулся, металл как живой плотно облепил тонкое запястье, и отныне только смерть Майры могла отделить его от ее плоти. Маяк выпустил датчики, проникая под кожу. Майра ощутила обжигающую боль, страшнее которой не испытывала в жизни. В руку ей словно вонзилась тысяча раскаленных иголок. Она хотела закричать, но не могла разжать челюстей. Хотела сорвать браслет с руки, но пальцы ее не слушались. Затем боль сменилась совершенно иным ощущением: от Маяка по нервам в мозг устремились потоки данных, перед мысленным взором замелькала тысяча образов. В висках застучало, и голова чуть не лопалась — ее переполняли воспоминаниями о незнакомых людях, событиях и местах.
Это были не ее, Майры, мысли — они принадлежали какому–то другому человеку, но теперь стали частью ее жизни. Майру затрясло, начались судороги, на губах выступила пена. Возиус попытался привести сестру в чувство, но у него ничего не получилось. Майра полностью оказалась во власти новых воспоминаний и образов, а после, тихонько застонав и содрогнувшись, потеряла сознание. Привычный мир померк. О нем предстояло забыть навсегда.
Не пытайтесь понимать разумом. Ваш разум слишком ограничен, поэтому пользуйтесь интуицией.
Сон ли я? Или живой, реальный человек?
Всего за несколько минут Майра прожила чужую жизнь. Жизнь Элианны Уэйд.
Она увидела мир, которого больше нет. Мир до того, как ему пришел Конец» И этот мир был прекрасен. Она шагала по Поверхности. Видела бескрайнее небо голубее самого голубого василька. Гонялась по ночному полю за светлячками, и колосья пшеницы мягко хлестали ее по ногам. Смотрела на звезды и не удивлялась им, потому что знала, что это такое. Пила воду из рек — пресную воду. Утоляла жажду с небывалой легкостью. Видела, как притоки впадают в реки, реки — в моря. В открытое, неспокойное, взволнованное море. А когда увидела солнце и ощутила его жар, то упала на колени и заплакала от радости. Ей стало как никогда тепло.
Жизнь в этом мире кипела разнообразная и волнующая. Это был мир изобилия. И она впитывала его, наслаждаясь красками: ярко–зеленый, насыщенный красный, величественный пурпурный, ослепительный оранжевый, сверкающий желтый и… о да, все оттенки синего и голубого. Только сейчас до нее дошло, сколь серый мир окружал ее. А наглядевшись на красоту природы, увидела она и плоды человеческих рук. Города, выстроенные на других городах, а те, в свою очередь, возведены на совсем уж древних. Асфальтовые дороги, одеялом устилающие непокорную землю. Небоскребы, серые и громоздкие, достающие чуть не до облаков. Компьютеры, что с каждым поколением становились умнее и сложнее. Транспорт… Машины — так много, что просто уму непостижимо. Но Майра могла постичь все это. Неким образом все это стало частью ее — воспоминания о мире, давно канувшем в забытье. Она составляла с этим миром одно целое.
Образы сами собой стали складываться в картину. Подсознательно Майра поняла, что именно это воспоминание — прежде остальных — Элианна и адресует ей. Вот Майра перенеслась в него, стала его участницей. Мир эпохи до Конца обрел четкость и яркость.
Она стоит в круглой комнате. Стены изогнуты, и даже дверь имеет закругление. Отец сидит за внушительным столом. Он президент. Все это Майра успевает понять моментально, потому что это знает Элианна. Сейчас Майра и есть Элианна. Мельком она видит свое отражение в зеркале в позолоченной раме. Губы движутся сами собой, слова слетают с них помимо воли Майры. Она просто наблюдатель, она слушает. Все это происходит в прошлом, поэтому Майра и не может управлять собой. Прошлого не изменить, его можно лишь запомнить и позже пересмотреть.
— Ты хотел меня видеть, папа?
В поле зрения появляется еще один человек. На нем алая мантия с золотой эмблемой: змей, кусающий себя за хвост и обвивающийся вокруг двух слов — Aeternus eternus.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!