Музей неживых фигур - Марина Серова

– И чем все закончилось? – Я еле удерживалась, чтоб не торопить Нину и не вдаваться в ненужные мне специфические детали иконописного мастерства. Но девушка, видимо, погрузилась в свои воспоминания и даже не замечала моего нетерпения.

– Олег выполнил то, что обещал, – сказала она. – Буквально на следующий день, в пятницу, мы с ним встретились, и он отдал мне баночку с золотым пигментом. Я очень сильно обрадовалась, сразу в сумку ее положила, чтоб в субботу утром Свете отдать. Я ей на уроке физкультуры подарила пигмент, опоздала к началу пары, поэтому позвала Свету в коридор, ну и отдала баночку…

– А что Света? Она обрадовалась?

– Очень! – кивнула головой Нина. – Сразу пошла в раздевалку проверить, тот ли это цвет. Мне тоже интересно было, я с ней пошла. Мы там одни были, Света баночку открыла, но нужно было попробовать, как пигмент ложится на бумагу, чтобы знать, в каких пропорциях его добавлять. Правда, у нас ни бумаги, ни кистей с собой не было – мы все в мастерских оставляем. Вырвали листок из тетрадки, Света палец в баночку окунула и на бумажке растерла. Оказалось, что Олег нашел именно тот пигмент, который нужен, где только раздобыл, понятия не имею. Света очень довольна была, она даже в зал не хотела возвращаться, сразу в «храм» идти собралась. Ну, чтоб начать рисовать. Я ее отговорила, а то за прогулы придется отрабатывать. Правда, Света не решилась краску в сумку класть – опасалась, что кто из девчонок вытащить может, ей насолить. Она меня попросила зайти в «храм» и поставить баночку в пакет с ее работами, так безопаснее было бы. Вот только воспользоваться подарком Свете так и не удалось…

Нина замолкла и опустила голову. Я нарушила печальную паузу.

– Скажи, а пигмент этот редкий до сих пор в «храме» находится? – спросила я тихо.

Нина пожала плечами:

– Наверно, куда он денется? Никто, кроме нас со Светой, про краску не знал, поэтому вряд ли кто из девчонок стал бы в Светин пакет лазать. Да и смысла уже не было, Света ведь умерла…

Я решительно встала с лавки, быстро набрала уже который раз за сегодня номер службы такси.

– Ничего не спрашивай, ты сейчас поедешь со мной, – заявила я ничего не понимающей Нине. – Сейчас нельзя терять ни секунды…

Когда мы приехали в институт, главный вход был уже закрыт – в десять вечера в художественном заведении, даже в таком нестандартном, как это, никого не было. И студенты, и преподаватели разбрелись по домам, поэтому я сразу потащила Нину к запасному выходу, где мы с Милой курили.

Девушка смотрела на меня, как на восьмое чудо света, когда я ловко открыла дверь отмычкой и пригласила ее следовать за мной. Та в ужасе попятилась.

– Успокойся, я не грабительница и не гангстер, – заверила я ее. На ум пришла сцена знакомства гениального Шерлока Холмса с доктором Ватсоном, точнее, тот эпизод, где отставной врач обвиняет сыщика в том, что тот связан с преступным миром. – Как раз наоборот. Я частный детектив, расследую смерть Светланы Куприяновой. И ты – главный свидетель по делу, поэтому действуй как я скажу и не задавай лишних вопросов. Сейчас не шуми, пожалуйста, нас не должны заметить…

Я пропустила ошарашенную Нину вперед, закрыла за нами входную дверь. Прислушиваясь и оглядываясь по сторонам, мы резво поднялись на пятый этаж.

– Мы в «храм» пойдем? – догадалась Нина, когда мы подошли к дверям иконописной мастерской. Я оставила ее вопрос без ответа, спокойно обошла стоящую в растерянности девушку и привычным движением руки отперла отмычкой дверь.

– Прошу. – Я жестом велела Нине пройти внутрь. Та с минуту сомневалась, потом все-таки боязливо, постоянно озираясь, переступила порог «храма». Я вошла вслед за девушкой и включила свет.

Мне уже было абсолютно все равно, заметит кто наше вторжение в мастерскую иконописцев или нет. Даже если сюда войдет сторож, которого я так опасалась во время своей ночевки в институте, я попросту покажу ему удостоверение частного детектива и спокойно продолжу свои дела. Теперь можно раскрыть все карты, ведь посещать художественное училище под видом ученицы Кузнецова мне больше не придется.

Я подошла к стеллажам с пакетами учеников и первым делом извлекла свою скрытую камеру. Собрала прослушки, установленные во время моего предыдущего визита в «храм», а потом обратилась к Нине:

– Покажи мне, где лежал пакет Светы. Здесь? – Я кивнула на полки с пакетами студентов. Нина утвердительно мотнула головой.

Я достала из кармана носовой платок и полезла за пакетом Куприяновой. Он по-прежнему находился в самой глуби, за остальными свертками. Я открыла сумку и заглянула внутрь. Кроме листов бумаги и испорченной кальки, на дне пакета лежала баночка с белой этикеткой. Я аккуратно накрыла ее сверху платком и извлекла наружу, после положила пигмент в карман, так и не прикоснувшись к нему пальцами.

– Больше нам тут делать нечего, – заключила я довольным голосом. – Пошли на улицу, теперь нам надо воспользоваться такси…

Когда мы покинули стены учебного заведения, я набрала номер Кирьянова. Володя взял трубку сразу же.

– Я как раз собрался тебе звонить, – сказал приятель. – Мне только что сообщили, что владелец машины, за которой ты просила устроить погоню, задержан. Он находится в первом участке, помнишь адрес?

Я поблагодарила друга за исполнительность, нажала на отбой и сразу же набрала телефон диспетчерской службы. Такси приехало спустя какие-то считаные минуты, я посадила Нину на заднее сиденье, сама заняла место рядом с водителем.

– Улица Мира, двести два, – назвала я адрес полицейского участка, куда доставили Олега. Таксист, не задавая лишних вопросов, нажал на газ, и мы резко тронулись с места.

– Вечер добрый, Леонид Владимирович, – поздоровалась я со следователем, знакомым мне по предыдущим расследованиям. Мужчина лет сорока пяти в полицейской униформе приветственно кивнул мне и пригласил присесть. Я подтолкнула растерявшуюся Нину, с удивлением переводящую взгляд с сотрудника полиции на хмурого, даже рассерженного Олега, и та опустилась на ближайший стул.

– Думаю, все действующие лица в сборе, – улыбнулась я с видом первобытного охотника, которому после долгих дней упорной слежки и преследования удалось-таки поймать неуловимого хищника. В первую очередь мои слова были обращены к бывшему кавалеру Нины, лицо которого я могла теперь рассмотреть.

Это был молодой мужчина лет тридцати с небольшим, с приятными, немного мелкими чертами лица. У него были темные глаза, впалые щеки и гладко выбритый острый подбородок. Шляпа на голове отсутствовала, на лоб падали спутанные волнистые пряди длинных темных волос. Кашемировое пальто, приобретенное, очевидно, в дорогом бутике, расстегнуто, под ним на мужчине был надет темный свитер.

– Кто вы и что вам от меня нужно? – требовательным голосом спросил задержанный, едва сдерживая возмущение и праведный гнев. – Какое право вы имеете меня задерживать? Что вообще, черт возьми, происходит?