Слепящий нож - Брент Уикс

Железный Кулак, опираясь на поручень и бросая взгляд вбок. – Хм-м…

В каком-то шаге от места, где они стояли, поручни были сломаны. Снесены буйствующим морским демоном. Морским чудовищем, которое Гэвин не побоялся встретить лицом к лицу.

Каррис хмыкнула.

– Прошу прощения, это вырвалось случайно.

– Иди сюда, – без улыбки отозвался Железный Кулак. – Покажи глаза.

Он взял ее лицо своими огромными ручищами и в лучах разгорающегося рассвета устремил на нее пристальный, изучающий, оценивающий взгляд.

– Каррис, – проговорил он, – ты извлекаешь быстрее всех моих людей, но и быстрее всех исчерпываешься. Неконтролируемый гнев, высказывание вслух того, что ты собиралась держать про себя, – все это отличительные признаки красных и зеленых цветомагов, которые близки к смерти. Я и так лишился половины моей Черной гвардии, а если еще и ты будешь продолжать тянуть цвет с такой силой, твой ореол прорвется уже…

– Надеюсь, я не помешал, – раздался голос сзади.

Гэвин!

Командующий все еще держал в ладонях лицо Каррис и глядел ей в глаза. Стоя на палубе, залитой теплым рассветным солнцем, оба одновременно осознали, на что это могло быть похоже.

Железный Кулак поспешно убрал руки и откашлялся. Каррис подумала, что, пожалуй, впервые видит его смущенным.

– Лорд Призма! – вымолвил командующий Черной гвардии. – Да благословит вас око Орхолама!

– Вам тоже доброе утро, командующий, и тебе, Каррис… Командующий, я хотел бы встретиться с вами через час. Прошу также вызвать Кипа, он мне понадобится после нашего разговора. Если не ошибаюсь, он на первой барже.

Украшенный золотой вышивкой белый мундир Гэвина был безукоризненно чист. Здесь, на корабле, поспешно удирающем с поля битвы, кто-то постирал и погладил ему одежду. Вот как много он значил для людей! Все каким-то волшебным образом работало в пользу Гэвина, хотя он ничего для этого не делал. Это попросту бесило! По крайней мере, его лицо выглядело изможденным – Гэвин никогда не высыпался как следует.

Железный Кулак, кажется, хотел что-то ответить, но передумал и, коротко кивнув, удалился.

В результате чего Каррис осталась наедине с Гэвином – впервые с того раза, когда она закатила скандал, узнав, что он зачал бастарда в разгар их помолвки. Тогда она выпрыгнула из лодки, в которой они плыли. А до этого они не оказывались наедине с тех пор, как она влепила ему пощечину прямо по улыбающемуся лицу, в самой гуще Гарристонского сражения, на виду у всей его армии.

Может быть, она действительно извлекает слишком много красного и зеленого? Гнев и импульсивность не должны быть наиболее заметными чертами Черного гвардейца – да и благородной дамы, если на то пошло.

– Лорд Призма, – проговорила она, решив вести себя культурно.

Гэвин молча смотрел на нее своими беспокойными, умными глазами, постоянно взвешивающими, постоянно оценивающими. Его взгляд, едва ли не скорбный, скользнул по ее волосам, заглянул в глаза, задержался на губах, быстро обежал все изгибы ее тела и вновь вернулся к лицу, может быть, на долю мгновения метнувшись вбок, к уголкам глаз, где уже зарождались морщинки.

– Каррис, – мягко произнес он, – даже вспотевшая и взъерошенная, ты выглядишь лучше, чем большинство женщин в Солнцедень в своих лучших одеждах.

Гэвин был красив, обаятелен и своеволен во всех смыслах этого слова, но люди часто забывали, что вдобавок ко всему этому он еще и умен. Он не хотел разговора. Он просто тянул время. Чтобы она почувствовала себя смущенной и заняла оборонительную позицию из-за какой-то ерунды, которая ни к чему не имела отношения. Ублюдок! Да, она вся в поту, растрепанная, от нее воняет – как он может сейчас делать ей комплименты?

Как он смеет говорить ей любезности после того, как она закатила ему оплеуху?

Как он смеет подкатывать к ней с милыми глупостями, которые работают, даже несмотря на то, что она прекрасно понимает, зачем он это затеял?

– Катись к черту! – огрызнулась Каррис и зашагала прочь.

Отлично, Каррис! Очень культурно. Очень профессионально. Очень по-благородному.

Ублюдок!

Глава 5

Как у женщин это получается – делать так, что тебе одновременно хочется вышвырнуть ее за борт и расцеловать до потери дыхания? Каррис двинулась прочь, а Гэвин только и мог, что восхищаться ее фигурой.

«Чертовка!»

Он заметил, что некоторые из моряков тоже окидывают ее оценивающими взглядами. Он кашлянул, чтобы привлечь их внимание, и приподнял одну бровь. Они быстренько нашли, чем заняться.

– Действительно ли это так уж необходимо, лорд Призма? – раздался голос позади него.

Это был его новый генерал Корван Данавис, человек, который служил при нем еще шестнадцать лет назад – впрочем, тогда он был самым талантливым военачальником в армии Дазена. Им пришлось немало поработать, чтобы заставить всех поверить в то, что старый враг Гэвина теперь соглашается выполнять его приказы.

– Под «этим» вы имеете в виду это? – Гэвин указал на веревочную лестницу, уходившую к верхушке мачты.

– Да.

Генерал Данавис был из тех людей, которые молятся перед сражением, просто на всякий случай, после чего занимаются своим делом так, словно вообще не боятся смерти. Гэвин всегда считал, что генералу неведом страх, по крайней мере в том виде, что для других людей. Тем не менее Данавис не переносил высоту.

– Абсолютно необходимо, – заверил его Гэвин и первым полез по веревочной лестнице.

Втаскивая себя на наблюдательную площадку, он снова был поражен мыслью, которая приходила к нему регулярно: вся его жизнь зависела от магии. Он без страха забрался на мачту, потому что знал, что если упадет, то успеет мгновенно извлечь и набросать люксин, чтобы подстраховаться. Хотя со стороны он и казался бесстрашным, на самом деле это было не так. Просто для него почти не оставалось опасностей, в отличие от подавляющего большинства других людей. Люди видели, как он совершает невероятные вещи, и считали невероятным его самого – но в этом состояло их глубочайшее непонимание.

Внезапный приступ страха оказался настолько острым, что Гэвин на мгновение решил, будто что-то действительно воткнулось ему в живот. Он медленно набрал полную грудь воздуха.

Корван поднялся к нему, не отрывая взгляда от площадки над собой и мертвой хваткой стискивая каждую перекладину. Гэвину было очень неприятно так поступать со старым другом, однако он не мог рисковать, чтобы их разговор подслушали.

Гэвин помог генералу вылезти на площадку и подождал, пока тот переведет дыхание. По крайней мере, ограждение здесь было достаточно высоким и крепким. Внизу матросы продолжали заниматься своей работой. Поднимался утренний ветерок, и первая вахта высыпала на палубу, проверяя тросы и узлы; капитан стоял на мостике с секстантом, уточняя местоположение.

– Я потерял синий, – сказал Гэвин.

Первым делом – выпустить накопившееся. Любезности подождут.

По выражению лица Данависа было видно, что тот понятия не имеет, о чем речь. Генерал погладил рыжие усы, которые начал отпускать заново. Во времена войны Призм эти усы, унизанные бусинами, были знамениты повсеместно.

– Синее что?

– Синий цвет, Корван. Я больше не могу его видеть. Сейчас солнечное утро, я гляжу на небо, гляжу на Лазурное море – и не вижу синего. Я умираю, и мне нужно, чтобы ты помог мне решить, что с этим делать.

Корван был одним из