(Не) мой папа - Маргарита Дюжева

— Представляешь, успел. Отменил последнюю встречу и как сайгак побежал в детский сад.

— И что тебя не устраивает? Все всё успели.

— Да, успели. Пришли домой, а есть нечего. Ты не работаешь, сидишь дома, так какого хрена я должен приходить вечером и готовить?

— Пфф, а доставками-то пользоваться не учили? — она разводит руками. — Открываешь приложение, выбираешь что хочешь и заказываешь. Три минуты и никаких проблем.

— Тань, ты охренела. Просто охренела.

— А ты хочешь, чтобы я превратилась в неухоженную свинью, которая только и может, что сопли подтирать, сюсюкаться да жрать готовить!

— Не ори, он уже спит, — цежу сквозь зубы.

Мне до чертиков надоели наши скандалы, уже тошнит.

— Да плевать. Что теперь, сидеть тише воды ниже травы и бояться чихнуть?

Я хватаю ее под руку и тащу в кухню подальше от Сережкиной комнаты.

— Пусти меня, Орлов! — она вырывается и толкает меня в грудь. — Что ты себе позволяешь?!

— У меня к тебе тот же вопрос. Ты себя ведешь как сука, которой ни до чего нет дела. Либо шляешься, либо на диване кверху жопой лежишь и ролики смотришь. Оглянись: дома развал, ни хрена не сделано!

— А ты включаешь крохобора и экономишь на нужном. Я давно тебе говорила, давай наймем домработницу. Она и уберется, и приготовит, и рубашки тебе погладит. Любой каприз за наши деньги. Но нет, ты жмешься, как упырь.

— Слушай, отличная идея. Давай наймем. И домработницу, и круглосуточную няньку, — я киваю, — сразу после того как ты ответишь на один вопрос: а на фиг ты вообще нужна будешь при таком раскладе?

— Я женщина, Ден! Женщина! А не придаток к этому спиногрызу! И уж тем более не поломойка и не повариха! — она моментально заводится и начинает визжать. — Ты, наверное, забыл об этом? Так я напомню! Я — женщина!

— Прекрати!

— Что прекрати?! Что?! Вот скажи, когда ты ко мне последний раз прикасался? Молчишь? — зло ухмыляется она. — Ну молчи, молчи. Я и сама знаю, что после родов стала уродиной.

— Все у тебя нормально после родов.

Он действительно выглядит хорошо. Стройная, подтянутая. Ни растяжек, ни отвисших титек, ни целлюлита.

— Да? Все нормально? Тогда давай прямо здесь и сейчас. Покажи мне, как ты меня любишь и хочешь.

Хватается за мой ремень на брюках и начинает его истошно дергать, пытаясь расстегнуть пряжку.

— Достаточно! — с силой сжимаю тонкое запястье, прекрасно зная, что делаю больно.

— Ай, пусти! — шипит она, вырываясь. — Совсем сдурел.

— Не позорься.

— Я позорюсь? Я? Ты ко мне как к пустому месту относишься, даже оттрахать хорошенько не можешь, — замечает мою усмешку и зло добавляет, — или вернее сказать — не хочешь?

Демонстративно отпускаю ее руку.

— Что и требовалось доказать. Признавайся, у тебя другая баба появилась?

— Нет.

Перед глазами почему-то образ Женьки. Полжизни бы отдал, чтобы она посмотрела на меня как раньше: ласково и с огоньком. Но, увы, это невозможно.

— Что ты врешь, Орлов? — взрывается она. — А знаешь, что? Мне плевать! Я уже устала от такой скотской жизни! Устала от того, что ты относишься ко мне как к пустому месту. Тоже найду себе мужика и буду домой приходить только к ночи. Посмотрим, как тогда ты запоешь.

— Ты давно так делаешь, — меланхолично напоминаю ей и достаю кружку. Надо выпить чая, а еще лучше чего-нибудь покрепче, чтобы успокоить нервы, которые звенят, словно провода под напряжением. В вытягивании жил моя дорогая жена не знает себе равных — заводит с пол-оборота.

— Что, думаешь, не найду? Еще как найду. Будешь тогда локти кусать.

Ой, блин. Скорее бы уже нашла и заткнулась.

— Скажи, Тань, а на что ты надеялась, когда настаивала на свадьбе? Что у нас все наладится? Что стерпится-слюбится? Что будем ходить за ручку и смотреть друг на друга влюбленными глазами?

— На фиг мне твои ручки сдались.

— Тем более. Я предупреждал и тебя, и твою семейку, что так будет. Между нами пропасть, и теперь поздно удивляться и строить из себя обиженную. У нас в принципе не могло ничего получиться.

— У нас ничего не получилось, потому что ты женился на мне только из-за ребенка! — обвинительно тычет в меня пальцем.

Не только, но, к счастью, о некоторых вещах моя благоверная не знает.

— Да. Из-за него.

— И при этом тебе плевать на его мать!

О как, теперь она уже мать.

— Ммм, хочешь, покажу, как наш сын рисует, — открываю фотку новогоднего шедевра, которую мне скинула Ольга Алексеевна вместе с расписанием психолога, — зацени.

Она недовольно рассматривает изображение.

— И что? Какая-то кривая елка и человечки. Тоже мне шедевр.

— То есть тебя тут только елка напрягла? А вот это черное пятно нет?

— Я даже не могу понять, что это за фигня.

— Эта фигня — ты! То, как он тебя видит.

Танька равнодушно жмет плечами:

— Все понятно, художником ему не стать. Таланта — ноль.

Я ее сейчас убью. Бесполезный разговор. Она просто ничего не хочет понимать. Впрочем, как и всегда. В этом моя жена отличается удивительным постоянством.

Женечка

— Мамочка, смотри какая принцесса! — восхищенно вздыхает Маришка.

Мы сидим на ковре в гостиной, едим мандарины и смотрим мультики. Вернее, смотрит она, а я только делаю вид, на самом деле не понимая ничего из того, что происходит на экране. Все мои мысли крутятся вокруг сегодняшней встречи с Деном. Я до сих пор не могу дышать. Кажется, будто сорвали защитный полог, который я с таким усердием наращивала все эти годы, и снова закинули в прошлое, туда, где было чертовски больно.

Он такой… такой…

Я не могу подобрать слов и сказать какой. Только сердце щемит, когда вспоминаю наше прошлое и думаю о том, как все могло сложиться, если бы он тогда не променял меня на другую. Это Маришку бы забирал папа из сада, вел ее за руку, заплетал неуклюжие косички, а я бы встречала его с работы и была бы самой счастливой женщиной на свете.

Мечтательница. У него есть та, которая встречает.

— Я буду такая же красивая? — не унимается Марина, наблюдая за принцессой.

— Еще красивее.

— И у меня будут такие же длинные волосы?

— Малышка, у тебя будет такая прическа, какую ты только захочешь.

— И корона? — хмуро спрашивает она.

— И корона, — смеюсь.