Мария, королева Нисландии - Полина Ром

таращилась и на эту незнакомую женщину, и на все остальное, что окружало ее. Протянула руку и потрогала одну из подушек с узенькой кружевной отделкой. Ощутила под пальцами грубоватую шероховатость льна и несколько скользкую поверхность кружевного узора. Захватила в горсть и помяла обтянутое потускневшей атласной тканью одеяло персикового цвета, слегка засаленное по углам и оттого потемневшее. Подушек на кровати было аж шесть штук.

Приняв ее бессмысленные действия за некий вопрос, женщина пояснила:

— Ее высочество Лютеция уже отбыла к утренней молитве.

Мария слабо застонала и откинулась на подушки. Женщина испуганно спросила:

— Вам плохо, ваше высочество?! Может быть, кликнуть лекаря?

Мария даже ответить не рискнула, побоявшись подать голос. «Сейчас эта тетка сообразит, что я никакая не принцесса и…». Тут ее испуганная мысль рассыпалась прахом: она даже представить себе не могла, что случится, если сумасшедшая женщина поймет, что Мария вовсе не та принцесса, за которой она ухаживает.

Ситуация казалась не просто странной, а какой-то даже жутковатой: все вещи вокруг были абсолютно реальны. Мария прекрасно видела и фактуру различных тканей, и тонкие трещины, идущие по беленым стенам, и даже небольшую паутинку в углу комнаты. Она закрыла глаза и сползла по подушкам, сама подтягивая одеяло: хотелось спрятаться от всего мира, от этой пугающей женщины и хотя бы понять, где именно она очнулась.

«Я Мария… Мария Дмитриевна Аксенова…» В мыслях ее возникали и гасли эпизоды: школа, друзья-подруги, мама и папа, бабушка, читающая ей книгу… Авария… Собственная скособоченная фигура, изредка мелькающая в большом зеркале в прихожей… Манюня и Надежда…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Я Мария Дмитриевна Аксенова! Я родилась и выросла в Санкт-Петербурге и прожила там много лет. Мне исполнилось сорок пять и… Да! Мы отмечали мой день рождения в кафе, и мне стало плохо… Надя растирала мне руки, Андрей крепко держал, не давая съехать со стула, а Манюня вызывала «скорую» и все время приговаривала: “Сейчас-сейчас, ты только держись! Они сейчас приедут и помогут!” А дальше…».

А дальше в памяти была только темнота. И больше, сколько ни старалась вспомнить Мария, так ничего и не смогла.

Кто знает, до чего бы она успела додуматься, но тут дверь распахнулась, и в комнату вошли несколько человек. Видеть их Мария не видела, по-прежнему лежа с закрытыми глазами и натянув одеяло почти до макушки. Но голоса их слишком отличались друг от друга:

— Линда, поторопи прислугу с завтраком. Я голодна! — молодой, даже слегка капризный голос, который уверенно кому-то приказывал.

— Ваше высочество, я уже отправила лакея. Завтрак сейчас подадут, — женский, слегка лебезящий голос.

— Ваше высочество, не стоит при посторонних так демонстрировать свой аппетит, — спокойный, чуть даже надменный альт взрослой женщины, чем-то похожий на учительский.

— Вы же знаете, мадам Мерон, как я не люблю ждать! — ответил тот самый капризный голосок.

— Госпожа Мерон, ее высочество принцесса Мария пришла в себя, — это уже та самая женщина, которая присутствовала при пробуждении Марии.

— Ну, слава Богу! — спокойно произнесла дама с учительским голосом и затем спросила: — Ваше высочество, как вы себя чувствуете?

Мария сжалась под одеялом от ужаса, понимая, а скорее чувствуя, что этот вопрос обращен непосредственно к ней. В комнате возникла пауза: казалось, все присутствующие ждут ответа Марии. Наконец тишину прервал тот самый капризный голосок:

— Мария! Ты вполне могла бы и ответить госпоже Мерон. Впрочем, — обладательница молодого голоса небрежно фыркнула, — ты всегда была недотепой и после болезни вряд ли поумнела!

— Возможно, у ее высочества сильно болит горло, и она не может ответить, — робко предположила та женщина, которая укрывала Марию одеялом. Хотя говорила она сейчас так неуверенно, что на слова ее, похоже, никто не обратил внимания.

— Ваше высочество, принцесса Лютеция! Недопустимо разговаривать в таком тоне с собственной сестрой, да еще и при посторонних, — вмешалась дама-наставница.

— Еще я собственных горничных буду стесняться! — воскликнула Лютеция.

— Девушки, выйдите из комнаты, — приказала дама.

Послышалось шуршание одежды и шаги, дверь захлопнулась, и дама-наставница грозно произнесла:

— Ваше высочество, принцесса Лютеция, если вы продолжите столько демонстративно перечить мне, я вынуждена буду доложить о вашем поведении королеве-матери!

В ответ раздалось какое-то недовольное бормотание. Лютеция снова фыркнула, на что получила очередное замечание:

— И это фырканье не пристало принцессе из царствующего дома! — Затем женщина вновь обратилась к Марии: — Ваше высочество, принцесса Мария, я хотела бы знать, как вы себя чувствуете?

Чувствовала себя Мария участницей пьесы абсурда и совершенно не представляла, что нужно ответить. От растерянности и бессилия она слегка застонала и немедленно услышала громкий хлопок в ладоши. А после того, как скрипнула открывающаяся дверь, четкий приказ:

— Эмми… пригласите немедленно лекаря! Ее высочеству Марии снова плохо.

— Сей момент, госпожа Мерон! — оказывается, ту улыбчивую, что присутствовала при пробуждении Марии, звали Эмми.

Новоявленная принцесса обливалась потом, не рискуя выползти из-под одеяла, и со страхом ждала прихода лекаря, понимая, что теперь отмолчаться не получится.

“Они… Они все здесь сумасшедшие! Придумали какую-то дурацкую игру и тянут в нее меня. Или… Или это не игра?! И куда делись Надя с Андреем и Манюней? Не могли же они меня просто бросить. Скорее всего, из кафе меня забрали в больницу, а потом… Я не знаю, что случилось потом. Может, меня похитили? Да ну, бред какой…

Эти вокруг… Они сумасшедшие или что?! Как я могу с ними разговаривать, если они не на английском и не на русском говорят?! Да только ведь я все понимаю…

Где-то я читала похожее… Были же такие истории девиц с литсайта: у Киры Страйк, и у Лерн Анны, и у этой, как её?.. А, вспомнила — у Марьяны Брай! Вот! Еще новенькие у них в компании недавно строчить начали — Алла Эрра и Оболенская Люба*. И тоже на ту же тему. Больше всего это похоже на дурацкую историю про попаданок!

Смешно… Где я и где все эти сказки?! Бред какой! Но и похищать меня совершенно некому…”

Глава 5

Уже неделю Мария обитала в этом странном мире, практически смирившись с мыслью, что там, дома она, похоже, умерла и каким-то образом попала в эту непонятную сказку.

Сказка, надо сказать, была довольно необычной: слишком реалистичной и не слишком приятной. Из условий этой сказки получалось следующее: жила-была некая принцесса Мария, настоящая королевская дочка, которую скоро должны были спихнуть замуж за некоего северного варвара. Замуж принцесса не хотела так сильно, что предприняла довольно нелепую попытку побега, собираясь спрятаться от родителей и жениха в каком-то охотничьем домике.

Разумеется, даже сумев