Кровь эльфов - Анджей Сапковский

– Эльфова болтовня, – взорвался ШелдонСкаггс. – Глупый треп. Эту цену надо было заплатить, чтобы другие моглижить достойно, в мире. И не позволили Нильфгаарду заковать себя в колодки,ослепить, загнать в северные рудники и соляные копи. Те, что полегли смертьюгероев и теперь благодаря Лютику будут вечно жить в нашей памяти, научили нас,как защищать собственный дом. Пой свои баллады, Лютик, пой их всем. Не впустуюурок, а пойдет он нам на пользу, вот увидите! Потому как не сегодня-завтранильфгаардцы ринутся на нас снова. Вот очухаются, залижут раны, и мы сноваувидим их черные плащи и перья на шлемах! Попомните мои слова!

– Чего они от нас хотят? – вздохнула ВэраЛёвенхаупт. – Что они на нас лезут? Почему не оставят нас в покое, недадут жить и работать? Чего они хотят, эти нильфгаардцы?

– Нашей крови! – рявкнул комес Вилиберт.

– Нашей земли! – взвыл кто-то из толпы кметов.

– Наших баб! – подхватил Шелдон Скаггс, грозновылупив глаза.

Некоторые из слушателей засмеялись, но тихо и украдкой.Потому что хоть и очень уж забавным было предположение, будто кто-нибудь еще,кроме краснолюдов, мог польститься на исключительно непривлекательныхкраснолюдок, тема была далеко не безопасной для ехидства и шуток, особенно вприсутствии невысоких, кряжистых и бородатых типов, топоры и палаши которых отличалисьмалоприятным свойством мгновенно выскакивать из-за поясов. А краснолюды поневедомым причинам свято верили в то, что весь мир только того и ждет, как быприхватить их жен и дочерей, и в этом смысле были невероятно возбудимы иобидчивы.

– Когда-то это должно было случиться, – заговорилвдруг седой друид. – Произойти. Мы забыли, что не одни живем на свете, чтомы – не пуп этого мира. Словно глупые, обожравшиеся, ленивые караси в затянутомтиной пруду, мы не верили в существование щук. Мы допустили, чтобы наш мир, какэтот пруд, заилился, заболотился и провонял. Посмотрите вокруг – повсюдупреступность и грех, алчность, погоня за прибылью, скандалы, несогласие,падение нравов, потеря уважения ко всем ценностям. Вместо того чтобы жить, кактого требует Природа, мы принялись эту Природу уничтожать. И что имеем? Воздухзаражен смрадом железоплавильных печей, курных изб, реки и ручьи отравленыотходами скотобоен и кожевенных мастерских, леса бездумно вырубаются… Даже наживой коре священного Блеобхериса, только взгляните, там, над головой поэта,вырезано бранное слово. Да еще и с ошибкой. Мало того что безобразничал вандал,так вдобавок и неуч, не умеющий писать. Чему же удивляться? Это не моглокончиться добром…

– Да, да! – подхватил толстый монах. – Опамятуйтесь,грешники, пока есть время, ибо гнев и кара божия висят над вами! Не забывайтеворожбы Итлины, ее пророческих слов о каре богов, коя падет на племя,отравленное преступлениями! Помните: «Придет Час Презрения, древо сброситлиству, почки завянут, сгниют плоды и прогоркнет зерно, а долины рек вместоводы покроются льдом! И грядет Белый Хлад, а за ним Белый Свет, и мир умрет впурге». Так говорит вещая Итлина! И прежде чем сие случится, явятся знамения ипадут несчастья, ибо знайте, Нильфгаард – это кара божия! Это бич, коимБессмертные исхлещут вас, грешники, дабы…

– И-эх, заткнитесь, святейший! – рыкнул ШелдонСкаггс, топнув тяжеленным башмаком. – Тошнит от ваших забобонов и вздора!Кишки выворачивает…

– Осторожнее, Шелдон, – усмехнулся высокийэльф. – Не измывайтесь над чужой религией. Это и нехорошо, и неприлично,и… небезопасно.

– Ни над чем я не измываюсь, – возразилкраснолюд. – Я не сомневаюсь в существовании божеств, но меня возмущает,когда кто-нибудь вмешивает их в земные дела и дурит всех предсказаниямикакой-то эльфьей идиотки. Нильфгаардцы – орудия богов? Чушь собачья!Обратитесь, люди, памятью ко временам Дезмода, Радовида, Самбука, ко временамАбрада Старого Дуба! Вы их не помните, потому как живете кратенько, навродемайской однодневки, но я-то помню и скажу вам, как было здесь, на этих землях,сразу после того как вы вылезли из ваших лодок на пляжи в устье Яруги и вдельте Понтара. Из четырех причаливших кораблей получилось три королевства, апотом те, кто посильнее, заглотали слабых и таким путем росли, укрепляли своювласть. Подчиняли себе других, поглощали их, и королевства раздувались,становились все больше и сильнее. А теперь то же самое делает Нильфгаард,потому что это сильная и сплоченная, дисциплинированная и крепкая страна. И есливы не сплотитесь так же, то Нильфгаард заглотит вас, будто щука карася, каквыразился вон тот мудрый друид!

– Пусть только попробуют! – Донимир из Тройивыпятил украшенную тремя львами грудь и скрипнул мечом в ножнах. – Мывыдали им на орехи под Содденом, можем повторить.

– Уж больно вы заносчивы! – буркнул ШелдонСкаггс. – Видать, забыли, уважаемый, что, прежде чем дело дошло до второйбитвы под Содденом, Нильфгаард прошелся по вашим землям словно железный каток,а трупами таких, как вы, любителей похваляться устлал поля от Марнадаля доЗаречья. И остановили нильфгаардцев вовсе не вам подобные крикливые бахвалы, асоединенные силы Темерии, Редании, Аэдирна и Каэдвена. Согласие и единение –вот что их остановило!

– Не только! – бросил звучно, но очень холодноРадклифф. – Не только это, господин Скаггс.

Краснолюд громко откашлялся, высморкался, шаркнул башмаками,затем слегка поклонился чародею.

– Никто не отымает заслуг у вашей братии. Позор тому,кто не признает геройства чародеев с Содденского Холма, потому как они здоровосопротивлялись, пролили за общее дело кровь, сыграли решающую роль в победе. Незабыл о них Лютик в своей балладе, и мы тоже не забудем. Но учтите, что течародеи, которые объединились и плечом к плечу стояли на Холме, призналиверховенство Вильгефорца из Роггевеена, как и мы, бойцы Четырех Королевств,признали командование Визимира Реданского. Жаль токмо, что лишь на время войныдостало у нас согласия. Потому как ныне, в мире, снова мы разделились, Визимирс Фольтестом душат друг друга пошлинами и правом торга, Демавенд из Аэдирнагрызется с Хенсельтом из-за Северной Мархии, а Лиге из Хенгфорса и Тиссенидамиз Ковира все это, как говорится, до свечки. Да и меж чародеев, я слышал, нетдавнего согласия. Нету меж вами сплоченности, нету дисциплинированности, нетуединения. А у Нильфгаарда есть!

– Нильфгаардом правит император Эмгыр вар Эмрейс, тирани самодержец, принуждающий к послушанию кнутом, шибеницей и топором! –загрохотал комес Вилиберт. – И что же вы нам предлагаете, господин краснолюд?Во что же это нам надобно объединиться? В такую же тиранию? И который жекороль, которое королевство должно бы, по вашему разумению, подчинить себеостальных? В чьей руке вам хотелось бы видеть скипетр и кнут?