Дети Нового леса - Фредерик Марриет

– Бенджамин-то когда обещал вернуться? – продолжил расспросы Якоб.

– Да уж не раньше завтрашнего утра, – отвечала Агата. – Сказывал, вот, мол, тогда и проверит, как тут и что. И Марта за ним увязалась.

– Ох, опасаюсь я, пожилая леди напрасно надеется на почтение от таких солдат, – сказал Якоб. – Надобно мне бы еще раз с ней увидеться. Попытаюсь все же уговорить уйти. Поднимись-ка, Агата, в ее покои и доложи, что есть у меня к ней дело.

– Ну уж нет! – заартачилась служанка. – Мне вообще уж давно пора в путь. Вон на улице-то как быстро темнеет.

– А далеко ль собралась? – полюбопытствовал Якоб.

– В харчевню Сплетника Оллвуда. До нее отсюда целая миля, а мне еще вещи с собой тащить, – посетовала девушка.

– Ну, если ты все же доложишь обо мне мисс Джудит, я помогу тебе дотащить поклажу, – мигом сообразил, чем взять ее, Якоб.

Против такого соблазна она и впрямь устоять не смогла и, взяв с собой лампу (дом уже к этому времени был погружен во тьму), поднялась в покои пожилой мисс.

– Я все же хотел бы, мадам, чтобы вы эту ночь не изволили оставаться в доме, – начал Якоб, едва представ пред светлые очи.

Мисс Джудит высокомерно глянула на него.

– Вам, кажется, уже было ясно сказано, Якоб Армитидж: я не покину этого дома, даже если он будет весь заполнен войсками.

– Но, мадам… – попытался продолжить он.

– Ни слова больше! – величественно изрекла она. – Вы и так своей дерзкой настойчивостью перешли все границы приличия, Якоб Армитидж.

– Однако… – еще не сдавался он.

– Прошу вас оставить меня в покое, Якоб Армитидж, – опять перебила его мисс Джудит. – Пришлите ко мне Агату, а сами больше не смейте здесь появляться.

– Агата ушла, мадам. И кухарка тоже. Коли и я уйду, вы здесь останетесь полностью в одиночестве.

– Они посмели меня покинуть? – в ледяном тоне мисс Вилльерс послышалась легкая нотка не страха, а изумления.

– Они не посмели остаться, мадам, – ответил ей Якоб.

– Ну, так и вы оставьте меня в покое, – сухо проговорила мисс Джудит. – И не забудьте затворить дверь, когда выйдете.

Якоб еще нерешительно переминался на месте.

– Я, кажется, все сказала, – не дала ему больше медлить мисс Джудит.

Старому егерю стало ясно, что ему не удастся ее убедить, и он покинул покои мадам, плотно закрыв за собою дверь. Агата с кухаркой уже дожидались его во дворе. Он, как и было обещано, понес их пожитки к харчевне Сплетника Оллвуда.

– Но, боже нас упаси, что станется там с сиротами? – ощутив себя в безопасности, запричитала Агата. – Марта и Бенджамин их бросили!

– Бедные наши малютки несчастные! – подхватила, едва не рыдая, кухарка.

Якоб, зная, сколь лакомая добыча дети полковника-роялиста для всадников, что ему повстречались в лесу, поостерегся ставить в известность сбежавших служанок об истинном положении дел, тем более если сами они ничего не заметили.

– Да кто их тронет, таких-то маленьких, – напустил на себя беззаботность он. – Полагаю, солдаты им даже помощь какую окажут.

– Хорошо б, если так, – без особой убежденности проговорила Агата.

– Будь уверена, – продолжал дурачить их старый егерь. – Солдаты их в Лимингтон отвезут, и я за детей не волнуюсь. А вот с леди Джудит уж точно не станет никто церемониться.

На этом беседа угасла, и оставшийся путь до харчевни они прошли в полном молчании. Едва они оказались внутри и Якоб поставил узлы с вещами служанок обок стола, с улицы послышался стук лошадиных копыт. Он становился все громче. Вскоре всадники осадили своих лошадей у самого входа и спешились. Якоб сразу узнал в них тех самых солдат из леса и среди них Саутуолда. Потребовав себе эля, они начали пить и смеяться, не упуская возможность заигрывать с женщинами, среди которых особенно всех привлекала очень хорошенькая Агата. Якоб хотел тихонечко удалиться из заведения, однако у двери путь ему преградил часовой. Тогда он вернулся послушать, о чем говорят солдаты, но его почти тут же узнал Саутуолд, и старому егерю волей-неволей пришлось отвечать на кучу его вопросов об Арнвуде. Якоб сказал, что там сейчас живут дети и несколько слуг. Он было собрался назвать в числе домочадцев мисс Джудит, когда его неожиданно осенило, как можно спасти ее.

– Насколько я понимаю, вы собираетесь в Арнвуд, – с заговорщицким видом сказал он предателю. – И я наслышан, кого вы ищете. А потому хочу тебе, Саутуолд, дать намек. Может, конечно, я ошибаюсь, но ежели ты обнаружишь там пожилую леди или кого еще на нее похожего, то сажай ее поживее на лошадь и мчи в Лимингтон. Надеюсь, ты хорошо меня понял?

Предатель кивнул и, пожав ему руку, многозначительно произнес:

– Ну, ежели, Якоб Армитидж, я по твоей наводке поймаю такую дичь, тебе причитается доля. Где мне тебя послезавтра найти?

– Послезавтра, боюсь, не выйдет, – прикинулся, будто очень этим расстроен, Якоб. – Сегодня же срочно отсюда уеду. Сам понимаешь, не нужно мне лишних проблем, а как устаканится, вернусь и тебя разыщу. И не стоит больше тебе сейчас здесь со мной разговаривать, – словно украдкой подмигнул ему он.

Саутуолд с пониманием снова пожал ему руку и немедленно отошел. Вскоре последовала команда «по коням». Отряд, снявшись с места, тронулся в путь. Якоб, никем не замеченный, тихо пустился следом за ним.

Доехав до Арнвуда, всадники окружили его. Во тьме замаячили ярко горящие факелы, и четверть часа спустя едкий дым застлал густой пеленой по-осеннему звездное небо. Из окон господского дома вырвалось пламя. Вскоре оно уже охватило его целиком, озаряя зловещим светом ночные окрестности.

До Якоба вдруг донеслись конский топот, истошные вопли, и мимо него по дороге пронесся на полном скаку Саутуолд с привязанной за спиной мисс Джудит. Она кричала, брыкалась и награждала спину предателя тумаками. Якоб тихонько хмыкнул. Уловка его сработала. «Ну, ну, – думал он, уже спешно шагая в сторону леса. – Вези своего переодетого короля. Там-то, конечно, мигом увидят, что это не он, а вполне натуральная женщина. Зато леди Вилльерс жива».

Домик егеря отделяли от Арнвуда полчаса пешего пути сквозь густо заросшую полосу леса. По дороге туда Якоб несколько раз озирался на пламя. Оно становилось все ярче, свет от него далеко простирался и вширь, и ввысь. За дверью домика зарычал Смокер – большой черный пес, помесь фоксхаунда и бладхаунда. Якоб тихо окликнул его. Узнав голос хозяина, тот замолчал, и лишь после этого Эдвард отпер замок.

– Сестры уже в постели и крепко спят, а Хамфри уже два часа на ходу клюет носом. Думаю, Якоб, стоит его уложить, прежде чем мы с тобой в усадьбу отправимся.

– Вам, мастер Эдвард, стоило бы сперва выйти и глянуть, – поманил его на улицу егерь.

Зрелище ярких всполохов, отчетливо различимых даже сквозь эту густую чащу, лишило Эдварда дара речи.