Ведьмина доля - Дарья Гущина

— Шо видишь — все твое и для тебя.

— Некрополь? — я передала ему блокнот и взяла печенюшку.

— Сразу и нашла? Храм еще такой бывать может. Старий-старий.

— Жор, — я неодобрительно поморщилась, — ты столько читаешь, что по-русски давно говоришь лучше меня. Не надоело придуриваться?

— Я есть иностранец! — открестился он напыщенно. — В чужой страна и с чужим…

— …языка?

Призрак ухмыльнулся:

— Спать иди, ведьма. Утро вечера… мудрёнее.

Однако да.

И, как показало утро, насчет «мудрёнее» Жорик не ошибся. Он, зараза, имел феноменальное чутье на неприятности. И порой как ляпнет…

Плакат у входа был ехиден и вызывающ:

«Приветствуем участников традиционного съезда феминисток,

работающих в сферах геронтологии, косметологии,

ботаники и межличностных отношений».

Это, конечно, было длинновато, но довольно хорошо передавало

суть того, чем занимаются ведьмы.

Сергей Лукьяненко, «Шестой Дозор»

Над ухом что-то надрывно щелкало и жужжало. Щелкало и жужжало. Снова щелкало. И опять жужжало. Я усердно прятала голову под подушкой, но вредные звуки лишь меняли диспозицию. И снова щелка…

— Кирюш, сгинь!.. Я сплю!

Конечно же, кости скелета…

— Отвали, кому сказала! И отключи сотовый! Меня нет! И еще нескоро будет!

Зря не выключила вечером…

Кирюша покружил у постели, нашел щель между одеялом и матрасом и ловко впихнул туда сотовый. И радостно клацнул челюстью. Я со вздохом села и уныло посмотрела на незнакомый номер. И на часы. Твою мать, шесть утра… И пять пропущенных вызовов с одного и того же номера. Сотовый заткнулся, помолчал секунду и разразился очередной жужжащей трелью. Какая настойчивость. Или что-то важное, или… страшное. В шесть утра по другим причинам не звонят.

— Алё?.. — я зевнула.

— Ульяна? Ты спишь?

— Уже нет, — я снова зевнула и протерла глаза.

Голос подозрительно знакомый… Где же мы с его обладательницей пересекались?..

— Это Алла, мы пять лет назад познакомились на Ночи ведьм, помнишь?

А. Ну да. Невысокая полноватая шатенка с потрясающим чувством юмора. Она так уморительно изображала напыщенных старших ведьм, что я хохотала весь вечер. Где он сейчас, этот юмор?.. В надтреснутом голосе — лишь взволнованное беспокойство. И страх.

— Помню. Привет. Что стряслось?

— Нужна помощь для… — она запнулась и тихо попросила: — Приезжай на вокзал. Я через два часа буду в городе. Надо… поговорить.

Черт. Мне ж до вокзала больше часа добираться. И опять эти проклятые «левые» дела… для выполнения которых, между прочим, есть специально обученные люди. И я в их число не вхожу.

— Я подожду, сколько надо, у меня обратный билет на вечер, — тем временем тараторила Алла. — Собирайся спокойно и…

— А сейчас не можешь сказать, в чем дело? — я сползла с постели.

— Тоннель скоро, не успею. Приедешь?

— Приеду. Номер поезда и вагона?..

— Уже отправила смской.

— Тогда до встречи.

Я отключилась и уныло посмотрела на Кирюшу. Тот стоял довольный, только что не пританцовывал.

— Жор, будь другом, вызови такси! Скажи, на железнодорожный вокзал надо!

— Слушаюсь, моя госпожа.

— А где же «…и повинуюсь», мой джинн?

— Алё, такси? Машину на ближайшее, будьте добры…

Так, зубная щетка, полотенце, ледяная вода, линзы…

— Уль, а метла шо?.. — напомнил из коридора Жорик.

— У меня же летные права отобрали на полгода, забыл? Еще две недели пешком, — я быстро одевалась. Джинсы, водолазка, куртка, кроссы…

— Из-за фокусника, якого ты из окна… тудыть? С десятого этажа… полетать?

— Угу, — я открыла шкатулку с амулетами. Предчувствиям надо доверять. — Жор, не зли меня с утра, говори нормально.

— А отобрали-то почему? — дух просочился в комнату и ткнул пальцем в пару тонких колец, подсказывая. — Потому шо дело до конца не довела и живым оставила или уроком на будущее?.. О, вот и такси.

— Из любви к искусству.

Верховная часто прощала ошибки и просчеты, но вот за мелкие… шалости карала безбожно. «Чтобы силу почем зря не транжирили, идиотки малолетние!», цитирую. Кстати, если бы убила — прав бы не лишилась. Сила-то не зря потрачена. Но убийство человека — это статья, а уж убийство наблюдателя… В общем, легко отделалась.

Я выскочила из квартиры, на ходу дожевывая вчерашний пирожок. Побежала по лестнице вниз, чтобы проснуться. И на выходе из подъезда сообразила. Почему Алла заранее не предупредила, что приедет? Зачем ставить перед фактом? Что-то везет, от чего необходимо избавиться, или?.. И этих «или» может быть сколько угодно. И все такие… чтобы получилось наверняка. И ведь добыла же где-то мой номер телефона. Кто сдал?

Таксист смачно зевал каждую минуту и, вырулив на проспект, спросил насчет бодрой музыки. А я, да, не против. Я перебирала смски и искала среди спама номер поезда. В салоне радостно грянуло рамштайновское «Мутер!..». Таксист опустил стекло и закурил. Я нервно поерзала. Вот уже лет пять как бросила курить, но стоит только нагрянуть неожиданности… По темным улицам брели редкие прохожие, мимо нас с ревом проносились машины.

— А можно побыстрее?

— Штраф сама платить будешь, — невозмутимо отозвался таксист и газанул.

Вокзал, в отличие от меня, давно проснулся. Из летних кафешек пахло шашлыком и самсой. По привокзальной площади гремели тележками приезжающие и уезжающие. Толпа «бомбил» перебегала от одного путешественника к другому и хором спрашивала: «Вас куда?». Когда спросили у меня, я честно ответила, что надо «к пятьдесят третьему поезду, второму вагону». Желающих подвезти не нашлось. А жаль.

Пройдя фейс-контроль на входе в здание вокзала, я зависла перед табло, соображая, что к чему. Так, поезд придет через пять минут, путь первый, а основное правило ведьм гласит — всегда и везде помогай своим. Бескорыстно и безотлагательно. Точка. Я поправила сумку и уныло потопала встречать поезд. Третью неделю не могу выспаться, а все из-за осенних обострений у некоторых… личностей. Скорей бы зима…

На перроне объявили про нумерацию с головы состава, и я поспешила за гудящим поездом. В душе трепыхнулась тоска по дальним дорогам. Запахи шашлыка и солярки, грохот чемоданов и возбужденный гомон провожающих, намарафеченные девицы в спортивных костюмах, молодые ребята в форме и бабульки с кульками огурцов и вареных яиц… Пять лет на одном месте. Ужас. Я остановилась напротив второго вагона. От запаха солярки — и запаха странствий — срывало крышу. Но…