Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен

Город Мика также был известен своей фабрикой фейерверков, основанной Джозефом Уэллсом в 1837 году, и лечебницами для душевнобольных в духе Диккенса. Какое-то время там располагалось целых пять подобных заведений, которыми заведовал драконовский Попечительский совет метрополии. Фабрику фейерверков сровняли с землей в 1953 году с помощью взрывчатки, погубив при этом четырех рабочих и выбив стекла в сотнях домов по всему Дартфорду, но психиатрические больницы сохранились до наших дней. Даже после войны, когда налеты прекратились, сирены здесь завывали по меньшей мере раз в неделю, оповещая местных жителей о том, что из дурдома сбежал очередной опасный пациент.

В таком немного сюрреалистическом окружении Ева Скаттс Джаггер пыталась поддерживать образ типичной британской домохозяйки. Она любила принимать гостей с очаровательной улыбкой, но, как вспоминал один друг семьи, «была немного снобом и задирала нос».

По всей видимости, она старалась преодолеть комплекс неполноценности, доставшийся ей от австралийских родственников. Как и многие эмигранты из Австралии, обосновавшиеся в Англии, Ева была убеждена, что ее гнусавый выговор и простые манеры выдают в ней выходца из грубой среды бывших каторжников.

Этот страх перешел к ней от матери, коренной жительницы Лондона, переехавшей в Сидней вскоре после замужества. Бабушка Мика – несостоявшаяся певица, питавшая особую страсть к Гилберту и Салливану, – постоянно сокрушалась по поводу этого своего решения. В 1913 году у нее родилась дочка, и, вместо того чтобы усваивать правила этикета и манеры, девочка проводила много времени с отцом и братьями в доках Сиднея.

Желая избавить дочь от незавидной судьбы и вернуть ее в более «цивилизованное» окружение, мать Евы поставила мужа перед выбором – собрать как можно скорее вещи и переехать в Англию либо оставаться в Австралии одному.

Поселившись в Дартфорде, миссис Скаттс не ленилась регулярно преодолевать тридцать пять миль на поезде, чтобы побывать на представлениях в театре «Палладиум» или спектаклях в Вест-Энде. Часто мать с дочерью посещали и дартфордский кинотеатр «Риальто», где смотрели фильмы с участием Греты Гарбо, Гэри Купера, Рональда Колмана, Бетт Дэвис и других известных актеров того времени.

Великая депрессия ударила по лондонскому рабочему классу особенно тяжело. Еве было двадцать два года, и ей повезло устроиться работать парикмахером. В первую же неделю она допустила оплошность, поймав по радио кумира молодежи, крунера Бинга Кросби. Пожилой хозяин парикмахерской был в ярости и принялся распекать ее на глазах посетителей. «Это не музыка! – кричал он. – Даже не смей называть это пением!» Несколько десятилетий спустя, когда все вокруг упрекали Элвиса, Beatles и ее собственного сына в том, что их музыка – это всего лишь шум и какофония, Ева всегда вспоминала тот случай.

Это произошло в 1935 году, когда родился свинг и началась эпоха биг-бэндов, – жизнерадостная красавица Ева не упускала возможности повеселиться и, как стали потом выражаться, «оттянуться на полную катушку». По выходным она в буквальном смысле оттаптывала себе пятки в барах и ночных клубах Дартфорда, где охотно принимала знаки внимания со стороны самых шальных парней.

Но когда встал вопрос о замужестве, она предпочла выбрать молодого человека совсем иного склада. Тут на сцену выходит Бейзил Фэншоу Джаггер по прозвищу Джо – долговязый, немного неуверенный в себе преподаватель физкультуры в местной средней школе. По всем меркам это был мужчина, которого мать Евы хотела видеть своим зятем: образованный, с хорошими манерами, уважаемый коллегами. И, что самое важное, выходец из семьи, занимающей более высокое положение на социальной лестнице.

«Моя мать из рабочих, а отец – буржуа, – говорил Мик Джаггер. – А я, как бы получается, посередине. Ни то и ни другое».

Ева вышла замуж за Джо 7 декабря 1940 года – точно за год до нападения японцев на Перл-Харбор. Обоим было по двадцать семь, а стоит отметить, что в то время большинство девушек выходили замуж гораздо раньше. Неудивительно, что Ева поспешила оставить работу и превратиться в настоящую английскую домохозяйку из пригорода.

Тем временем Джо тоже не собирался останавливаться на достигнутом. Не довольствуясь обычной работой преподавателя физкультуры, он усердно изучал спортивную физиологию и в итоге добился приглашения читать лекции в Колледже святой Марии – известном католическом учебном заведении, расположенном на Земляничном холме в соседнем Туикенеме.

Со временем Джо стал одним из ведущих экспертов Великобритании в своей области и прославился тем, что среди первых начал пропагандировать американский бейсбол с точки зрения специалиста по физиологии. Джаггер-старший написал книгу, посвященную этому виду спорта, благодаря чему вошел в престижный Спортивный совет Великобритании.

Своего первого ребенка Ева родила 26 июля 1943 года – как раз в ту неделю, когда британцы толпами устремлялись в кинотеатры, чтобы посмотреть на Хамфри Богарта и Ингрид Бергман в «Касабланке», а англичане отомстили за бомбардировки Лондона, превратив Гамбург в руины. На церемонии крещения в англиканской церкви, где собрались бабушки, дедушки и другие родственники, Джаггеры назвали своего сына Майклом Филиппом. Тот, кто в будущем войдет в историю под именем Мик, первые двадцать лет жизни отзывался на более типичное обращение Майк. Для родителей он всегда будет Майком.

До четырех лет Мик пользовался исключительным вниманием родителей, но позже ему пришлось делить его с братом. 19 декабря 1947 года родился Кристофер Джаггер, а летом следующего года в характере прежде послушного Мика обнаружились неизвестные ранее черты. Как вспоминала Ева, они отдыхали на морском берегу, когда Мик неожиданно «вырвался из моих рук и побежал по пляжу, сшибая по дороге песочные замки других детей. Он выглядел очень сердитым».

Мику крайне не хотелось делить внимание окружающих с кем-то еще, особенно с младшим братом, которого он не очень-то жаловал. «Насколько помню, он был для меня просто боксерской грушей, и я регулярно его поколачивал», – вспоминал Мик о брате.

Несмотря на последствия бомбардировок и психиатрические лечебницы, послевоенный Дартфорд отличался от соседних пригородов Лондона в лучшую сторону. В оживленном городском центре построили новый супермаркет, который вскоре приобрела американская торговая сеть Safeway. Были здесь также чайные лавки, бары и пабы с названиями вроде «Лиса и гончие», «Веселый мельник» и «Дротик».

Джаггеры жили в доме номер 39 по Денвер-роуд, расположенном за углом от «Дротика» и прачечной. Двухэтажный дом на два хозяина (Джаггеры обитали в правой его половине) находился в обширном районе, построенном в 1928 году для рабочих семей.

Спальня Мика на втором этаже выходила окнами на тесный задний двор, где с трехлетнего возраста он под руководством отца выполнял физические упражнения, поднимал гантели и делал отжимания. Это была часть серьезного воспитательного процесса, разработанного требовательным преподавателем физкультуры. Кроме этого, Мик с Крисом должны были помогать родителям по хозяйству, по очереди читать молитву перед обедом и соблюдать правила, тщательно составленные Евой и Джо. Даже малейшее нарушение влекло за собой шлепок по мягкому месту – а то и пощечину. Понятно, что мальчишки Джаггеры старались не сердить своих родителей.