Ненавижу мажоров - Элина Бриз

— Так, так, так… и кто это у нас тут такой бесстрашный? — Вот черт, у него даже голос такой, что шансов не расплавиться и не стечь прямо под его модные ботинки, у меня с каждой минутой все меньше.

Аууу, Никуля, что за мысли у тебя в голове, может кофе был слишком сладким или карамель не стоило добавлять в напиток, совсем мозги засахарились. А этот брутальный красавчик тем временем продолжает гипнотизировать меня взглядом, а потом переворачивает лист в своей руке и его лицо просто звереет на глазах. Упс, это, наверно, контрольные работы этих болванов с пятого курса были. Твою мать, попала дак попала, и ведь не сбежишь, с одной стороны Юлька стоит, с другой застыл очкарик-первокурсник, а за спиной Гордеева его многочисленная свита.

— Ты хоть понимаешь, что натворила, мелочь лохматая? — рявкает на меня это огромное чудовище и брезгливо проходится взглядом по моей одежде.

И видимо, раз на мне нет брендовых шмоток, то я уже и не человек вовсе. А лохматой, судя по всему, он назвал меня из-за моих длинных распущенных волос, которые растрепались пока я ползала по полу и собирала эти несчастные листочки.

— Ты подставить что ли нас с ребятами решила, выкинув наши работы, будто их и не было. А не боишься, что ответка прилетит такая, что не осилишь. А если я сильно постараюсь, то и из универа вылетишь, как пробка, — продолжает угрожать эта детина, надвигаясь на меня, как скала.

Но это предположим вряд ли, я то тоже не так проста, как кажется на первый взгляд.

От этой мысли чуть не захихикала. И нет бы мне хоть какое-то подобие страха на лицо напустить, дак нет, даже в голову такое не пришло.

Тем временем, мажор этот схватил меня за рукав толстовки и притянул к себе так близко, что аж дыхание перехватило. Я в шоке уставилась на него, широко распахнув глаза.

— Сейчас ты аккуратно соберешь все листочки, отнесешь их на кафедру, под моим чутким руководством, а потом мы решим, что с тобой сделать, — говорит и начинает так мерзко улыбаться, что аж мурашки по спине ползут. От нехорошего предчувствия, скорее всего. Но это, блин, не точно. Может и голос его так на меня действует или взгляд.

— Слушай, Кирилл, — вдруг вмешивается бесстрашная Юлька, — это я несла ваши контрольные работы и случайно уронила, давай мы между собой этот вопрос решим, а подруга моя на пару опаздывает, пусть идет, — и начинает так улыбаться, что даже меня ослепила белизна ее зубов.

Но мерзавец на ее улыбки не повелся, развернул меня и гаркнул:

— Мне все равно кто нес и кто выронил, собирайте, обе! И побыстрее, хватит трепаться!

Видимо, это было последней каплей для моей не выспавшейся нервной системы, потому что я раздвигаю губы в самой гаденькой улыбке, на которую только способна, и перехватив несколько листов из пачки, разрываю их пополам с чувством полного удовлетворения.

— Ну, все, доигралась, мышь лохматая! Тебе конец! — рявкает на меня брюнет, переглядывается со своими сообщниками и кивает головой в мою сторону, а потом в Юлькину.

После этого, нас обеих быстренько закидывают на плечи и несут вниз по лестнице. Меня схватил Кирилл, а Юльку видимо, его друг. Я просто потрясенно молчала, вцепившись намертво в модную толстовку этого гада, потому что истерить это вообще не мое, а вот подруга моя вырывалась изо всех сил, еще и ругалась, как сапожник.

Сначала я никак не могла понять, зачем мы спустились на первый этаж, но потом, когда завернули в сторону левого крыла, до меня начинало доходить. В этой стороне находится бассейн. Они что, твою мать, нас пытать что ли собираются? Вижу, что Юлькино лицо тоже перекосило от такой догадки.

— Мальчики, может, договоримся, — с дрожью в голосе начинает причитать Юлька, — на улице конец сентября уже, мы же замерзнем и заболеем.

Вот что-то мне подсказывает, что не за сырую одежду так переживает подруга, а из-за того, что тушь потечет, и она не дай бог, в таком виде встретит красавчика какого-нибудь.

— Поздно ныть, убогие! — хахмит этот урод, — надо было раньше думать, кому на голову падать.

Дружки этого децибела начинают ржать вместе с ним. А потом наступает апокалипсис, потому что мы с Юлькой с громкими визгами летим в бассейн, прямо в чем были. Одежда мгновенно намокает и тянет ко дну, затрудняя движение. Вот как можно быть такими придурками, они ведь даже не удостоверились, что мы умеем плавать, просто бросили нас в бассейн, развернулись и ушли.

Мы с Юлькой, с трудом выползаем из бассейна, с нас ручьем стекает вода, глаза щиплет то ли из-за хлорки, то ли из-за туши, которой были накрашены глаза.

— Ну, какие будут предложения, — спрашиваю у Юльки, отжимая волосы и стирая воду с лица мокрыми рукавами толстовки. Мда, водичка то холодная в бассейне сегодня, видимо подогрев еще не включали. Вообще странно, что здесь никого не оказалось и еще более странно, что мажоры знали об этом.

— Убить этих придурков, — отплевываясь от воды и убирая сырые волосы с лица, выдыхает Юлька.

— Убить, это слишком просто, — заявляю на полном серьезе, — но над этим мы подумаем позже. Я имела в виду, как мы будем добираться домой в таком виде.

— Как, как… — рассуждает спокойно моя подруга, — прямо так, как есть. Пошли, пока совсем не околели.

Мы выходим из бассейна, решаем пройти через женские душевые, затем в раздевалку, тоже женскую, естественно, а оттуда уже придется идти у всех на глазах через весь первый этаж на улицу. Но тут видимо всевышний решил, что наши силы еще не достаточно иссякли и нам