Андрогин - Юрий Иванович

Самым захватывающим зрелищем были два водопада. Один лился с верхней платформы на вторую. А другой, ещё более многоводный и величественный, срывался уже с нижней платформы и кипящим шлейфом водной кометы низвергался вниз, на исполинские деревья леса.

«Может, сейчас я тоже на очередной платформе? А там, вверху, – осколки иных миров, на которых мне не удалось задержаться?..» – На этом месте обе картинки размылись, и сознание Черновой осталось в теле «первого», который продолжал падать.

«Первый» не ударился о ветки. Озера или реки под ним не оказалось. Но когда до крон оставалось всего метров сто пятьдесят, навстречу падающему телу снизу ринулись с реактивной скоростью серые полуметровые клубки. За ними тянулись почти невидимые серые нити. Клубки встретили падающего человека, раскрывшись цветками взрывов, и враз укутали его непрозрачным коконом прочной паутины. После чего с дёрганием во все стороны началось резкое торможение. В какой-то момент Чернову чуть не разорвало на части внутри кокона, а потом опять подбросило вверх.

Такой экстрим Дарье Андреевне оказался знаком по прошлой жизни. Подобное называлось банджи-джампинг и доставило в своё время немало удовольствия. Здесь – спасло новую жизнь. Хотя и не факт, что надолго. Потому что поскрипывающий кокон сковал малейшее движение и своей структурой навевал на весьма неприятные предположения:

«Если есть паутина, то наверняка и пауки отыщутся. И, к сожалению, эти существа ловят своих жертв не для совместного чаепития».

К животным и к насекомым Чернова относилась спокойно. Она никоим образом не принадлежала к той категории дам, которые визжат при виде маленькой мышки или покрываются по́том от вида пробегающего таракана.

К паукам женщина резонно относилась как к самым полезным на земле насекомым. И с самого детства возмущалась стихотворной сказкой какого-то идиота, прославлявшего навозную Муху-Цокотуху, разных букашек и малярийных комариков. Куда как справедливее было прославлять подвиг паучка, боровшегося со всякой гадостью.

Наверное, поэтому одной из второстепенных профессий Дарьи Андреевны стала эпидемиология. Нельзя сказать, что она была известным или авторитетным специалистом на этом поприще, но основы и теории изучила крепко и практикой могла похвастаться немалой. А уж насекомых как класс она изучила вдоль, поперёк и в глубину. Помимо этого Дарья получила и медицинское образование по специальности «хирург». Но всё-таки истинным призванием, делом всей своей жизни всегда считала профессию фармацевта. В этом она достигла истинных высот, изучив и все иные науки, сопутствующие фармацевтике.

…Сейчас, когда кокон почти замер на месте, лишь слегка покачиваясь в воздухе, Черновой больше всего могли помочь знания энтомолога. А они твердили: если паук не станет сразу есть добычу, значит, отложит личинки сквозь небольшое отверстие среди нитей паутины.

Но в любом случае – что так, что этак – новая смерть. О том, что паутина создана человеком и служит спасательным средством для всех падающих с неба людей, Даша даже не мечтала. Потому что ни городов, ни посёлков не заметила. А что могут сделать дикари, обитающие в дремучем лесу? Да ничего… Разве что попытаются отбить добычу у пауков, чтобы потом самим же её и… схарчить.

Закон джунглей. Правила первобытного выживания.

Значит, следовало изогнуться, напрячься, но сделать так, чтобы мраморное яйцо вновь оказалось во рту. Тем более что от сжатого кулака на груди до губ оставалось десять, максимум пятнадцать сантиметров.

В том, что при смерти этого тела сознание перенесётся в новое, Дарья Андреевна не сомневалась. Теперь уже точно не сомневалась!

Несколько напрягала картинка «второго», сейчас совершенно исчезнувшая. Но мало ли какие накладки совершаются во время переселения душ? Да и потом будет время об этом подумать, в спокойной обстановке и в более безопасном месте. Сейчас же требовалось приложить все усилия для дальнейшего выживания.

Кокон задергался, затрясся, человек внутри извивался в попытках чуть сместиться, стать тоньше и гибче. Начало получаться. Руки оставались прижаты к груди. Правая отталкивала толстый, скрипящий слой паутины, а левая – продвигалась к подбородку, а затем к губам.

Какого-то отвращения к незнакомой субстанции вокруг не было. Скрипящая паутина приятно, мягко и упруго прилегала к коже, не вызывая раздражения. Не лезла в рот, нос и уши, не мешала открывать глаза. Видимо, эволюцией паучьего племени делалось всё возможное, чтобы пойманная жертва не умерла как можно дольше, оставаясь живой консервой.

Некоторые болезненные ощущения и кровь на лице были логично соотнесены Черновой к физическим повреждениям полученного ею тела:

«Несомненно, что прежняя хозяйка погибла, иначе меня в данную оболочку судьба подселить никак бы не смогла. Смертельные раны при этом залечиваются, но некоторые повреждения всё-таки остаются. Шрамы на лице бабушки Марьяны всю оставшуюся жизнь ей изуродовали».

Размышляя и продолжая интенсивно дёргаться, Дарья всё-таки сумела протолкнуть мраморный артефакт в рот. После этого у нее вырвался непроизвольный, зато довольно громкий стон полного удовлетворения своими действиями. Теперь повторная смерть была не страшна.

От потраченных усилий кокон слегка раскачался, подвешенный на нитях, став похожим на колыбель. Если бы ещё забыть про сопутствующие обстоятельства и новый мир – можно было бы и вздремнуть. Внезапно новое и весьма неприятное ощущение вдруг навалилось на Чернову предчувствием какой-то беды. Ещё не осознавая, какая конкретно неприятность с ней произошла, женщина как-то сразу поверила в сам факт чего-то страшного:

«Со мной что-то не так!..»

Попытки разобраться были прерваны самым грубым и неприятным образом: что-то угловатое ткнуло со спины в районе правой лопатки. Да так больно, что пленница застонала, вначале чуть не выплюнув яйцо, а потом им чуть не подавившись. Она непроизвольно задёргалась, не в силах спокойно перенести подобное надругательство.

Тут же в ответ снизу раздался восторженный вскрик. «О-о-о!» Тут же последовал второй тычок, на этот раз чуть ниже спины, и после очередного мычания жертвы, радостный вскрик: «Ха-ха!»

«Значит, на этой земле, на дне всех пропастей, всё-таки есть люди! – обрадовалась и Дарья, припоминая этапы-картинки своего странного падения. – Может, они не дадут меня на съедение паукам?..»

Тогда как снизу раздалось вполне человеческое, но непонятное восклицание:

– Байдабаду? – с явно вопросительным оттенком, явно мужским голосом. Потом ещё более непонятное, но вполне раздельное: – Гар радик ици?

Знавшая четыре иностранных языка, Чернова поняла, что немедленного взаимопонимания с местными аборигенами не получится. Но хуже всего, что извечный женский страх подсказал ей дальнейший ход развития событий: надругательств, вкупе с изнасилованием, ей не избежать. Это бабушке Марьяне повезло, она сразу вселилась в тело пострадавшей в катастрофе женщины, оказалась в цивилизованном обществе, где женщин уважают.