Разноцветный снег - Наталия Волкова

– Меня зовут Таня, – в отличие от остальных, она сразу обратила на меня внимание и подсела рядом. – Вообще-то мне двенадцать, – добавила она и, заметив мой недоверчивый взгляд, вздохнула. – Никто не верит. Просто у меня родители маленькие. Наташка из нашего класса головы на три меня выше и говорит, что такой, как я, была лет пять назад. Ну и фиг с ним. У взрослых всегда есть присказки, чтобы я не расстраивалась: «мал золотник, да дорог», «маленьких на руках носят», «большие женщины созданы для работы, а маленькие – для любви». Но мне и без этого нормально, я не переживаю; жалко только, в автобусе до верхнего поручня не достаю, до вешалки тоже допрыгивать приходится, ну и до полки на кухне. А еще в школе все называют малышкой и всерьез не воспринимают. Только подойдешь к девчонкам, они тут же замолкают: мол, что я там понимаю в их «взрослых» разговорах. Даже в группу во «вконтакте» не добавили, а я три раза запрос посылала. Зато сюда Яков Семенович позвал. Я в библиотеку давно хожу, а тут этот литклуб появился, мне гардеробщица рассказала. Ну, я и вступила.

На этих словах из зала вышел Яков Семенович.

– Ага, не просто вступила в ряды нашей доблестной армии, а буквально расстреляла меня в упор своими вопросами, – усмехнулся он и, пародируя Танин писклявый голос, затараторил: – А как к вам можно записаться? А в какой день будут занятия? А что надо с собой приносить? А какая у нас сегодня тема? А Виталика еще нет? Будем ждать или без него начнем?

– Я такого не спрашивала, про Виталика, – обиделась Таня.

– Ну, это я предвосхищаю твои сегодняшние вопросы, – похлопал ее по спине Яков Семенович и махнул нам рукой: мол, давайте, заходите уже.

– Одна трещит, другая вопросами засыпает! Как жить, как жить? – Виталик сокрушенно схватился за голову. – А может, мы их отселим куда-нибудь, Яков Семенович? Таня будет спрашивать, Сонька – отвечать. Красота! А мы тут без них тихонечко позанимаемся, в чисто мужской компании.

– Погодите, Виталий, у нас сегодня мужской компании не получится, даже если мы наших балаболок отселим, – улыбнулся Яков Семенович. – У нас новый член клуба, вот. – Он махнул в мою сторону, и тут же все на меня уставились.

– Стаська? Бойцова, что ли? – оживилась замолчавшая было Соня. И, когда Яков Семенович кивнул, пояснила: – Мы в параллельных учимся.

– Ой, я же не одна, – спохватилась я. – Яков Семенович, я по дороге Рому из нашего класса встретила. Можно он тоже на занятии побудет?

Яков Семенович опять кивнул, и я выскочила на улицу. Ромка стоял на крыльце и смотрел куда-то вдаль.

– Пошли!

– Что ж, проходите, – Яков Семенович сделал приглашающий жест, а когда все расселись, облокотился о столешницу. – Больше, кажется, мы сегодня никого не ждем.

– А какая у нас тема? – спросила Танечка и тут же смутилась.

Похоже, Яков Семенович не любил не только лифты, но и долгие предисловия.

– Начнем? – И все глаза сразу же устремились на него. – Перед вами два листа бумаги и краски. Для разминки нарисуйте на одном листе снег, а на другом – ночь. Все ясно?

– А как же… – изумленно промямлил Виталик, – у нас что сегодня, урок рисования?

– А я вообще рисовать не умею, – Даня покрутил в руках кисточку.

– Ага, а кто во всех тетрадях «эксклюзивных драконов» рисует?

– Это секретная информация, предательница, – зашипел на сестру Даня.

– Тоже мне, шпион! – фыркнула Соня.

– А можно что-то еще нарисовать? Ну, домик на снегу или елку в ночи? – решила я уточнить.

Как ни странно, молчала только малышка Таня, чья согнувшаяся фигурка хоть и напоминала знак вопроса, но сама она на этот раз ничего не спрашивала. Таня уже обмакнула кисть в белую краску и старательно водила ею по бумаге.

– Приступайте, – немного разочарованно пробормотал Яков Семенович. – Только снег и ночь, не надо домиков, – а сам подошел к компу и нажал на кнопку.

В читальный зал вихрем ворвалась мелодия, она взмыла к потолку и закружилась вокруг люстры, затихла, притаилась и стекла по стене вниз. Небольшая пауза, и вот она опять медленно поднимается, вылетает желтыми канарейками из-под миллиона смычков и носится по комнате неуправляемой стаей. Я даже чувствовала, как меня обдувает ветер от крыльев маленьких птиц. Это какое-то волшебство? Я оглянулась и увидела Якова Семеновича, который, прикрыв глаза, стоял у компьютера. Он, наверное, думал, что на него никто не смотрит, и помахивал карандашом, словно дирижерской палочкой, в такт музыке.

– У-у-у, – протянул Даня, – лучше бы «Рамштайн» послушали. Моцарта нам и в школе включают.

– Дурак, – хлопнула его по руке сестра, – это Третья симфония Бетховена. Да, Яков Семенович?

Яков Семенович вздрогнул и молча кивнул.

– Ее еще «Героической» называют, – продолжала Соня. – Бетховен ее вроде для Наполеона написал, но потом он в этом Наполеоне разочаровался и название поменял.

– Вот-вот, – еле слышно сказал Яков Семенович, когда музыка смолкла. – Ну что, готовы?

– А что тут размусоливать? – Виталик протянул ему закрашенные листы. – Снег белый, ночь черная.

– У всех? – Яков Семенович явно ждал чего-то другого.

– У меня голубой снег, – я передала свой листочек. – Когда вечереет, на снег ложатся тени.

– Интересное наблюдение, – оживился Яков Семенович, – а тут у нас что?

Он с трудом протиснулся к Роме между столом и роялем и заглянул тому через плечо.

– А вот это уже совсем интересно. Сколько цветов вы использовали, Роман?

– Да в общем-то, все, что были, – смутился Ромка, – просто снег… он такой разный бывает, да и ночь тоже. Ты чего на меня уставилась, Стаська? – окончательно растерялся Роман.

– Прекрасно! – возрадовался чему-то Яков Семенович, возвращаясь на свое место. – Запомните эти слова!

– «Ты чего на меня уставилась, Стаська»? – хохотнул Виталик, но Яков Семенович грозно зыркнул на него, и тот сразу затих.

– Нет, – глядя Виталику в глаза, отчеканил Яков Семенович, – про снег, что он разный бывает. А еще запомните то, что нам тут не совсем вовремя, правда, Соня про «Героическую симфонию» вещала. Это была разминка. А теперь задание для творческих личностей, кто себя к таковым относит. Вот вам портреты, пофантазируйте об этих людях, напишите о них. Какие они? Что они делали час назад, с кем говорили? Способны они поссориться? А пробежаться босиком по траве? В общем, напишите их историю. Вперед! У вас двадцать минут.

Яков Семенович рассыпал по столу распечатанные фотографии. Здесь были физиономии на любой вкус: курносая веснушчатая девчонка в ромашковом венке, улыбающийся старик с морщинистым и темным лицом, похожим на сушеный чернослив, мрачный черноволосый и нахмуренный мужчина с пронзительным взглядом и саркастичной ухмылкой.