Последний из рода - Александр Коротков

молода, но по-прежнему красива. Впечатление портил лишь тонкий шрам, поднимающийся от уголка рта к правому глазу. Но даже этот изъян не мог испортить общего впечатления. Роскошная женщина.

— Рада видеть тебя, Димитр. Позволь спросить, что привело тебя в мое скромное заведение? Позволю себе напомнить — мои подопечные не работают в долг.

— А тебя здесь «уважают», как я посмотрю, — мысленно поддел я прежнего хозяина тела и вслух обратился к «мамочке»:

— Мадам, вы великолепны! Деньги у меня есть, не переживайте. Найдется у вас свободная комната?

— Здесь не гостиница, друг мой, — мадам Дюфре позволила себе чуть приподнять уголки губ.

— Конечно, конечно. Я имел ввиду комнату, чтобы уединиться с одной из ваших шл… девочек.

— Сейчас свободны Талия, Зефира и Эфталия. Хочешь взглянуть?

Возьми Талию! Всегда мечтал познакомиться с ней поближе!

— Пожалуй, я был бы не против провести время с Талией.

Я не видел причин не уважить паренька. К тому же, судя по его умоляющему тону, парень давно и прочно пускал слюни на эту бабу, так что мадам Дюфре могла бы сильно удивиться, если бы я выбрал другую.

— На какое время?

— До утра.

Вот тут она не сдержалась. Ее брови удивленно поползли вверх:

— Димитр, не сочти за наглость, но я хотела бы убедиться в твоей платежеспособности. Это обойдется тебе в пять тысяч драхм.

Вот смеху-то будет, если в кошельке блондинчика не найдется нужной суммы!

Стараясь сохранять невозмутимый вид, я достал трофейный «лопатник», украдкой пересчитал имеющуюся наличность и выдохнул. Двадцать три тысячи. Судя по всему, прежний владелец кошелька привык жить на широкую ногу.

Как только положенная сумма перекочевала в изящную, унизанную кольцами ладонь, благодушное настроение сразу к ней вернулось:

— Апартаменты восемь. Талия сейчас подойдет.

Видя мое замешательство, она добавила:

— Второй этаж, третья дверь справа.

Поднявшись наверх, я толкнул незапертую дверь и очутился в просторной полутемной комнате. Источником света служили несколько свечей, расставленных в металлических кованых подсвечниках по углам комнаты. Посередине возвышалась огромная кровать, заправленная шелковым бельем, а на потолке, прямо над кроватью, висело зеркало без рамы. Видимо, чтобы лучше лицезреть свои любовные подвиги.

Адреналин, бурливший в крови после схватки, схлынул, и плечо той руки, которой я сломал амбалу нос, начало ныть. Так что я без раздумий подошел к небольшому столику у стены, взял широкий низкий стакан, бросил из вазы пару кубиков льда. Взял первую попавшуюся бутылку, хмыкнул. Виски здесь тоже есть, это радует. Налил на два пальца, залпом опрокинул в глотку, налил еще и уселся в глубокое кресло.

— Слушай, ты вообще со спортом знаком? Вроде простецкая драка, а тело ноет так, словно я два часа в спортзале отпахал. Ладно, к этому мы позже вернемся. А теперь рассказывай.

Что именно?

— Все! Что это за место… Нет, не так. Что это за мир?

Эмм… Так сложно говорить об очевидных вещах… Мы с тобой находимся в Кидонии. Это город в западной части Крита

— Постой, постой! — я грубо перебил его. — Ты хочешь сказать, что я в Греции?

Не знаю, что такое Греция. Крит входит в Союз элладских полисов. Его еще называют Элладис.

Похоже, я все таки в Греции. Только какой-то странной. Или же это Греция, но в каком-то другом измерении. Или параллельном мире. Как там подобное на Рен-ТВ обычно называют?

— Почему у того парня руки загорелись огнем?

Потому что он применил клановое умение. Клану Пиролат доступны огненные заклинания. Спалить в головешки врага, дом или деревеньку — это к ним. Ты поступил глупо, дав им отпор.

— Это в твоем понимании я поступил глупо. Если ты скажешь, что он просто собирался вежливо объяснить мне правила поведения, то я тут же поменяю свое мнение.

Нет. Он бы ударил тебя. А потом и те два амбала еще добавили.

Мне показалось, или в его голосе проскользнула обида и злость?

— Что, неприятные воспоминания?

Да

— А ты кто вообще такой? Как тебя там… Димитр?

Да, собственно, никто, — с грустью в голосе ответил мой невидимый собеседник. — Сын рыбаков, который в пятнадцать лет понял, что его не привлекает всю жизнь бороздить море в дырявой лодке, выуживая скудный улов. Я сбежал от родителей и теперь зарабатываю тем, что пишу стихи и пою в барах.

— Бард, значит. Что же, с этим видом деятельности придется распрощаться. Мне медведь в детстве на ухо наступил.

Я почувствовал его скептицизм.

А как ты выжил после такого? Что-то мне не очень верится, что такой огромный хищник просто мимо проходил, не попытавшись тебя съесть.

Мне стоило больших трудов не рассмеяться:

— Это просто такой фразеологизм. На моей родине так говорят, чтобы подчеркнуть отсутствие музыкальных талантов.

А откуда ты?

Но его вопрос остался без ответа. Дверь медленно распахнулась и к комнату шагнула изумительная ножка, плавно переходящая в стройное бедро. Вместе со вторым шагом обладательница этого великолепия показалась полностью и я, не сдержавшись, восхищенно втянул воздух сквозь зубы.

Ну хоть что-то общее у нас есть — усмехнулся Димитр. — Надеюсь, у тебя нет в планах отправить ее отдыхать без… отработки?

Переживал парень зря. Подобное кощунство просто не могло прийти ко мне в голову.

Глава 2. Знакомство с местной живностью

Ириний стоял в тронном зале дворца Правителя, разглядывая вымощенный красным мрамором пол и не решаясь поднять глаза на своего отца. И было отчего. Клановая магия накладывала на своих носителей некоторые… особенности. Насколько население Кидонии опасалось переходить дорогу младшему сыну Леонида, зная о его дурном характере, настолько сам Ириний боялся гнева своего отца. Клановая вспыльчивость в правителе была возведена в абсолют. Если отец пребывал в дурном настроении — никто не рисковал попадаться ему на глаза.

Леонид, правитель Кидонии, бесстрастно смотрел на своего младшего сына. Темные, почти черные глаза на квадратном лице без какого-либо намека на морщины, несмотря на пышно отпразднованный весной сорокапятилетний юбилей, излучали лишь скуку.

— Что ты можешь сказать в свое оправдание, сын?

— Отец, этот стихоплет посмел подсесть к моей девушке. Я не мог стерпеть такое оскорбление…

— Меня не интересуют мотивы, по которым ты полез в драку! — рявкнул разом потерявший все напускное спокойствие Леонид и Ириний наклонил голову еще ниже, прижатый аурой гнева.

— Если тебе нравится бить морды черни в кабаках — меня это не касается. В конце концов, быдло должно знать свое место и не грех им иногда его напомнить. Меня интересует, как ты позволил непонятно кому себя ударить? И не просто ударить — ты вчистую