Дело о беспокойной рыжеволосой - Эрл Стенли Гарднер

Мейсон удовлетворенно кивнул.

— Что это вы так улыбаетесь, мистер Чеширский Кот?

— Видишь ли, — проговорил Мейсон, — я случайно попал наразбирательство, просидел там минут десять — пятнадцать, и теперь интересно,чем все это кончилось.

— И только? — Делла проницательно взглянула на патрона.

— Кажется, молодой человек, который вел это дело, оченьнеплохо поработал.

— И это все?

— Разумеется.

Делла взяла со стола счета.

— Я вижу, на обед вы кого-то приглашали. Можно узнать кого?

— Был в провинции, встретил знакомых.

— Налоговая инспекция любит более подробные отчеты, —напомнила Делла.

Мейсон засмеялся.

— Нет, нет, это мои личные расходы, я оплачу сам. Одинмолодой человек, его зовут Фрэнк Нили, со своей будущей женой…

— Так я и думала, — проговорила Делла и вышла из комнаты.

Через несколько минут она снова появилась в конторе.

— Похоже, господин Добрый Самаритянин, что вы раздаетемилостыню направо и налево, и теперь все нуждающиеся и убогие толпятся у вашихдверей.

— В чем дело, Делла?

— В приемной сидит рыжеволосая девица, которая, мечтательноглядя в пространство, заявляет, что… я цитирую: «Мне просто необходимо личнопоблагодарить мистера Мейсона…» — конец цитаты.

Мейсон нахмурился.

— Она не должна была знать, что я имею какое-либо отношениек делу.

— Да, но она знает.

— Веди ее сюда, Делла, — проговорил Мейсон, — мы примемблагодарности и сразу же отошлем мисс Багби обратно.

— Сегодня пришла целая куча писем, я положила их вон тамслева, — многозначительно произнесла секретарша.

— Да, да, я знаю. Разберу в течение дня. Позови девушку,Делла.

Стоя сейчас рядом с Деллой Стрит, Эвелин Багби выгляделанамного выше, чем казалась в зале суда.

— Спасибо. — Она сильно сжала руку Мейсона.

— За что?

— Можно подумать, вы не знаете.

— А вы знаете?

— Конечно.

— Откуда?

— Мистер Нили сказал мне. Мейсон сдвинул брови.

— Он не должен был.

— Он сказал, что хочет быть со мной откровенным. Я…понимаете, я была ужасно признательна, и мне было страшно интересно.

— Что именно?

— Почему после обеда он стал так разговаривать сосвидетелем. Похоже было, что у него совершенно изменились методы. С утра онтолько ходил вокруг да около, а после перерыва начал сразу же так уверенно, какбудто провел уже сотню дел. Вопроса через четыре этот Боулс совершеннозапутался. Я потом спросила у Нили, как ему это удалось, и он все мнерассказал.

— Садитесь, — пригласил Мейсон. Она покачала головой.

— Вы слишком заняты. Я даже не была уверена, что вы меняпримете. Клиенты, наверное, заранее договариваются, чтобы заглянуть к вам хотьна минутку. Я просто очень хотела сказать, что знаю и ценю.

— Весьма признателен, — произнес Мейсон. — Нили говорил, выищете работу?

Девушка кивнула.

— Думаете, найдете что-нибудь?

— Наверняка. Устроюсь.

— Как вам кажется, почему свидетель смог узнать вас?

— Не знаю, — она пожала плечами, — он отказался от своихпоказаний после обеда, но утром, по-видимому, был совершенно уверен в себе. Стакими, как он, всегда так: страшно самонадеянны, пока дела идут хорошо, а чутьчто не так — сразу в кусты. Разбираться в людях очень быстро учишься, еслиживешь одна и некому заступиться… Я только жалею, что у них есть мои отпечаткипальцев. Теперь, если кто-нибудь захочет разузнать обо мне, вот, пожалуйста,«арестована, но освобождена» — можно подумать, что это просто ошибка присяжных.

— Ваш адвокат говорил вам о возможности выплаты компенсацииза все эти неприятности и шумиху?

— Нет, что вы. Все выглядело так, как будто они мне делаютвеличайшее одолжение, выпуская на свободу. Мои пару долларов и то с трудомвернули.

Мейсон повернулся к секретарше:

— Соедини меня с Фрэнком Нили, Делла, он адвокат вРиверсайде. Присядьте, мисс Багби, это займет всего несколько минут.

Устроившись в кресле, Эвелин задумчиво разглядывала Мейсона.

— Вы полагаете, я имею право на компенсацию? Тогда япопросила бы об одной вещи. Да, только об одной.

— О чем же?

— Вы будете смеяться и выгоните меня вон.

— Не выгоню, мисс Багби, говорите.

— Мне не нужны деньги — то есть нужны, конечно, но их я быне стала просить.

— Тогда что же?

— Не смейтесь. Я хочу сниматься в кино. Мейсон критическиоглядел ее и медленно кивнул.

— Возможно, у вас получится, но не думайте, что…

— О, я знаю, — быстро заговорила девушка, — вы скажете, чтосниматься совсем не просто и что даже если я пройду пробы, это еще ничего незначит. В Голливуде слишком много желающих. Нужны способности, удача, мозги,внешность, фигура, связи, и даже это не всегда помогает.

— Вы угадали, — улыбнулся Мейсон.

— Я знаю, я это много раз слышала. Я все это читала. Я семьлет уже добиваюсь.

Мейсон удивленно вскинул брови. В разговор вмешалась ДеллаСтрит:

— Линия занята, мистер Мейсон. Придется подождать несколькоминут.

Не отрывая взгляда от посетительницы, Мейсон произнес:

— Скажи Герти, чтобы она попробовала еще раз. Вы добиваетесьсемь лет, мисс Багби?

— Семь лет назад мне было восемнадцать. Хорошенькаямолоденькая девочка, даже без веснушек, хотя и рыжая. Симпатичное личико,отличная фигура.

— Действительно, отличная.

— Теперь уже не то, мистер Мейсон. Семь лет работы, ожиданиеу столиков, нехватка денег — я сильно сдала. Мне казалось, со всеми мечтамипокончено, но вы сейчас сказали, и я как будто снова ожила.

— Что я сказал?

— Что я имею право просить.

— Я говорил о денежной компенсации. Вероятность ее получитьне слишком велика, но мы могли бы попробовать.