Дело о светящихся пальцах - Эрл Стенли Гарднер

– Шеф, вы же знаете, как он к вам относится.

– Я плачу ему той же монетой, – усмехнулся Мейсон, – но хочупостараться проверить эту версию и зафиксировать, что я пытался заставитьГолкомба что-то сделать. Мы нейтрализуем запись в расходной книге Нелли Конуэйи заработаем зелененькую.

– Теперь понимаю, – улыбнулась Делла. Она подошла ктелефону, взглянула на часы: – Полшестого. Он, наверное, уже ушел.

– Все-таки попытаемся и, если его нет, поговорим с тем, ктоеще не ушел. Лучше, по-видимому, связаться с лейтенантом Трэггом. Он – разумныйпарень.

– Мне кажется, вы нравитесь Трэггу. По крайней мере, онвсегда готов выслушать вас…

– В данном случае мне все равно, кто и как меня слушает, –прервал ее Мейсон, – главное, что все это бросает тень на мою репутацию. Всяэта история очень дурно пахнет, и чем больше я о ней думаю, тем меньше она мненравится.

– Наша телефонистка, наверное, уже ушла домой, шеф, –сказала Делла Стрит, безуспешно вызывая коммутатор.

– Попробуй напрямую, через мой личный телефон, – сказалМейсон.

– Соедините меня, пожалуйста, с отделом по расследованиюубийств. Это отдел по расследованию убийств? С вами говорят из конторы мистераМейсона. Мистер Мейсон хотел бы поговорить с лейтенантом Трэггом, если он ещене ушел, или с сержантом Голкомбом, если он… Хорошо, соедините меня с ним… Да,мистер Мейсон рядом… Да, передаю ему трубку. Сержант Голкомб, – сказала она,передавая трубку Мейсону.

– Алло, – Мейсон прижал трубку к уху. – Сержант Голкомб?

– Здравствуйте, Мейсон, – Голкомб был, как всегда,нелюбезен, – что там у вас произошло? Опять труп нашли и хотите меняпорадовать?

– Нет, сержант, на этот раз все нормально, – Мейсон былподчеркнуто любезен. – Сегодня к вам женщина приходила, некая Нелли Конуэй?

– Эта психопатка? – прервал Голкомб.

– Чего она хотела?

– Черт побери, я не знаю. По-моему, она спятила. Говорила оком-то, тот хочет убить кого-то, и я спросил ее, откуда ей это известно, а онаответила, дескать, это интуиция или что-то в этом роде, и я сказал, что онавстревает между мужем и женой и у нее нет никаких доказательств.

– Почему вы полагаете, что у нее нет никаких доказательств?

– Откуда они у нее?

– Мне кажется, вы не выслушали ее до конца.

– Мейсон, черт побери, у меня нет времени просиживать здесьвесь день и выслушивать всяких психов… Боже праведный, представьте тысячуидиотских писем, полученных только за один месяц, что…

– Да, эта женщина ведет себя необычно, но это не означает,что…

– Тысячу чертей это означает! – взорвался Голкомб. – Онашизофреничка.

– Знаете, – спокойно продолжал Мейсон, – она ведь приходилаи ко мне и рассказала всю эту историю. Я подумал, лучше-ка передам вам этодело.

– Спасибо, не надо, – съязвил Голкомб. – Вы внимательновыслушали ее, позвонили мне и хотите свалить ответственность на меня. О’кей,так в чем дело?

– Мне пришла в голову одна мысль, – осторожно начал Мейсон.– Вообще, говоря откровенно, вся эта история мне очень не нравится.

– Много чего мы не любим, – философски заметил Голкомб. –Кстати, как вы относитесь к подоходному налогу?

– Обожаю его, – улыбнулся в трубку Мейсон.

– Ну вас к черту, – пробурчал сержант Голкомб.

– Минуточку, – Мейсон предупредительно повысил голос. – Да,эта женщина излагает свою… прямо скажем, необычную историю весьма страннымобразом, и тем не менее она уверенно утверждает, что муж жены, за которой онаухаживает…

– Знаю, знаю, – прервал Голкомб, – влюблен в другую,помоложе, и хочет убрать с дороги жену. И когда вы ее спрашиваете, откуда ейизвестно, она заявляет, что это интуиция.

– А мужу нужно было, чтобы она дала жене некое лекарство и…

– О, чепуха, – Голкомб снова не дал говорить. – Вот что ядумаю. Я считаю, что эта ненормальная почему-то хочет дискредитировать своегохозяина.

– Где у вас доказательства?

– Бьюсь об заклад, что это так. Почему именно ей предложилмуж вручить жене лекарство?

– Он ведь не знает, что она его подозревает.

– Хорошо. Но зачем тогда муж приглашает сиделку, которая неслишком жалует его, делает ее свидетелем или невольным соучастникомпреступления, она ведь может послать его на электрический стул. И вот еще что.Мне известно немного больше, чем вам. Этот парень, ну тот, кто нанял этуКонуэй, он совершенно нормальный человек. Вот жена у него действительноистеричка, очень нервная, особенно после той автокатастрофы. И вот теперь этаполусумасшедшая сиделка задумывает, как бы ей…

– Слушаю вас, – заинтересованно напомнил о себе Мейсон,чувствуя, что Голкомб запнулся.

– Знаете, я не думаю, что должен сообщать вам все, что мнеизвестно. Она обращалась к вам как клиент?

– Да.

– Ну, Мейсон, – рассмеялся Голкомб, – ради гонорара придетсявам побегать. – И сержант снова разразился хохотом.

– Может быть, – вздохнул Мейсон. – Во всяком случае, япоставил вас в известность.

– Все верно. Вы хотите свалить на меня ответственность.Убирайтесь ко всем чертям и прощайте.

Сержант Голкомб, смеясь, закончил разговор. Мейсоннахмурился, задумчиво положил трубку на место.

– Чертов Голкомб, – сказал он. – Изгаляется как может.Теперь обвиняет меня, что я хочу свалить на него ответственность.

– Итак, чем мы сейчас займемся? – В глазах Деллы Стритмелькнула озорная усмешка.

– Начнем сваливать ответственность, – широко улыбнулсяМейсон. – Иначе ради чего я стал бы звонить этому грубому болвану.

Открылась дверь, и Пол Дрейк, глава частного Детективногоагентства Дрейка, буркнув приветствие, с независимым видом прошествовал ккреслу. Вялая, медлительная, немного прихрамывающая походка, скучное,безразличное выражение лица могли обмануть кого угодно, только не Мейсона.Когда случалась настоящая работа, куда-то пропадали природная хромота, вялостьи безразличие, движения приобретали особую кошачью гибкость, медлительность какрукой снимало, а голос приобретал командную властную жесткость. Перри Мейсониногда сравнивал его с ловким жонглером, который вот-вот уронит подброшенную ввоздух тарелку и в тот момент, когда она уже почти касается пола, ловит еенебрежным заученным движением.

Дрейк втиснулся в громадное кресло, вытянул свои тощие ноги,сцепил руки за головой и посмотрел на Мейсона с деланым безразличием, котороеМейсона в общем-то не ввело в заблуждение.