Как слушать музыку - Ляля Кандаурова

Благодаря новой музыке мы больше узнаём о мире. Она заставляет работать наш интеллект и память, наполняет впечатлениями и воспоминаниями прожитое время, а значит, немного замедляет его поспешный бег. Новая музыка заставляет нас пересмотреть свои привычки. Она усложняет и обогащает наши суждения, развивает способность сравнивать и обобщать. Есть тип людей, которые стремятся ко всему этому осознанно, испытывая удовольствие и азарт при мысли о том, что учатся, а значит (возможно) становятся лучше. Иногда радость людям приносит сама по себе новизна – пребывание в среде необычных звуков, концертных практик и музыкальных событий.

Музыка обладает поразительнейшим свойством – консервировать эпоху. Её мечтания, страхи, вкусы, идеи, тревоги могут храниться в музыкальных произведениях, как в банковской ячейке. Всё это богатство достаётся тому, кто введёт правильный шифр: послушает заинтересованно и внимательно. Вообще это – один из наиболее манящих секретов искусства: самое близкое к машине времени, что пока изобрело человечество. Вспомните, как потрясающе с реконструкцией (или созданием?) эпохи справляется кино – американские ужастики 80-х или советские оттепельные фильмы 60-х годов. Они дают нам насыщенное «прямое включение» в прошлое – в том числе благодаря музыке, которая в них звучит.

Преимущество музыки – в том, что «транспортироваться» можно по-настоящему далеко назад. Погружаясь в старинную музыку (особенно это касается жанров, где она соединена со словом: мадригалов, опер, ораторий), мы получаем возможность задуматься об удивительных вещах. Что люди триста лет назад считали красивым и уродливым, должным и стыдным, смешным и страшным – или даже попросту коротким и длинным, быстрым и медленным? Анатомически они были такими же, как мы, но что они чувствовали, как рассуждали? По-настоящему сильным этот опыт может стать, если слушать не просто внимательно, а ещё и зная хотя бы немного предмет. Существует важное исполнительское течение, занимающееся педантичной реконструкцией всего, что связано с музыкой минувших столетий: музыканты исполняют старинные сочинения, вооружившись колоссальным количеством информации о том, как именно, в каких обстоятельствах, в какой манере их играли в эпоху создания. Это течение называют аутентичным, или исторически информированным исполнительством. Если слушать старинную музыку, сыгранную таким образом, она может перенести в прошлое эффективнее, чем созерцание картин или посещение архитектурных памятников минувших веков. Музыка мимолётна и нематериальна, она не предмет и не строение, плывущее сквозь время, но полностью принадлежит моменту. Поэтому восстановление того, что слышали люди триста лет назад, сродни реконструкции чувственных опытов – вкуса еды, запаха в воздухе, прикосновения одежды.

Кстати: ещё немного об аутентичном исполнительстве см. в «Кратчайшей истории музыки», в главе об инструментальном барокко в Италии.

Музыка – ещё и средство коммуникации. Это не только общение композитора с исполнителем, с нами, с мирозданием, не только «письмо в бутылке», которое он из своего времени опускает в океан грядущих столетий. Слушая музыку, погружаясь в неё и привязываясь к ней, мы делаем её частью своей личности. С её помощью мы что-то сообщаем окружающим. Мы отвечаем себе и миру на вопрос «кто я такой?», выбирая книги для чтения, свой внешний облик, друзей, увлечения и образ жизни. Возможно, вам известно, что неклассическая музыка разных стилей на протяжении XX века была стержнем, вокруг которого формировалась идентичность молодых людей. Моды и хиппи, панки и готы, эмо и металлисты выражали себя и свою философию не только с помощью особой одежды, причёсок, грима, языка и поведения, но в первую очередь – музыкой, которую они слушали. «Классическая» музыка настолько разнообразна, что не может стать объединяющим центром какой-то одной яркой субкультуры. Однако работает она во многом так же: ваш плейлист многое говорит о ваших вкусах, интеллекте, эрудиции и интересах. В наши дни музыка добывается с помощью интернета и стриминга молниеносно, так что этот плейлист может быть разнообразным и эклектичным, как никогда прежде. Хип-хоп может соседствовать с барокко, а гаражный рок – с современной классикой. Но, тем не менее, осознанно выбирая ту или иную музыку, сегодня мы, как и люди за много лет до нас, транслируем окружающим нечто важное о себе.

Музыка всегда была связана с идеей мистического, божественного, сакрального, была частью служб и обрядов. Любая церемония любой религии и конфессии сопровождалась и сопровождается музыкой – от африканских ритуальных барабанов до православного церковного пения. Вмешиваясь в наше восприятие времени, окутывая и унося нас, музыка способна к внушению особых состояний. Их можно назвать по-разному – трансом, экстазом, мистическим опытом. Посмотрите на многотысячные толпы, танцующие под единый ритм на больших техно-вечеринках, послушайте сибирские шаманские песнопения или немецкую электронную музыку 70-х, вспомните людей, закрывающих глаза под музыку Баха или рыдающих в финале «Травиаты» Верди. Всё это – способы достичь приблизительно сходных состояний: быть не здесь, испытать особое, ни на что не похожее страдание, которое облагораживает и дарует необъяснимую лёгкость. Древнегреческое слово «кaтарсис», которое Аристотель использовал для обозначения таких чувств, означает «возвышение» или «оздоровление». Катарсис используется в психоанализе и медицине, он помогает людям преодолеть горе и боль, справиться с безвыходной или травмирующей ситуацией. Под разными именами он встречается нам в самых разных религиозных и философских мировоззрениях. Аристотель связывал катарсис с античной трагедией – она представляла собой синтетический (т. е. состоящий из множества компонентов) жанр, где музыка была одной из самых важных составных частей. Сегодня это искусство утрачено, полного аналога ему нет. Ближе всего к античной трагедии находится современная опера – жанр, сочетающий драму, музыку, изобразительное искусство, танец и свет. Ещё можно назвать театрально-музыкальный перформанс или мультимедийные рейвы, где толпа может не просто слушать музыку, но ещё и танцевать (много общего у них есть, кроме того, с языческим ритуалом). Также сюда можно отнести кино (но только в том случае, когда большое количество людей смотрят его в кинотеатре). Музыка – значительная часть любого из этих искусств. Причем часто – именно та часть, что отвечает за достижение трансцендентных состояний.

Кстати: «Трансцендентный» означает «выводящий за границы того, что можно постичь чувствами»: то есть «необъяснимый», «непознаваемый».

Рейвом называется танцевальная вечеринка на несколько тысяч человек. В последние годы, рейвы – не просто дискотеки, часто они дополнены световыми, ландшафтными или архитектурными инсталляциями.

Как ни странно, этот пункт связан как с самым возвышенным аспектом контакта с музыкой, так и с самым бытовым её «применением», а именно – с фоновым слушанием. О потреблении музыки, играющей фоном, мы говорили в самом начале, причём сразу отделили такое прослушивание от осознанного её восприятия. Но музыка – это единственное из искусств, к которому можно приобщиться, выполняя при этом еще какие-то действия. Представьте, что вы тренируетесь на беговой дорожке, параллельно просматривая альбом с шедеврами живописи, или пишете сочинение, включив запись спектакля для концентрации и создания рабочей атмосферы. Немыслимо, правда? А вот музыка в обоих этих случаях была бы вполне уместна: ритмичная и бодрая – для пробежки, обволакивающая, безмятежная, едва заметная – для работы. Секрет – всё в том же её действии на наше тело и разум. Да, музыка приводит нас в состояние восторга и приподнимает нас над землёй, сулит тайны и откровения. Но ещё она так тесно связана с ритмами нашего тела, сердцебиением, дыханием, что блестяще регулирует, наоборот, самое земное и повседневное. Музыка управляет нашим настроением, реакциями, жестами и позами, скоростью принятия решений. Обратите внимание на то, как по-разному вы ходите под разную музыку – меняется осанка, взгляд, скорость шага.